Моя летняя зима

Ой все. От возмущения у Макса глаза сузились.

И этот момент, официант возник рядом с нами, поставил перед Максиком тарелку с говяжьими медальонами и спаржей, передо мной — филе утки с запеченными овощами лилипутами, Максику — сок, мне розовое вино в высоком бокале. Которое, я вообще-то не просила.

Явно Зимин заказал, не поставив меня в известность.

Ладно. Приступим к ужину. Отпиливаю кусочек филе, подношу ко рту.

— Черт! — Макс не притронувшись к мясу, отодвигает тарелку. Морщит лоб. — Таисия. Ты меня просчитала и высмеяла, а я, сижу и тихо радуюсь, что тебе целоваться со мной понравилось. Как школьник мать его! Что это?

Так-то я девушка благоразумная. Вроде. Не лишенная здравого смысла. Временами. Нет, почему временами? Регулярно не лишенная.

Здравый смысл и благоразумие напоминают: — "Таисия, с момента как этот крендель объявился у тебя на кухне, ты от него услышала: отлепись от Родиона, не пытайся запрыгнуть ко мне в постель, запрыгни в постель, идем на ужин, на ужин не идем — летим в Париж, не рассчитывай стать настоящей невестой, помоги избавиться от Ку-ку цапелей, едем в Андорру, не едем в Андорру, не тот статус, беременна Лизанькой Максимовной, через неделю фиктивная помолвка, помолвки не будет, определюсь до утра и возможно женюсь."

Здравый смысл, имеет ввиду, что у Максика не семь пятниц на неделе, а все двадцать семь. Как он в них сам еще не запутался.

В общем, руководствуясь здравым смыслом и благоразумием, я понимаю — тирада Зимина: "Тихо радуюсь, что тебе со мной целоваться понравилось. Как школьник мать его! Что это?" Очередная попытка повесить мне лапшу на уши. Понимаю.

Но, где-то в глубине черепной коробки, мелькает далекая от благоразумия мысль, что конкретно эту лапшу, с ушей не хочется стряхивать. Приятная лапша.

Гоню неблагоразумную мысль взашей, пока Бог весть до чего не додумалась.

— Максим, мы с тобой на начальном этапе, договаривались о взаимовыгодном сотрудничестве и сугубо деловых отношениях. Потом тебя в разные стороны понесло, и меня припекло южным солнцем. Я уже предлагала совместными усилиями противостоять напасти: целоваться больше не будем. Наслаждаемся состоянием безмятежного умиротворения и курортной неги. — проговорила дирижируя вилкой с нацепленным на нее кусочком утиного филе, зачем-то повернула голову к набережной. Мать моя женщина! Плотность прогуливающихся, достигла апогея. Как они вообще передвигаются?

— Наслаждаться состоянием неги, звучит заманчиво. Поддерживаю целиком и полностью. Завтра поедем на остров Левант, там можно выбрать безлюдное место. Купайся хоть голышом, Таисия ты не представляешь до чего приятно ощущать воду на обнаженном теле. Безмятежное умиротворение. Тебе понравится. — мурлыкающим баритоном оповестил Макс, подтягивая отставленную в сторону тарелку.

Потроллить меня надумал? Ладно.

— Отчего ж не представляю, представляю: каждый день в ванне. — ответила ухмыльнувшись.

Зимин посмотрел на меня долгим взглядом, и приступил наконец к ужину.

Ну и я собственно принялась ломтик филе жевать.

Н-да. Аппетитно выглядевшее на белом фарфоре, на вкус филе утки, оказалось значительно ниже среднего. Резина — резиной. Пожевал сам — передай другому. Подозреваю, что утка умерла своей смертью, от глубокой старости.

Украдкой вздохнула, отправила в рот микроскопическую морковь.

— Что Таисия, утиное магре несъедобно? Издержки избалованной туристами отрасли. Говядина более менее удобоварима, давай закажем тебе вместо утки, — Макс заметил мои терзания, приподнялся высматривая официанта.

— Не нужно ничего заказывать, обойдусь овощами. Пока они эту говядину приготовят, ночь настанет. Мне еще город посмотреть хочется. — быстро тараторю.

— Ясно. — Макс забирает мою тарелку, перекладывает из своей: два куска мяса, к мясу добавляет половину порции запеченной спаржи, снова ставит тарелку передо мной. — боюсь оставлять тебя голодной, чего доброго загрызешь ночью. — Сообщает серьезным голосом, и кивнув в сторону моря, добавляет:

— Смотри, сейчас Солнце нырнет за горизонт.

