Страница 3 из 12
– Конфеты, деловито ответил Митька,– попробуй, очень вкусно.
Маня с опаской взяла квадратик и аккуратно положила в рот. Внутри все сразу наполнилось ароматной, сладкой слюной. Такой приятный мягкий вкус, блаженством разлился по телу.
– Дядька из города привез, – пояснил Митя.
Машута протянула мешочек ему, приглашая угоститься.
–Нет, – замотал он головой,– это тебе.
– Вместе вкуснее,– сказала Машута робко. – Спасибо .
Митя посмотрел на нее долгим, странным взглядом, взял слегка подтаявшую подушечку конфеты и положил в рот. Потом нашел Манину руку, и они зашагали в школу, поднимаясь на крыльцо, руки ее он не выпустил.
Остальное лакомство Машута есть не стала, принесла домой и когда вечером сестры вернулись с работы, с торфяника позвала их за печь, развернула дрожащими руками мешочек, протянула угощение: – Попробуйте, очень вкусно, кофеты, – с благоговением произнесла она.
4
По прошествии нескольких лет Манины трудолюбивые родители обжились на новом месте. Обзавелись небольшим хозяйством из кур, разработали огород. Манефа с детства любила землю, ее не надо было заставлять полоть в огороде, она могла возиться там одна, без присмотра взрослых. Но не смотря на все усилия отца и матери, остро ощущалась нехватка еды, особенно хлеба. Первый раз в жизни девочка ощутила, что обычно дерзкий отец, стал боязливым. Неизвестные для нее слова, все чаще шепотом, звучали в их доме: «производственные», «ударные» бригады из города. Родители ждали их приезда с затаенным страхом, особенно пугало их недоимка. Недоимка- это значит голод, понимала Машута. Вечерами отец уходил на разъяснительные собрания, которые проводились руководством колхоза. После этого отец возвращался подавленный, ложился на кровать, лицом к стене. Мама тихо подсаживалась к нему , хлопала по плечу или гладила волосы.
– Выдюжем, Ваня , выдюжем,– говорила она в полтона.
И тогда отец разворачивал к ней злое и одновременно испуганное лицо:
– Я больше, никуда не поеду! Слышишь, мать! Сказали, опять раскулачивать будут, проводить обыски, изымать хлеб. Ты, знаешь, говорят, продовольственные запасы заканчиваются, так что, давай экономить будем. Картошку поспрячем.
Жена понимающе закивала в ответ:
– Я заметила, что хлеба не хватает на всех,– ответила она
–Ты только не рассказывай никому об этом. На собрании объявили, распространение ложных слухов о голоде – будет расценено, как происки кулаков. Будут выдавать карточки на хлеб, продукты и какие-то товары.
Маня четко запомнила , как ей хотелось настоящего хлеба, пышного, вкусного из русской печи, как в далеком детстве. А не «нового» картофельного с привкусом травы. Один раз, она было застонала за столом, но отец шикнул на нее и Маня молча, стала жевать, то что ей давали. Этой зимой , она узнала вкус хлеба из суррогаты: темного цвета, он тянулся внутри, превращаясь во рту в неприятный комок.
Полного класса детей на занятиях никогда не было, пропускали школу из-за голода и болезней. Худые, с огромными глазами, с вечно ноющими животами, они стали походить друг на друга. Красота Ольги Степановны тоже поблекла и сама она словно съежилась.
До лета школьное время пролетело очень быстро, за этот учебный год Машута выучилась грамоте, письму и счету. Неграмотные родители с трепетом смотрели, как дочь старательно выводит палочки, кружочки, позже буквы и цифры. Для них это была своего рода магия. А Маня очень любила, когда во время выполнения домашних заданий, мама сидит рядом. Что- то штопает или вяжет.
– Старайся, – обычно напутствовала она дочь. – Нравится тебе в школе?
– Очень, – отвечала девочка, и лицо ее озарялась светом. – Учительница наша , Ольга Степановна очень добрая, объясняет все понятно и интересно.
Долгие, летние каникулы для нее наступили внезапно, так она была увлечена школой. Уже чуть ли ни с первого дня начала скучать по занятиям, но вскоре отвлекалась на игры с ребятами и забылась.
