Чёрные зеркала

— Наконец-то…

У входа в зал близнецов незнакомца ждал Дарлин Ван-се-Рмун.

— Я выполнил свою часть сделки. Ваша очередь.

— Ты получишь всё, что заслужил, — раздался из зала голос Гвенды. — Проходи. Мне нетерпится встретиться с идеальным сосудом…

Я моих губ сорвался стон. С губ Иви. В берлоге.

— Что? — ко мне подскочил Ульрих.

— Мне пора. Тело здесь. Моё тело в Гвендарлин. Не спрашивайте, как. Не знаю. Оно у Гвенды и Дарлина. В зале близнецов.

— Лилит, стой! — он схватил руку Иви.

Поздно.

Тело девчонки обмякло, а я уже летела к настоящей оболочке. Правда, понятия не имела, летела спасать или же погибать вместе с ней…

Глава 23. На чьей ты стороне?

Картина в зале близнецов предстала странная. Если не сказать, безумная.

Присутствовали не только основатели, вознамерившиеся меня уничтожить. Но и «зрители». Незнакомец, что принес моё тело, правда, не мог так называться. Он лежал на полу, мёртвые глаза смотрели в сторону двери, будто искали выход. Зато в углу сидел вполне живой, но связанный Уэлбрук, отчаянно мыча. Рядом, тоже связанная, тихонечко плакала леди Филомена.

— Обязательно было его убивать? — спросил Дарлин жену.

— Не люблю ведьмаков. А этот мне не нравился еще во время учебы, когда работал на тебя. Слишком лебезил всегда. Слизняк. А еще сильнее я не люблю предателей. Он предал своих, украв девчонку. К тому же, нам кое-что от него понадобится. По своей воле, не согласился бы. У мертвого отнимать сподручнее.

Дарлин поморщился, но ничего не сказал. Гвенда, не обращая внимания на реакцию мужа, нарисовала в воздухе сложный узор, и мертвое тело дернулось. Из него полился свет, золотистый, яркий, как новенькие монеты. Еще один взмах рукой, и свет рванул ко мне. К телу, которое защищала кровь Марго. Я не знала точно, что задумала основательница, но подозревала, энергия мертвого ведьмака способна снять защиту. Золотистое свечение разделялось на длинные лепестки, которые закутывали меня «спящую», будто в кокон.

Кап…

На пол упала капля крови. Не моя. Маргариты.

Кап… Кап…

Ведьмовская энергия собирала кровь моей матери, освобождая путь Гвенде, а я понятия не имела, что предпринять. Как защитить себя. Всё, что могла, носиться по залу, невидимая для всех. Бесноваться, не в силах причинить врагам вред.

— Нет!

Они ворвались впятером. Защитники. Во главе с Ульрихом.

— Убери от Лилит руки! — приказал полуведьмак Гвенде.

Основательница плотоядно улыбнулась.

— Только погляди на этого рыцаря, — сказала мужу. — И ведь не боится. Готов пойти на смерть. И остальных за собой потащит. Самое смешное, маленькие дурачки верят, что способны на что-то повлиять.

Они, правда, смотрели бесстрашно. Бледность на лицах была следствием отданной духу крови. Друзья бросили работу и помчались мне на помощь. Впрочем, орден сделал для истинного защитника всё, что мог. Теперь черед ведьм и полуцветов. Они уже достигли лунной башни. Я это чувствовала благодаря связи с Гвендарлин. Как и то, что замок бился в предсмертной агонии, сдерживаясь из последних сил.

— Отступите. Просто отступите, — предложил Дюваль. — Я не хочу калечить никого из вас. Меня всегда восхищал орден. Столько преданности, столько самопожертвования.

— Отойдите от Лилит! — повторил Ульрих.

Его трясло от негодования. Я и сама сходила с ума от злости. Как смеет Дарлин «петь дифирамбы» ордену?! Он — то самое зло, с которым боролись поколения защитников?!

— Не говорите, что я вас не предупреждал.

Дарлин щелкнул пальцами. Просто щелкнул пальцами. И мои друзья взлетели. Врезались спинами в стену, попадали, как деревянные солдатики друг на друга. Ульрих сразу же вскочил. Кинулся назад. Но основатель снова щелкнул, и мой полуведьмак завис в полуметре над полом, словно невидимая рука держала его за горло. Он закашлялся, из носа потекла кровь.

— Не смей! — Элиас вскочил и выхватил что-то из кармана.

Кажется, коробочку, вроде той, что мы с Ульрихом нашли в саду Шаадея.

