Страница 94 из 98
Еще пару секунд простояв статуей над невольными голубками с задранной в небо ногой (надо же было ее куда-то деть, но так, чтоб не поймали повторно), я начала медленно переносить вес на левую сторону, где ждала спасительная пустота без тушек серых. Позади раздалось какое-то странное кряхтение, но, списав это на бессознательные звуки во сне, я наконец преодолела полосу препятствий и выпрямилась.
А вот если бы я ночью в туалет пошла, мне бы пришлось половину лагеря перебудить и оповестить о своем желании? Кошмар!
Кряхтение повторилось. Я обернулась посмотреть на такого неспокойного соню и замерла. Если бы могла со своей бледностью краснеть, уже пылала бы алым, а так оставалось только внутреннее самобичевание.
Перед нужной мне палаткой стоял Мак, точнее, лежал на палатке, и ухохатывался в прикрывшие рот ладони. Временное место для сна уже наполовину повалилось, мягко скатывая на землю своего хозяина, но тому было все равно. Он беззвучно трясся в спазмах веселья.
Я не знала, что сказать. По реакции ясно, что мои рачкования не остались незамеченными, но оправдываться или еще что-либо делать я не собиралась. Просто подошла к наемнику, ногой пнула его с ткани палатки и подняла упавшую опору. Не дожидаясь, когда Шут соизволит прийти в себя, забралась внутрь и стала ждать.
Ничего-ничего, отольются кошке мышкины слезки.
Через минуту на улице все стихло, только чей-то стойкий храп раздавался на весь лагерь. Ткань отошла в сторону и явила вполне спокойного жнеца, только хитринки в глазах были свидетелями недавнего смеха.
– Ты бы мне своих людей еще на голову положил, – огрызнулась раньше, чем заговорил аловолосый.
Шут честно пытался не улыбаться, но воспоминание недавно виденного не давало ему и шанса это исполнить.
– Я... пфа-ха-ха... я не ожидал, что сегодня ночью тебе приспичит поговорить.
Он сел напротив меня и лукаво улыбался, наслаждаясь моим состоянием.
– Какого демона ты прятал свой запах? – тут же выпалила свой вопрос, мгновенно уничтожая все веселье.
Сейчас оправдываться и юлить будет кто-то другой. От этой мысли стало теплее на душе, что позволило отпустить прежнее напряжение.
– Мышка, ты о чем? Я ничего от тебя не прятал? – и натянутая улыбка.
И как я раньше не замечала, что все его улыбки абсолютно разные.
– Мак, – я посмотрела прямо в бирюзовые глаза, – если ты хочешь и дальше играть в эти игры, то я лучше пойду, – и я действительно начала вставать.
Теплая смуглая рука опустилась мне на плечо и вернула на место.
– Смотрю, кто–то готов к серьезному разговору, – наемник взял мою ладонь и положил себе на колено, медленно поглаживая по внутренней стороне. – Ты знаешь, как пахнут жнецы для существ с обостренным нюхом? – вдруг задал неожиданный вопрос Мак.
– А я должна это знать? – собственно, это и есть ответ.
– Только почуяв этот запах, ты сразу догадалась бы, что перед тобой необычный человек, – жнец смотрел на мою ладонь и нежно перебирал пальцы, слегка массажируя у основания. – Мы источаем вонь. Гниль, кровь и тлен – этими запахами пропитывается каждый служитель ордена Серых, но только жнецы так явно источают его. Если бы я не заглушил для вас эту нашу особенность, нас бы раскрыли, – легкое надавливание на середину ладони, что пускает приятную волну по телу.
– Такое я бы точно заметила, – прошептала сквозь сухие губы.
– Да твой демон меня и на порог бы не пустил, – хмыкнул мужчина и неожиданно коснулся губами сердцевинки ладони.
Жар тут же поднялся откуда-то из нутра и разлился по телу, заставляя участиться дыхание.
– Но... – я сглотнула, – ты пахнешь предгрозовым воздухом и смолой.
Я уже начала путаться. Неужели и это навязано его странными способностями?
– В самом деле? – Мак хитро улыбнулся и приложил мой указательный палец ко рту, будто раздумывал над чем-то. – А тебе нравится, – кончик языка легко коснулся подушечки пальца, – запах грозы?
– Да, – тихий выдох.
Мстительный Рах, что он со мной делает, а я позволяю?
– М-м-м, сладко, – и фаланга исчезла за жадными губами.
Пришлось с силой сжать свободную руку, чтобы не упустить суть разговора. Хотя какой разговор, это совращение!
– Почему этот запах был на Куке? Если бы не он, я бы никогда не кинулась на него.
С довольно пошлым чмоком пленника отпустили из клетки рта, но кисть не освободили.
– Скажем, я просчитался. Кук просил наделить его сногсшибательным запахом, чтобы ты не устояла, – тут он оскалился, а я все поняла.
– Ты скинул на него свой запах, уверенный в том, что воняешь как помойка, – выпалила на одном дыхании.
Наемник слегка скривился на мое высказывание, но кивнул.
– Я даже грешным делом решил, что ты извращенка, когда слюни пускала на Кука, – отомстил, зараза.
– Ты поэтому не дал мне попробовать твою кровь?
Я вспомнила, как у меня насильно изо рта утянули сладкие рубиновые капли из прокушенной губы после поцелуя.
– Не хотелось всего одной каплей отпугнуть такую притягательную мышку, – и язык прошелся по запястью.
– Значит, – я неотрывно смотрела на наемника, что выводил только ему известные вензеля на мой коже, – у реки ты взбесился из-за моей возможной негативной реакции на твою кровь?
– Кто же знал, – поцелуй в сгиб локтя, – что ты такая особенная.
Губы скользят по плечу, теплый язык проходится по шее и замирает на подбородке. Нижнюю губу прихватили чужие зубы и медленно потянули вниз, прося открыться. Верхняя получила влажный легкий след. Как только я приоткрыла рот и выдохнула, властный язык тут же коснулся клыков, чуть надавливая. От такого внимания они незамедлительно удлинились.