Отец устроился помимо своей основной работы конюхом, пасти коров и иногда брал с собой Машуту в ночное. Она очень любила эту работу вдвоем с отцом. Обычно, боявшаяся темноты девочка, превращалась в смелого пастуха. Или точнее пастушку. Нравилось ей сидеть с отцом возле костра, слушать его рассказы, про прошлую жизнь в деревне Малиново, о том, как у ее деда Анисима была мельница, хозяйство из семнадцати коров, лошади, овцы, куры. Отец рассказывал, что каждое животное имеет свой характер. » Вот была у них пестрая корова Манька, – обычно начинал он,– вредная, злая, но молоко давала хорошее, густое. Доиться давала только хозяйке. Однажды хозяйка заболела, слегла, и доить корову пришлось деду Анисиму. Несколько дней никак не мог он найти подход к животному. То ведро она исхитрится ногой пнуть, то боднет его, то мычит без остановки… Договорился он с соседом и продал корову. Прошло несколько дней слышит Анисим истошное мычание, прибегает сосед:
«Забирай, эту дрянь! Еще деньги за нее плачены. Не подпускает никого к себе она.
Хозяйку ждет»
–Мать!– позвал Анисим, – выздоравливай. Манька твоя совсем взбесилась, не знаю как ты с ней управляешься?
–Да мне уже лучше сегодня, сказала бабушка Алена. Скажи Петру, что придем за коровой.
Алена пошла, одеваться, он ждал жену. Вышла она нарядная, в своем лучшем платье.
– Ты, чего это нарядилась-то?
– Так для коровы,– улыбнулась бабушка, а из кармана достала и показала мужу кусочек сахара.
Пошли они к соседям, а корова на крышу амбара залезла и мычит, как безумная.
–Ну что ты моя горемычная? Куда забралась? И болеть-то мне нельзя. Хорошая моя, я тебе и угощение принесла. Спускайся.
От знакомого голоса корова сразу успокоилась, начала озираться вокруг, соображая, как ей спуститься.
–Ой, причитал Петр, сейчас она мне тут все нарушит.
– Подсадите меня немного,– приказала бабушка. Она начала гладить корову по морде, ласково манить ее, и животное покорно спустилось. С тех пор она жила у деда Анисима и бабушки Алены очень долго. Давала самое лучшее молоко в деревне. А бабушка шутила, что по утрам она самая нарядная, потому что корова ее очень разборчива к внешнему виду хозяйки.
Скоро у тяти появился маленький помощник – Митька Чернобай и он стал реже брать Манефу в ночное.
Однажды проснувшись утром от шепота родителей, Машута стала прислушиваться.
–– Ну, значит, свернул березовый листок, сел на пенек, курит и говорит: «Вот, дядя Иван вырасту, выучусь на анженера и женюсь на вашей Машутке. «– Так что, все мать уже вишь какие кавалеры с серьезными намерениями у младше появились.
Маня снова закрыла глаза и унеслась мечтами в далекое врачебное будущее…
В июле на торфяник приехал проверяющий Лапин Василий. Был он строгий, статный, говорил громким голосом. А через неделю этот начальник пришел к ним в дом. Маня не сразу поняла, что значит свататься. Вскоре она узнала, что Маруся выйдет замуж и будет она уже не Некрасова, а Лапина и жить будет не в их доме, а в другой деревне на Монетке.
На следующей неделе к ним в гости из Первоуральска приехал брат отца дядя Федя со своей женой и сыном – Максимом- Моськой, как звали его домашние. Мося быстро вписался в их дворовую компанию, стал участвовать в походах за черникой, блага целые поляны этих ягод простирались прямо за домом, играл с ними в догонялки и палочки. Ловко лазил по деревьям. В выходные была назначена свадьба.
Да какая свадьба? Говорила Маруся, просто распишемся.
–Свадьба, свадьба, все равно свадьба, отзывалась мать. Вечером посидим всей семьей и проводим тебя в воскресенье. Дядя Федя тоже домой поедут с семьей.
Вечером в избе было непривычно тесно и шумно, поставили стол через всю избу, принесли лавок от соседей. Мама испекла красивый хлеб, большой пирог с рыбой, вареная картошка, сдобно смазанная маслом и запеченная в русской печи. Свежие огурцы, помидоры из своего огорода. В честь такого события детей посадили за общий стол, а потом отправили играть на улицу.