— Не советую, — улыбнулся Дарлин. — Ты же не хочешь покалечить тело брата, верно?

Элиас замер, не зная, что предпринять. Основатель выбрал «удачную» оболочку. Семейство Ван-се-Росса побоится обидеть. Как минимум, сначала хорошенько подумает.

Ульрих дернулся сильнее прежнего. Бедняга задыхался, а участники ордена растерялись. Все, кроме Юмми. Она что-то прошептала под нос, и… в зале грохнуло. Теперь взлетела Гвенда. Кувыркнулась прямо в воздухе, заискрилась и рухнула на пол, закашлявшись до хрипоты. Ее трясло, словно в припадке, пальцы пытались вцепиться в ковер, но не могли.

— Маленькая бестия! — выругался Дарлин и яростно взмахнул рукой.

Юмми швырнуло в стену. Гораздо мощнее, чем недавно всю пятерку. Она ударилась с очень нехорошим хрустом, упала и больше не шевелилась.

— Юмми! — Брайс кинулся к светлой девчонке, но Дарлин погрозил пальцем.

— Если еще кто-то из вас шевельнётся, убью. Это последнее предупреждение.

Он склонился над Гвендой. Одной рукой обхватил ее за шею сзади, а другой начертил на лбу знак из множества перекрещивающихся линий.

— Надо признать, умно придумано, — продолжил он, наблюдая, как лихорадка жены постепенно проходит. — Гвенда в теле огневички, а Свон — водница. Их народец умеет «тушить» огневиков. Прием запрещен и грозит арестом, но наша староста решила, что сегодня любые средства хороши. За что и поплатилась.

Я кружила над Юмми, пытаясь понять, дышит ли она, и не понимала. «Поплатилась» — звучало очень плохо. Почти необратимо. Выглядела светлая девчонка плохо. Как сломанная кукла, которую хозяйка оставила в грязи за ненадобностью.

Ульрих захрипел, не в силах больше сделать ни единого вздоха.

А меня накрыло. Основательно.

Наверное, следовало сдаться. Позволить Гвенде и Дарлину сделать то, о чем они мечтали восемь столетий. Но накатила ярость. Неконтролируемая. Как в отражении, когда я была готова разорвать на куски любого, кто посмеет встать на пути. Как смеют эти двое цепляться за жизнь, принося в жертву других?! Моих друзей, моего любимого?! Юмми растоптала репутацию ради Гвендарлин, а Ульрих… Ульрих…

— НЕНАВИЖУ!

Голова закружилась. Моя голова. Я слишком резко села, а ведь тело пролежало без движения более полутора суток и не было готово слушаться мгновенно.

Ох… Эмоции снова помогли вернуться. Не страх, так ярость…

— Дарлин, — прошептала Гвенда в ужасе, указывая трясущимся пальцем на меня.

Основатель не хуже жены удивился, не веря тому, что видел. Брови приподнялись, губы задрожали.

— Как? Как ты… это сделала?

— Отпусти Ульриха! НЕМЕДЛЕННО!

Злость снова пришла на выручку, я нашла силы, чтобы вскочить.

Дарлин молчал, не отрывая от меня взгляда черных глаз. Чужих глаз на лице Эмилио.

— Я сказала: ОТПУСТИ ЕГО!

Громыхнуло отменно. Из-под потолка рухнуло несколько камней. Они вылетели прямо из стены и рассыпались по ковру песком. Будто и не были единым целым.

Дарлин послушно шевельнул пальцами, и ноги Ульриха коснулись пола. Он несколько раз кашлянул и с облегчением потер шею.

— Ты не ответила на вопрос, как это сделала? — Дарлин пришел в себя. Встал и любопытством вглядывался в мое лицо. Как учитель на ученика, совершившего нежданный прорыв.

Меня передернуло от этого взгляда. Вспомнилось, насколько я доверяла Рэму Дювалю.

— Захотела и сделала.

— А как попала сюда? Ты бы не смогла пройти по ведьмовскому пути. Никто, кроме ведьм, на это не способен. Если только, — он задумчиво потер подбородок, — если ты не пробралась в Гвендарлин до изоляции. Но ты бы не справилась. Твое тело увезли из замка Ван-се-Росса утром. А значит, и от портала. Находиться долго вдали от тела нереально, особенно если нет опыта. Если только ты не…

Он замолчал, боясь закончить фразу.

— Если только что? — спросила я с издевкой. — Не вселилась в другое тело? Почему нет? Яблоко от яблони, знаешь ли. Я гораздо одареннее Барбары.