Месть Осени

Теперь предстояло не простить....

Принцесса Зимы вошла в покои с твердым намерением разобраться с Петрой. Вокруг господствовала тишина. Слишком много помещений. Если играть в прятки, водящий может потратить полдня, чтобы разыскать всех игроков. Но Мари догадывалась, где искать. Немногочисленная прислуга, наверняка, на кухне. Они часто собирались там в отсутствии госпожи. К Эве с Бьянкой присоединялись Петра и еще три новые служанки с лакеем. Сегодняшний день не стал исключением. Мари застала слуг в полном составе. Сначала она думала поговорить с Петрой наедине, но увидев остальных, решила решить вопрос при свидетелях. Пусть история горничной послужит уроком.

- Ты уволена, Петра, - объявила Мари ледяным тоном.

Горничная качнулась, не веря ушам.

- За что, зу Сит... Ваше Высочество? - она вжала голову в плечи и повалилась на колени. Перепугалась, что чуть не назвала Принцессу старым именем.

- За то, что шпионила за мной и докладывала Королеве Северине.

- Ох... – кухарка Эва от неожиданности плюхнулась на табурет, но быстро поднялась на ноги не без помощи племянницы.

- Нет, я не.... - начала Петра, но Мари ее перебила:

- Не лги. Не унижай враньем ни меня, ни себя. Я знаю, что ты делала. И даже понимаю причину. Поверь, еще как понимаю. Королеве-матери невозможно противостоять. Я бы даже простила. Если б твое предательство касалось только меня. Но ты выдала старой мегере тайну близких мне стихийников. Ты не просто подставила их под удар, а подвергла смертельной опасности. На это я глаза не закрою.

- Ваше Высочество, простите! Умоляю! Пощадите! - взмолилась Петра и заплакала.

У Мари сжалось сердце. Сколько раз она видела, как о пощаде молили других стихийников, и ненавидела «палачей», которых не трогали чужие страдания. А теперь на коленях стояли перед ней, однако она не собиралась смягчаться. Ставки слишком высоки.

- Ты уволена, Петра, - повторила Мари жестко. - Я не выгоню тебя из Дворца. И даже найму твою дочь, как ты когда-то хотела. Ближайший год побудет поломойкой. Ее задача - содержать в чистоте коридор, холл и зал для приемов. В остальные помещения ей путь закрыт. В том числе, в помещения для слуг. Я хочу, чтобы девочка была под рукой, чтобы ты, дорогая Петра, вела себя хорошо. И не посмела воспользоваться сведениями, которые выяснила в моих бывших апартаментах. Рискнешь открыть рот, я отыграюсь на твоей дочери. Гарантирую.

Слезы бывшей горничной высохли. Такого поворота она точно не ожидала. Мари и сама не хотела использовать ее дочку, но как иначе гарантировать безопасность друзей? Если обозленная увольнением служанка разболтает секрет, тот запросто дойдет до ушей Росанны. А этого нельзя допускать. Любыми средствами.

- А теперь ответь, Петра, сколько заплатил тебе зу Юнт, чтобы ты шпионила за мной еще и для него?

Мари не была уверена, что сообщнику Трента ее выдавала именно горничная. Но под подозрение всегда попадает тот, кто уже предавал.

Однако Петра вытаращила глаза.

- Я не понимаю, Ваше Высочество. Клянусь, я докладывала только Королеве. Больше никому. Клянусь жизнью! И жизнью дочери!

- Убирайся, - велела Мари, отворачиваясь. - И передай дочке, чтобы утром была здесь. Иначе обе окажетесь в темнице.

Петра ушла, пошатываясь и всхлипывая, а Мари помолчала с полминуты, чтобы собраться с мыслями и забыть отвратительную сцену, и обратилась к остальным слугам.

- Неприятно. Знаю. И даже омерзительно. Я не хочу обращаться с кем-то из вас, как сегодня с Петрой. Я ценю вашу работу и готова защищать вас от всего Дворца, если придется. Однако без раздумий уничтожу любого, кто меня предаст. Ни забывайте об этом ни на минуту...

Мари ушла, не взглянув на слуг, но не сомневалась, что речь произвела впечатление. Это хорошо. Пусть знают, что она не только добрая, но и опасная.

****

В спальне, оформленной в лиловых тонах, как и предыдущая, Мари с трудом поборола желание упасть на кровать и расплакаться. Она могла сколько угодно убеждать себя, что сделала всё правильно. И все же изгнание Петры оставило глубокий след в сердце. Будущая Повелительница Зимы не должна испытывать сожалений. Но, может, в этом не слабость, а сила? Сила, которая не позволит переступить черту?

