Его трофей

Рик сделал глубокий вдох, прислушался, видимо скоро польет дождь, ветер нес запах сырости, где-то вдали громыхало, затем вошел в дом. Из-за витающих ароматов теперь жилище воспринимается как-то иначе, уютнее что ли, но пока еще непривычно. А в столовой волка дожидался обед — наваристый борщ с говядиной и гуляш с картошкой. Прямо какой-то праздник… уж чем-чем, а борщами его баловала разве что мать в далеком детстве.

После ну очень вкусного обеда отправился тренироваться. Мира тем временем вернулась в кухню и обнаружила на столе чуть ли не вылизанные тарелки. Какой голодный, однако. И заложив посуду в посудомоечную машину, побрела в прачечную, где взяла стопку чистых полотенец. Часть из них оставила в хозяйской спальне, а часть понесла в спортзал. Рика застала за тренировкой, коя шла полным ходом, пот струился по могучей спине и груди волка, звуки ударов заставляли инстинктивно сжиматься желудок. И как только несчастная груша выдерживает такое?

Мира сложила полотенца и уже собралась обратно, как Рик остановил:

— Ну-ка, иди сюда, — поманил к себе.

— Что вы хотите? — съежилась сразу.

— Поможешь мне кое в чем.

— Это в чем же? — со страхом посмотрела на грушу.

— Лезь на ринг, — раздвинул для нее канаты.

На что бедняжка сглотнула и полезла-таки на ринг, Рик забрался следом, затем подхватил девушку и усадил на угол ринга.

— Сиди здесь, — и дал в руки полотенце, — держи на вытянутой руке.

Кажется, сейчас Мира догадалась, что он намеревается сделать, только бы ненароком по ней не попал своей лапищей, зашибет ведь насмерть, тогда уселась поудобнее, пропустила ноги через канаты, чтобы не свалиться.

Это ему хорошо так надо подпрыгнуть. Но он сможет, все же Мира запомнила бой в тот роковой вечер, Зверь вытворял на ринге что-то невероятное.

— Готова? — посмотрел на нее с изломом в брови.

— Угу, — и вытянула руку.

Рик в свою очередь примерился и на развороте нанес удар, попал-то по полотенцу, но бедняжка от испуга едва не потеряла равновесие. Все ж летящая мимо пятка заставила поволноваться. Засим последовал второй удар, и снова кое-как удалось удержаться на месте.

— Подними руку выше, — скомандовал, даже не запыхавшись.

И Мира вытянулась в струнку, насколько это было возможно. А Рик отошел от нее на пару шагов назад, встал в стойку, что заставило несчастную напрячься всем телом, после чего совершил удар через себя. На сей раз Мира не смогла удержаться, однако волк среагировал молниеносно, и уже через пару секунд она была у него на руках.

— Можешь открыть глаза, — слегка прижал к себе.

Сначала приоткрыла один глаз, оценила обстановку. Н-да, если бы не поймал, далась бы спиной и головой заодно, как-никак полетела назад, а не вперед. Затем прислушалась к ощущениям.

— Эй? — потряс ее. — Ты чего зависла? — выглядела она забавно, словно котенок, которого достали из трубы — перепуганная, взъерошенная.

А Мира неожиданно для себя самой испытала нечто странное, будто безопаснее еще никогда себя не чувствовала. И в сердце больно кольнуло, отчего слезы навернулись на глаза. Стало противно, обидно, горько. Почему жизнь так несправедлива? Почему именно ей так не повезло оказаться в Север-граде, прожить здесь столько лет и в итоге угодить в рабыни к зверю, который смотрит на нее как на жалкое никчемное существо, от которого теперь зависит ее жизнь.

— Пустите меня… — поскорее спрятала взгляд.

— А в чем дело? — тотчас унюхал слезы. — Вроде удариться не успела. Посмотри-ка на меня, — снова посадил ее на угол ринга, после чего заглянул в глаза. — Объясни, ты чего сегодня ревешь весь день.

— Весь день? — нахмурилась. — С чего вы…

— У меня дома вообще-то система видеонаблюдения имеется.

— Следите за мной?

— Само собой…

— Ну да, глупый вопрос.

Рику было очень неприятно наблюдать ее слезы, не любил он эту мокроту. Из-за матери… Хуже не придумаешь видеть слезы и понимать, что ничего с этим не можешь сделать.

— Я тут подумал, в общем, можешь пользоваться бассейном.

