Танец Времен Года

— Первый уровень! — подтвердила Корделия Ловерта с не меньшим изумлением. — Поздравляю, юноша. Вы превзошли ожидания.

Инэй внимательно следил за реакцией Яна, ожидая увидеть радость. Но прочел всё ту же злость. Мальчишка вытер мокрые от снега щеки рукавом и пошел прочь, не взглянув ни на заместительницу директора Академии, ни на почетных гостей.

Лица остальных полукровок слились для Короля в одно. Сколько было испытаний за прошедшие годы, и сколько еще будет, похожих друг на друга до тошноты. Разум снова покинул стены, где яу навсегда переступали черту, разделяющую прошлое и будущее. Но думал Инэй не о Яне и даже не о Весте, а о Роксэль, настойчиво требующей встречи. Он заявил Грэму, что его не волнует причина, но покривил душой. Накатило странное предчувствие, что жизнь вот-вот сделает крутой поворот. Но лучший друг всё понял сам, и в эту минуту общался с дражайшей советницей.

…Опасения подтвердились, едва Инэй покинул зал. Грэм ждал в коридоре. Бледный и встревоженный. Таким Повелитель Зимы видел его лишь пару раз — в самые страшные для обоих дни.

— Что? — спросил Инэй, засомневавшись, что хочет услышать ответ.

— Отойдем, — Грэм неопределенно кивнул в сторону, он что-то сжимал в кулаке и не желал, чтобы это увидели посторонние.

Вереница полукровок, превратившийся в детей своих Времен Года, уходила прочь в противоположную сторону. Инэй еще раз взглянул на племянника и слегка поморщился. Он не верил, что первая степень силы спасет положение. Было бы проще, достанься мальчишке характер матери, а не отца. Да, Его Величество раздражала советница, но она умела за себя постоять. А ее сыну грозила судьба послушной куклы в умелых руках.

— Так что она хотела? — спросил Инэй, отойдя с Грэмом на безопасное расстояние.

— Поговорить, — глухо ответил тот.

Повелитель Зимы мысленно выругался. Придется тащить каждое слово клещами? Непохоже на лучшего друга.

— Грэм, не тяни.

Он странно кашлянул.

— Роксэль кое-что нашла на окраине посёлка. Украшение с порванной цепочкой.

— И?

Вместо ответа Грэм разжал кулак.

Инэй помнил безумное ощущение в момент катастроф: будто всё вокруг ускорялось, а он сам застывал на месте — один в некой иной плоскости, где нет места свету и надежде. И вот годы спустя оно снова накрыло с головой, будто тьма смертельно опасной бури.

— Невозможно…

Повелитель Зимы не видел ледяной цветок больше пятнадцати лет. Он исчез. Его не нашли на месте пожара, хоть и искали. Ни на одном из погибших младенцев, ни где-то еще. А теперь, когда отношения с женщиной, которой кулон раньше принадлежал, трещат по швам, он появился. Как напоминание о несбывшихся мечтах и разрушенных планах. И самой страшной в жизни потери.

— Инэй, — позвал Грэм.

— Откуда он взялся? Как попал на срединную территорию?

— Хороший вопрос. Возможно, кто-то нашел его на пепелище и продал.

— Придушу своими руками, — пообещал Король.

Эмоции, которые он годами прятал в глубине души, вырывались на волю. Напоминали о страшных днях и неделях. Не самых первых, а тех, что пришли позже, когда наступило осознание трагедии.

— Роксэль предлагает повесить объявление о находке, может, кто и откликнется, — заговорил Грэм мягко. — Но надо ли?

Инэй тянул с ответом. Он сам не понимал, чего хочет. Может, было б лучше, если б друг умолчал о найденном кулоне. Видеть его снова всё равно, что самому кинуться в безжалостное пламя Эзры.

— Где вы его нашли?

Вопрос прозвучал раскатом грома, следующим за молнией, что разрезает небо до земли. Мужчины вздрогнули, а Грэм едва не уронил злосчастный подснежник. Позади стояла Корделия Ловерта и грозно взирала на бывших учеников. Её, как всегда, не волновало, кто они по крови и статусу. Она жаждала получить ответ. Немедленно.

— Где вы взяли кулон? — повторила Корделия настойчиво. — Знаю, вас исчезновение девочки мало волнует. Согласна, она с характером, но бегство с ответственного мероприятия не в ее привычках. Что-то случилось, и если вы двое соизволите объяснить, где нашли подснежник, это поможет с поисками.

