Страница 28 из 70
— И какой интерес у тебя?
— Забыл, я решила покинуть тихую заводь еще до того, как поняла, что ты одаренный. Просто обрыдло. И та небольшая встряска с французами, словно сорвала крышку с котла с адским варевом. Теперь пока не выкипит хотя бы часть, мне на месте не усидеть. Но сдается мне, что с тобой даже веселее будет. Давай к столу, завтракать будем, — выкладывая на блюдо горячую рыбу, подытожила она.
Караси были великолепны. И кто скажет, что завтракать рыбой неправильно, пусть идет лесом. У этого блюда был только один недостаток. Нужно было поймать еще парочку. А лучше четыре. Карась же. Он что пресноводный, что морской, как семечки. Навали перед Борисом большое блюдо, так он не встанет пока не добьет все, до последней крошки.
— Кстати, Боря, сдается мне, что ты уже закончил свои картины, — обсасывая косточку и кивая на стену, увешанную занавешенными полотнами, поинтересовалась она.
— Кроме масла, есть еще и десяток картин акварели.
— Нужно пристраивать.
— Потребуется минимум три дня, чтобы краска более или менее подсохла
— А за это время ты успеешь наваять еще акварелей.
— Их писать гораздо проще и это необходимо для курса обучения.
— Вот и ладно. Тогда, заканчиваем завтрак и отправляемся на прогулку по городу. Заодно присмотримся к мелким лавочникам, торгующим картинами.
— Мелкие лавочники?
— Ну, милый, уверена, что ты сбываешь свои картины за бесценок. Я тебя не осуждаю, но мне претит мысль, что кто-то беззастенчиво наживается на твоем труде. Дело в том, Боренька, что картинная галерея, это только на случай если ты готов на персональную выставку. А там нужно торговать не только картинами, но и лицом. Так что, сдавать картины нужно именно мелкому торговцу. Тот перепродаст в галерею, потому что у него таких покупателей попросту не бывает. В результате навар будет тот же, но наживется уже не один, а двое. Улавливаешь мою мысль?
— Улавливаю. Тем более, что торговать лицом я точно не готов. Хотя бы потому что по моим следам уже идет ищейка боярина Морозова.
— Подробности будут?
— Да нет никаких подробностей. Самостоятельно прошел посвящение, решил, что сидеть на цепи не желаю, и подался в бега. Боярину похоже стало известно о том, что я одаренный, он объявил меня преступником, мол я посягнул на жизнь и здоровье боярича, и начал охоту.
— Хм. Уже занятно, — с легким блеском во взгляде, произнесла она. — А скажи, тебе деньги в принципе интересны? Или сбываешь картины только потому что рука не поднимается их закрасить?
— Деньги как сама цель, нет. А вот как средство, очень даже интересны.
— Ах, да. Мостик своего корабля.
— Именно.
— В таком случае, предлагаю разыграть эдакую карту, мистер «Х».
— Э-м-м, — разыграл он удивление
— Неужели не видел эту пьесу?
— Откуда. Кто бы меня пустил в театр.
— Ладно. Тогда объясняю на пальцах. Обряжаем тебя в эдакий элегантный черный костюм, на лицо маску и представляем на выставке. Налет таинственности, это практически гарантированный успех. А уж как дамы станут на тебя охотиться, я даже боюсь представить.
— Ревнуешь? — тут же скосил он на нее взгляд.
— Был опыт? — в ответ поинтересовалась она.
— Нет.
— Ах, да, Москаленко Елизавета Петровна.
— Не понимаю о чем ты.
— Ну и ладно, — легко согласилась девушка.
После завтрака под ручку сошли на берег и направились к выходу с территории марины, отделенной от порта высоким забором, с осколками стекол по верху. Взглянув на эту нехитрую меру, Борис подумал о том, что тут больше подошла бы колючая проволока. И сразу задумался, не существует ли она уже. Надо бы выяснить этот вопрос. Дело-то нехитрое.
