Страница 43 из 70
— О, Грэг, давненько тебя не видно, — извозчик, британец, даже заерзал на облучке.
Не сказать, что они дружны. Но того кто трижды угощал тебя щедрой рукой, ты скорее запомнишь, чем забудешь. Хотя бы на тот случай, если тому опять захочется повторить те развеселые вечера. Выпивка, еда, шлюхи в борделе средней руки. Оно конечно черномазые. Но какая это ерунда. Баба, она и здесь, на Африканских архипелагах баба и есть.
Борис ответил на рукопожатие, вооружился потрепанным блокнотом и вывел.
«Дела. Был занят. Нужна помощь.»
— И что тебе понадобилось? — сомнением поинтересовался извозчик.
Одно дело участвовать в попойке с бабами. И совсем другое, когда от тебя требуется ответная услуга. Конечно сразу открещиваться не стоит. Может дело-то пустяшное. А после опять обломится веселый вечерок.
«Доставить посылку. Плачу шиллинг.»
— Что за посылка?
«Один ящик.»
— Куда доставить?
«Улица Аугушта 10.»
— Это картинная галерея, что ли?
Борис кивнул.
— И все?
Отрицательно покачал головой и опять за карандаш с блокнотиком.
«Вечером кутим?»
— Ну-у, я не знаю. Моя опять пилить будет.
Борис изобразил эдакий жест, мол ты чего не мужик, что ли.
— Там же? — словно сдаваясь, поинтересовался извозчик.
Утвердительный кивок.
— В девять вечера?
Опять подтверждение.
— Ладно, буду. Где твой ящик-то?
Кивок в сторону порта.
— Ну садись, — берясь за вожжи, произнес он.
Загрузив ящик, двинулись по указанному адресу. Заведение рассчитано на чистую публику, которой нет необходимости вставать спозаранку, а потому до открытия еще два часа. Однако ее владелец уже был на месте. Насколько знал Борис он как раз готовил выставку довольно модного художника. Кстати, Измайлову до него еще тянуться и тянуться. В картинах Бориса уже виден талант, но для знатоков заметна и незавершенность работ. Сам он способен увидеть это только сравнивая свои работы с другими.
— Куда? Куда вы несете этот ящик, — набросился на них хозяин когда они уже были в дверях.
Португальский Борис знал даже хуже, уровня — моя твоя не понимает. Однако суть возмущений понял и молча протянул ему собственноручно нарисованную почтовую квитанцию. Ткнул в ящик, на вывеску с адресом и названием, на владельца, пожал плечами и тряхнул головой, мол отвали в сторону и не мешай делать свою работу.
— Господи, ну что с вами делать. Вносите, — изучая квитанцию, произнес владелец.
Ящик они занесли прямиком в дальний угол, не просматривающийся с улицы. После чего направились на выход. Правда Измайлов покидать галерею не стал. Убедился, что владелец здесь один. Проводил товарища многозначительно подмигнув, мол до вечера. А сам вернулся, не забыв запереть дверь.
— Что тебе нужно? — насторожился хозяин галереи.
Он было дернулся, чтобы вырвать из подмышечной кобуры револьвер, но не успел. Борис уже навел на него ствол бульдога и покачал головой, мол не дури. При этом держался так, чтобы с улицы оружие было не рассмотреть.
— Господин, не делайте глупостей, — шепелявя благодаря паре камешков во рту, с легким акцентом на английском произнес он.
Это в двадцать первом веке заканчивая институт или университет зачастую не могут двух слов связать на иностранном языке. Здесь подобное невозможно. Человек с высшим образованием не знающий как минимум один иностранный язык, это нонсенс. Да что там, многим хватало даже гимназии. И уж тем более, при наличии такого полезного умения как «Лингвистика».
Впрочем, Борис точно знал, что господин Силвейра говорит по-английски. Не вслепую же он сюда пришел, в самом-то деле. Его появлению в этих стенах предшествовала подготовительная работа.
Ну и над акцентом поработал, вогнав в «Лингвистику» весь свой свободный опыт. Теперь и при отсутствии камешков в нем не заподозришь русского. То, что язык не родной видно. Но когда показатели третьей ступени хорошо так перевалили за половину, ты поди еще определи выходцем какой страны является твой собеседник. И чем больше опыта вложено в ступень, тем больше сглаживаются отличия.