Инэй ничего не понял из слов заместительницы директора. А Грэм настороженно поинтересовался:

— Какая девочка?

Ловерта всплеснула руками.

— Мари! Это ее кулон.

— Погодите! — он протестующе замотал головой. — С чего вы взяли, что подснежник принадлежит Ситэрре?

— С того, что сама Зимой отдала ей кулон, — пояснила Ловерта раздраженно. — Он девять с половиной лет хранился у меня. В шкатулке матери Мари. То есть, так называемой матери. Гадалки из Орэна.

Разум Инэя с трудом воспринимал слова Ловерты, а Грэм всё расспрашивал ее тревожным полушепотом:

— Так называемой матери?

Заместительница директора всплеснула руками, сообразив, что сболтнула лишнее.

— Тьфу! Да, та шу не имеет к девочке отношения. Мари вообще не человек, а стихийница-полукровка. Наполовину Зима, наполовину Весна. Погодите, — холодные серые глаза округлились, — вам двоим знаком этот кулон?!

Инэй и Грэм переглянулись, и для Ловерты это стало лучшим доказательством. Она вспомнила, как Лукас Горшуа доказывал, что в юной стихийнице течет золотая кровь. Неужели, всё-таки Дората?!

— Ладно, — она выставила ладони вперед. — Потом разберемся. Главное, ответьте: где нашли кулон. Надо разыскать Мари. И поскорее.

— Это не поможет, — пробормотал Грэм. — Кулон обнаружили несколько дней назад во владениях совета.

— Проклятье! — возмутилась заместительница директора и зашагала прочь, потеряв интерес к Королю Зимы и его другу, но Грэм догнал ее и преградил дорогу.

— Зу Ловерта, во имя неба, объясните всё толком.

Инэй не двигался с места. В голове поселился туман. Он закручивался в спирали, которые множились и множились, не давая мыслям оформиться.

Корделия тяжело вздохнула.

— Ох, я знала, что эта история однажды аукнется. Девочка всегда была особенной.

Она рассказала всё. Вкратце. О нанятых сыщиках в Лето, когда Мари пробила осаду Агуста. О найденной шкатулке с письмом и кулоном. О второй страничке, припрятанной сыщиком. О его предположениях.

— Могу лишь судить о том, что знаю, — проговорила она в завершении. — Гадалка девочке не мать, а подснежник был на Мари, когда она попала в Вирту. Всё остальное домыслы. Но полагаю, вам обоим есть что добавить.

Мужчины молчали. Грэм нервно взлохматил волосы, а Инэй отвернулся к окну.

«Безумие», — вертелось в голове. — «Определенно, безумия. Чья-то жестокая шутка, чтобы выбить почву из-под ног».

Ловерта поняла, что ей не ответят и махнула рукой.

— Надеюсь, вы поможете с поисками Мари. Ресурсы Зимнего Дворца нам не помешают.

Она ушла, а Грэм медленно подошел к Королю. Встал рядом и посмотрел вдаль. Из окна открывался отличный вид на море и светлое, почти безоблачное небо. Увы, в душах двух друзей было пасмурно, как поздней Осенью.

— Нужно заполучить треклятое письмо, — заговорил, наконец, Грэм.

— Ты же не думаешь… — начал Инэй и замолчал на полуслове.

— Не знаю, что думать. Но Корделия права: Мари особенная стихийница. С ней с самого начала что-то было не так. Необъяснимый первый уровень, невероятная мощь. Девочка пробила осаду Агуста, разнесла погодный куб на испытании. Её израсходованный дар восстановился, будто подпитывался извне. Да и с Яном у них особые отношения. Они будто связаны невидимыми нитями.

Инэй покачал головой.

— Ты играешь с фактами. Но все они не доказательство.

— Каждый сам по себе — нет. Но все вместе…

— Грэм! Хватит! Не смей!

— Есть еще кое-что, — продолжил тот невозмутимо. — В прошлом году, когда мы с Мари убежали от Игана Эрслы, ты удивился, что я открыл «Путь Королей». Я этого не делал, Инэй. Яд повредил силу.

Повелитель Зимы обернулся и отчаянно посмотрел в белое лицо друга.

— Да. Мари прекрасно управляется с Зеркалами, — кивнул он. — Девочка сильна. Очень сильна. Но ты прав, это тоже не аргумент. Однако есть способ проверить страшную догадку.