Я поворачиваю голову. От ярко — алого диска остался крошечный осколок. Еще секунда и этот осколок слизнут волны….

Не получилось досмотреть: огромная яхта вошедшая в гавань, закрыла солнечный осколок. От борта яхты отделился большой катер, задрав нос понесся к берегу. Ну и ладно.

— Не иначе "Корсар" Гончарова. Вот уж кого не ожидал увидеть в этой дыре. — пробубнил Макс.

"Корсар" насколько я поняла — название огромной яхты, кто такой Гончаров, мне было совершенно не интересно.

Один кусок мяса и спаржу, вернула в тарелку Макса. Так будет честно, мне и одного куска хватит. Зимин попытался со мной поспорить, на тему возврата говяжьего медальона, да разве меня переспорить? Хе — хе.

Меж тем, теплый южный вечер быстро занимал позиции, море превратилось в темную тень по которой прыгали рассыпавшиеся бусины — отражение огней от лодок и яхт.

Толпа прогуливающихся по набережной не редела. Что-то мне перехотелось городок осматривать, после ужина в сон потянуло.

— Так Таисия, смотрю ты носом клюешь. Пора возвращаться в отель, пройдем до причала по берегу, там свернем в переулок. — озвучил решение Зимин, поднимаясь с пластикового стула.

Согласилась безо всякого сопротивления. Брести по песку удовольствие сомнительное, но всё же лучше, чем протискиваться сквозь массовое скопление людей.

В общем, мы с Максом побрели вдоль моря, в направлении небольшой пристани. Зимин развлекал себя и меня воспоминаниями о совместных каникулах с Родионом. Слушать было интересно: где-только братья не побывали, практически весь мир объездили. Я позавидовала, по-хорошему. Мне бы тоже хотелось посмотреть как цветет ллотос, увидеть лавандовые поля, пройтись по Великой Китайской стене, да много чего мне бы хотелось увидеть.

На подходе к причалу, у Макса зазвонил телефон, он остановился чтобы ответить, я тактично отошла в сторону. И чуть не столкнулась с мужчиной в светлом костюме. Мужик уставился на меня как на привидение. Я ему улыбнулась. Просто так. Мужик нахмурился. Достал из кармана брюк смартфон, что-то в нем посмотрел… Потом опять на меня вытаращился.

— На фото ты меньше похожа на мать, чем вживую. Как ты меня нашла? По своей инициативе, или Ольга Витальевна надоумила? — процедил сквозь зубы мужик, обращаясь ко мне….

Уж не знаю от чего я обалдела больше: оттого, что странный чел в светлом, по-русски заговорил, или от смысла им сказанного и упоминания имени моей мамы? Которая по предположению чела, надоумила меня его найти. Зачем-то. Маме и в голову бы не пришло просить меня какое-то незнакомое хамло разыскивать. Ладно. Не стану юлить, предположение кем мне возможно приходится этот чел, в мозгах моих зародилось. Досадливое такое предположение.

Макс на беглом французском, оживленно что-то обсуждал по телефону, волны шептались с песчаным пляжем, бились о прибрежные скалы, цикады на деревьях издавали звуки напоминающие лягушачье квакание, где-то вдалеке играл саксофон.

Я топталась на месте, перед крепким, довольно высоким, взрослым мужчиной, растерянно хлопала глазами и почему-то никак не могла послать это хамло в пешее эротическое. Ощущение неприятное на меня накатило: почувствовала себя маленькой и беззащитной. Не припомню, чтоб когда-нибудь, подобное испытывала.

К счастью, это длилось недолго. Ровно до момента, когда чел прошипел:

— Это был ее личный выбор. Я предлагал оплатить аборт. У меня есть расписка твоей матери, об отсутствии с ее стороны материальных претензий, заверенная нотариусом, ты ничего не получишь, зря время потратила. Как ты разнюхала, что переговоры с партнером перенесены в Жуан? Что со мной не будет телохранителей? Попытаешься испортить мне жизнь — будешь иметь дело с моими адвокатами.

Растерянность и ощущение беспомощности, как ветром сдуло.

— Молчать! Не сметь упоминать мою маму! — зычно рявкнула я, воинственно задрав подбородок. — встать по стойке смирно! Руки по швам! Равнение на меня! Представиться по форме! Я должна знать имя козла, посмевшего мне угрожать!