— Что вам угодно? У меня здесь нет наличности, — держа руки так, чтобы не провоцировать налетчика произнес хозяин галереи.
— Для начала медленно, достаньте ваш револьвер и положите его вон на тот столик. Замечательно. А теперь, вскройте ящик, — кивнув в сторону посылки, произнес Борис.
Там уже лежал небольшой гвоздодер, оставленный Измайловым. Ободряющий жест револьвером, и Силвейра с видом обреченного принялся за работу. Гвозди небольшие, а потому подавались легко с незначительным скрипом.
Под крышкой обнаружилось два слоя оберточной бумаги, откинув которые хозяин галереи замер, если ни громом пораженный, то в крайней степени удивления. Картины? Он перевел взгляд на странного налетчика. Тот вновь сделал ободряющий жест револьвером и господин Силвейра начал извлекать полотна, закрепленные на подрамниках, а так же папку с акварельными рисунками.
Иметь успешную картинную галерею и не разбираться в изобразительном искусстве… Нет, подобное разумеется возможно, при условии, что у вас имеются работники с соответствующими знаниями. Но Жозе Риуш Силвейра знал свое дело. А потому сразу же определил талант, сквозивший в каждом мазке. Пусть эти работы все еще далеки от совершенства.
К тому же, даже в этот неторопливый век информация распространялась довольно быстро. А потому по свету уже гуляли слухи о неизвестном немом одаренном держащемся на особицу. Этот поначалу изображал из себя немого. И говорит он с неузнаваемым акцентом. А значит, можно предположить, что еще недавно он был куда более узнаваемым. Отсюда и такая маскировка.
— Средняя стоимость этих картин составит восемьсот фунтов. Но я готов уступить вам их, скажем за шестьсот. И, да, реалы меня не интересуют.
— Я не торгую краденым, — нервно сглотнув, все же возразил Силвейра.
— Справедливо, — кивая в знак согласия произнес Борис, — прошу вас, не делайте глупостей, чтобы нам потом не пришлось обоим жалеть о содеянном.
Он переложил бульдог в левую руку. Не сказать что он пользовался обеими в равной степени. Но случись нужда, уж с десятка-то шагов не промахнется. Правой извлек из внутреннего кармана сложенный лист бумаги, который разложил на столике рядом с револьвером хозяина. Затем небольшую готовальню внутри которой обнаружилась тонкая кисточка и маленький тюбик с черной краской.
Вооружившись кисточкой, он сделал несколько росчерков на листке, после чего отошел в сторону. Приветливо улыбнулся и сделал приглашающий жест.
— Это расписка, в том, что некий художник РБП продал вам свои картины за шестьсот фунтов. А это его подпись. Можете сравнить.
Силвейра взял листок и поднеся его к картине сличил подписи. Они были идентичны.
— Но это ни о чем не говорит. Подпись может быть вашей, а картины краденными, — справедливо возразил он, так как прежде наблюдать автограф неизвестного художника ему не доводилось.
— Простите, но рисовать здесь, чтобы убедить вас, я не буду. У меня нет времени на эти глупости. Отойдите в сторону. Благодарю.
Легкий щелчок и лезвие ножа выскочило из рукояти, встав на фиксатор. Подобные ножи частенько используют преступники. Очень уж удобно для внезапного применения. Борис подошел к картине и собирался уже полоснуть по полотну, как Силвейра вдруг понял, что должно сейчас произойти.
— Стойте!
— В чем проблема? — поинтересовался Измайлов.
— Что вы собираетесь делать?
— Как вы считаете, господин Силвейра, за какой надобностью я устроил весь этот маскарад?
— Я понимаю, вы хотите сохранить инкогнито…
— Не просто инкогнито, а не желаю чтобы кто-то хотя бы заподозрил мою истинную личность. В этой связи, данные картины только вяжут меня по рукам и ногам. Дарить их вам в мои планы не входит. Поэтому я предпочитаю их уничтожить.
— Д-дьявол! Остановитесь! Эм-м-м. У меня здесь и впрямь нет такой суммы. Максимум, что я смогу собрать, только сотня фунтов, да и то в реалах, которые вас не интересуют. Но если вы мне предоставите хотя бы один час…