Проходя мимо сторожа, поздоровался с ним, вложив в заскорузлую ладонь монетку. Рослый, но уже сгорбившийся немец, благодарно кивнул и пожелал им счастливого дня. Англия, Германия, Франция, Россия, да без разницы. Везде одно и то же. Жесткое деление по сословиям и просто колоссальная разница в уровне жизни. С социальными лифтами тут все очень тяжко. И даже наличие баснословного богатства не гарантирует рост выше купца или промышленника.
Одноименный с островом город Эрслебен не отличался от остальных колониальных городов. В том смысле, что если в Адене Борис оказывался в старинных, для него, английских кварталах, то тут перед ним представала эдакая маленькая Германия. Узкие мощеные улицы. Двух-трехэтажные дома характерной архитектуры, с остроконечными черепичными крышами, тесно прижимающиеся друг к другу.
Справедливости ради, это относилось скорее к старым кварталам, которым было уже не меньше сотни лет. В те времена строились еще в ограниченном пространстве городских стен. Новые улицы уже куда просторней. Хотя стиль зданий и остался прежним.
В ходе прогулки они выявили целых пять лавок где торговали картинами низкой ценовой ниши. У немцев, кстати, акварель в куда большем почете. Возможно причина в их рационализме и неготовности выбрасывать деньги на дорогие масляные полотна. Но это касается скорее среднего класса. Представители высших слоев не видели причин экономить. Но и покупали только действительно стоящие картины.
Словом, начинающим художникам или не отличающимся особыми талантами, реализовать масло здесь было бы гораздо сложнее, чем в других местах. Борис обратил было внимание Алины на этот аспект. Но она только отмахнулась. Если уж даже она распознала неординарную руку, то о ценителях и говорить нечего.
Глава 13
Вепрь
Обедать устроились на открытой террасе небольшого уютного кафе. Размахом не впечатляет, но обстановка теплая и приветливая. А что еще нужно, чтобы спокойно пообедать в обществе красивой девушки. Борис заказал черепаховый суп, куда же без него. Хотя он с большим удовольствием умял бы простой лапши. Вот захотелось отчего-то, прямо спасу нет. Глазунью из двух яиц, с парой колбасок и кружку темного пива.
— Алина, слушай, я не больно-то много видел. Ты ничего не слышала о заборе из колючей проволоки?
— К чему этот вопрос?
— Да так. Посмотрел на стекла по верху грады в марине, и подумал, что вместо него можно натянуть колючую проволоку.
Измайлов отодвинул немного тарелку, извлек блокнот и быстро набросал конструкцию, которую имел ввиду. Сложного-то ничего.
— Хм. Именно такую я не встречала. На войне пользовали разные конструкции в качестве заграждения. Даже гладкую. Иногда подводили к ним ток. Но твоя выглядит просто и наверняка достаточно эффективно.
— Ага. Значит есть. Тогда проехали, — убирая блокнот, разочаровано произнес он.
— Да не стоит так расстраиваться. Я же говорю, такую конструкцию я не встречала, — отправляя в рот очередную ложку супа, произнесла девушка.
— Не интересно. В лучшем случае Эфир даст пару сотен очков и признает усовершенствование конструкции, — пододвигая к себе тарелку, отмахнулся он.
— А тебя интересуют только те, за которые дают очки надбавок, — хмыкнула она.
— Ничего смешного. Между прочим, после посвящения у меня Разумность была всего-то ноль целых девяносто четыре сотых.
— Т-ты серьезно? — едва не подавившись, уточнила она.
— Серьезно конечно. Как только упираюсь в потолок, весь свободный опыт сливаю на очки надбавок. Ну и плюс изобретения. У меня их уже семнадцать. Только не получается никак передать доверенность моим друзьям в России, чтобы они идеи в дело запустили.
— И как результаты?
— Сегодня моя разумность равна одной целой сорока девяти сотым.
— И все за неполный год?
— Ну да.
— Да ты и впрямь одаренный. Изобретатели новаторы конечно редкость, но не невидаль какая. Однако ты просто фонтанируешь идеями.
— Это не столь уж и важно, — отправляя в рот последнюю ложку супа и подступаясь к глазунье с колбасками, возразил Борис.
— А что важно?
— Я тут подумал над твоим предложением, насчет мистера Икса. По моему хорошая идея. Только не нужно тянуть. Предлагаю начать сразу.