Да, тем, кто не знает, что такое муки совести, и не оглядывается назад, жить гораздо легче. Они действуют и идут дальше. Спокойно спят по ночам. Но ведь понятия «легко» и «правильно» редко ходят рука об руку...

…Взгляд остановился на конверте, лежащем на туалетном столике. Мари без труда узнала почерк Тиссы Саттер, а адресатом значилась «Её Высочество Розмари Дората».

Новоявленная Принцесса дрожащими руками разорвала конверт, опасаясь, что ничего хорошего не прочтет. Вряд ли Весенняя подружка обрадовалась известию о ее родословной. А ведь отношения после встречи в Дессоне обещали, наконец, наладиться...

Но увидев первые два слова, она успокоилась. Эти слова означали, что Тисса приняла перемены. И готова двигаться дальше.

Привет, Мари.

Как много хочется сказать, а слова не идут. Надеюсь, получится объясниться при личной встрече. Однажды. Главное, знай: я хочу всё исправить. Ты была права. Распри кланов и Времен Годов не имеют значения. Важны только мы.

Кстати, лу Вилкоэ поселилась с нами по соседству и подружилась с мамой. Папа сначала не пришел в восторг. Но потом, кажется, смирился. Правда, новости о тебе ему еще предстоит переварить. В поселке все с ума сходят по этому поводу и, подозреваю, еще долго не успокоятся.

А я... Я скучаю по тебе, Мари. По всему, что было между нами раньше.

Очень надеюсь на скорую встречу.

Тисса.

Мари положила письмо на туалетный столик, без сил упала на кровать и закрыла глаза. Она не ждала этого послания, хотя не раз вспоминала Весеннюю подружку и гадала, как та отреагировала на новости. Но вот письмо пришло и принесло облегчение. Послужило доказательством, что если не всё, то очень многое можно исправить.

Да, они с Тиссой обязательно встретятся. А однажды пересекутся пути всей четверки.

Мари хотела в это верить.

Засыпая, она представляла, как они гуляют в лиловых формах по коридорам Академии Стихий и смеются над очередной проказой...

****

Приснились вовсе не друзья. И не альма-матер.

Мари увидела большой мир. Город Восточный с его вездесущей серостью и похожими, как близнецы, зданиями. По пустующим вечерним улицам, обходя покрытые льдом лужи, шел Ян. Он кутался в плащ и спешил поскорее оказаться в тепле. Тяжелая сумка, перекинутая через плечо, била по бедру, но Принц Зимы не обращал внимания на неудобства. Шагал всё быстрее и быстрее, стараясь не смотреть по сторонам.

Вот и пункт назначения. Знакомая до боли гостиница.

Войдя через черный ход, Ян прямиком отправился на кухню.

- Купил всё, что я просила? - строго поинтересовалась кухарка Марла и, получив утвердительный ответ, кивнула на стол. - Садись, накормлю ужином. Замерз, наверное.

- Угу, там жуткий холод. Скорее бы уже снег лёг, земля того гляди насквозь промерзнет, - Яну не требовалось дополнительное приглашение. Он устроился за столом и скромно глядел перед собой, пока Марла наливала ему суп.

Потом он с аппетитом поглощал еду, а кухарка провела ревизию сумки, извлекая оттуда сверток за свертком: муку, соль, сахар, крупу и другие продукты.

- Отлично, ничего не забыл, - похвалила она Яна. - А то кого ни пошлешь, обязательно напутают. У Эрма только голова на плечах. Да он вечно у госпожи Кин торчит.

- Он вернулся? - спросил Ян.

- Нет. Задерживает допоздна вредная старуха. Ох, надеюсь, твой дядя выполнит задание другой несговорчивой бабки, и мы все, наконец, выберемся отсюда. Столько лет я жила спокойно, не веря, что вернусь домой. А теперь мочи нет терпеть...

Ян ничего не сказал. Только вздохнул тяжко. Мол, он тоже скучает по дому...

...Проснулась Мари в слезах, ни капли не сомневаясь, что это вовсе не сон. А очередное проявление способностей, случайно подаренных Фабьеном. Но это не были слезы отчаянья или страха. Наоборот. Сон подтвердил, что близкие живы. И Ян, и Эрм, и отец, которого госпожа Флора отправила выполнять некое задание, как когда-то Витта. Это давало надежду на благополучный исход. Инэй Дората способен перевернуть небо и землю. Он справится со всем, что поручит вредная жрица, а, значит, однажды они все вернутся домой...