— Спасибо, — улыбнулась через силу и вдруг взяла полотенце, что повисло на канате, — позволите? — потянулась к нему и промокнула пот с лица и груди. — Вы действительно меня отпустите?

А он бы и хотел сказать «да», но что-то язык не повернулся, тогда же перехватил ее руку, сжал в своей. С девчонкой дом будто ожил, наполнился запахом жизни, перестал походить на логово одинокого волка. И пусть пока непривычно, но уже не хочется этого лишаться.

— Спасибо за помощь, можешь идти, — спустил ее вниз.

— Рик?

Но он даже слушать не стал, отвернулся и спешно покинул ринг.

Отлично! Вот и верь этим монстрам! Сначала сказал одно, обнадежил, а в итоге… Все они одинаковые, бессердечные звери. Но что еще хуже, клеймирования теперь точно не избежать, и появится на ее теле позорный знак рабыни оборотня. Была одна знакомая — рабыня с подписанной хартией, она с такой радостью покидала Север-град, а через два месяца вернулась и снова подалась в рабыни. Как сказала, все из-за клейма, не приняли ее, ни один мужчина в ее сторону не посмотрел по-доброму, работы нормальной не дали, друзей не нашлось. Вот она — участь подстилки оборотня. Ведь никто не будет разбираться, спал зверь с рабыней, не спал, не важно, есть клеймо — все… И что же делать? «Бунт на корабле» не устроишь, Войтов сразу отдаст своему агенту, а это будет конец, пытаться бежать бесполезно, найдут и отправят в комиссариат, а от них путь один — на невольничий рынок, ибо в реестре уже стоит отметка, что она подопечная оборотня. Выходит, вариантов нет, только стараться угождать и быть максимально покладистой, ну и продолжать лелеять надежду на возможную свободу. Говорят, клеймированным помогают на нейтральных зонах, хотя бы не гонят.

Ноги сами привели в зимний сад. Кто бы знал, что Зверь окажется таким щедрым. Эх, жаль, купальника нет. Мира сняла толстовку, стянула джинсы и нырнула в воду. Вода — природное успокоительное, как и огонь. Разве что на огонь можно только смотреть, а с водой возможен контакт. Порою родители приводили к ней на занятия абсолютно диких волчат — агрессивных, нервных, озлобленных, а буквально спустя три-четыре занятия в бассейне ситуация в корне менялась, дети начинали общаться, дружиться, слышать и соглашаться. Вдруг раздался щелчок, за оным послышалось бурление — включилось джакузи, расположенное левее бассейна. С чего бы это? И скоро стало ясно, с чего. В сад вошел Рик. Не обращая никакого внимания на Миру, прошел к джакузи, снял с себя шорты и опустился в бурлящую воду. Ну, вот… поплавала, называется. Пожалуй, лучше посещать бассейн, когда Зверя не будет дома.

И только хотела выбраться из воды, как Войтов остановил:

— Мурзик, — голос прозвучал с доброй порцией иронии. — Ты это… массаж делать умеешь?

— Что? — так и застыла на лестнице. — Массаж?

— Угу.

— Смотря чего… — в голове уже начали вырисоваться жуткие картинки, как он заставляет делать ему эротический массаж.

— Ног, — и вытащил из воды огромную лапищу, положил на край джакузи.

— Наверно… — да уж, вот тебе и ужасный эротический массаж. Чтобы промассировать такую ножищу, одних рук будет мало, тем более, её крошечных.

— Тогда иди сюда.

Мира подозрительно осторожно подошла к джакузи, еще разок осмотрела фронт работ.

— Чего любуешься? Приступай. Хоть какой-то прок от тебя должен быть, в конце концов, — и с явной издевкой пошевелил пальцами.

Девушка устроилась на краю ванны, затем взяла в руки гель для душа, ибо масла здесь не наблюдалось, выдавила немного в ладонь, растерла. Ну, понеслась… И дотронулась до его ноги. Детей в бассейне частенько разминала, чтобы мышцы не болели с непривычки, но с ногами взрослых двухметровых оборотней дел еще не имела. Да и вообще с мужчинами близко не контактировала. Отчим внимательно следил за кругом общения, всех потенциальных ухажеров распугивал, а мужчин оборотней и без отчима всегда обходила стороной. Звери они и есть звери. Уж историй от бордельных девиц понаслушалась достаточно, волки с людьми не церемонятся, видимо, поэтому продолжительность жизни секс рабынь такая низкая.