Страница 17 из 22
- Примет их Хундила, попотчует, беседой займет...
- Так они ж по-нашему - никак! - опять влез Герменгельд.
- Книва поможет, - терпеливо ответил Травстила. - Книва теперь - их. Ему с ними и говорить надобно.
- Ас чего ты взял - про сына моего? - озаботился Фретила.
- А кто руку Герменгельда удержал? - напомнил Травстила. - Один Герменгельда остановил, другой свою руку на Книву наложил. Наложил он на тебя руку, Книва?
- Ага! - Книва просиял. - Точно, было такое!
- Вот видишь, Фретила. Значит, сын твой теперь к богам приближен.
Фретила с важностью кивнул. А про себя подумал: "Мудрый человек Травстила. С таким дружить надобно. Пошлю ему поросенка, ежели все обойдется".
Дело ведь такое: поросенка съешь - и нет его. А мудрые слова долго живут.
- Порадуешь богов беседой и трапезой, - продолжал Травстила. - А потом с честью в богатырскую избу проводишь. Самое место богам - в богатырской избе. Ну так что, старейшина, решай.
Боги с интересом слушали. Но видно было - не понимают ни слова.
- Хорошо, пусть так, - видно было: поперек себя шел Хундила. - Пусть Книва их ко мне на подворье ведет. А остальные пускай богатырскую избу протопят. И принесите туда все, что положено.
- Скоро Овида придет, - сказал Травстила. - Он твой дом очистит, не бойся. Хундила рассвирепел:
- Я не за себя боюсь! Я за вас всех боюсь! И прочь пошел, не оглядываясь.
Боги любопытствовали. У Книвы что-то вызнать пытались. Боги говорили на шипящем языке. "Боги ли?" - размышлял Травстила.
Богам вместилище не нужно. Боги и так странствуют, где и как пожелают.
Нет, не боги это. Может, герои какие... Залетные? Тот, что постарше, Травстиле понравился. Кабы еще безбород не был, так и вовсе на Травстилина брата был бы похож. Который в бурге живет. Что безбород - это плохо. Неправильно. Сразу чужого видать.
Когда обратно в село пошли, Книву с чужаками оставив, Сигисбарн брату украдкой свою рогатину отдал. Травстила видел, но промолчал. Вреда Книве от этой рогатины не будет. И толку от той рогатины тоже не будет, ежели Книва пришлецов всерьез рассердит. Но с рогатиной в Книве солидности больше, следовательно и тем больше почета.
"Кто бы они ни были, а лишний раз почтить не помешает, - подумал кузнец. - Худа не будет".
Глава четырнадцатая
АЛЕКСЕЙ КОРШУНОВ. КОНТАКТ,
НЕ ПРЕДУСМОТРЕННЫЙ ПРОГРАММОЙ
ПОСАДКИ (окончание)
Ситуация оставалась по-прежнему непонятной, но Алексей тем не менее почувствовал некоторое облегчение: убивать их не стали. Должно быть, не такие они злые ребята, эти местные староверы-викинги.
Но тут его взгляд наткнулся на нечто, свидетельствующее о том, что добродушие не всегда свойственно аборигенам.
Шагах в тридцати, прямо в болотной грязи, лежал мертвец.
Черепанов ухватил его за куртку, перевернул...
Коршунов сглотнул. Зрелище было еще то.
Это был мальчишка. Не старше Книвы. И горло у мальчишки было перерезано от уха до уха.
Геннадий присел на корточки перед убитым.
Книва топтался рядом. Видно было: очень хочет услужить, но не знает чем.
- Нидада, - пояснил он, показывая на труп.
- Что делать будем, товарищ подполковник? - без энтузиазма поинтересовался Алексей.
- Нидада... - пробормотал Геннадий. - Ну да, конечно, кто не знает Нидаду... Да... - Он выпрямился. - За что же его так? - спросил он, сопроводив вопрос соответствующим жестом.
И из Книвы хлынул словесный поток. Дык!.. Чувства прямо переполняли пацана. Дык!..
Он прыгал, бегал, даже упал несколько раз. Очевидно, "описывал" деяния убитого, приведшие того к преждевременной кончине. Бурные были деяния. И явно криминального толка. Закончились же они... Сами видите - чем. Вот так оно все и вышло.
Тяжело дыша, Книва переводил тревожный взгляд с Геннадия на Алексея и обратно: ну как? Понятно изложил?
- Генка, ты хоть что-нибудь понял? - спросил Алексей.
- Не уверен. А ты?
- Я тоже ни фига.
- Каумантиир! - воззвал Книва к Геннадию. Несмотря на жуткую абсурдность всего происходящего, Алексей не удержался, фыркнул.
- Каумантиир, - вновь сказал Книва и показал туда, где торчал из трясины СА. - Хвас?
- Хвас... - Геннадий окинул Книву оценивающим взглядом. - Хвас-квас... Это, брат, не квас и даже не пиво с водкой, а спускаемый аппарат нашего "Союза".
Книва растерялся. - Сьюза? Нии. Зата ист нэй сыо-за. Сьюза хири. - И он сделал жест, будто желая обнять весь мир. - Сьюза! - Потыкал себя в грудь:
- Сьюза!
- Выходит, в Союзе мы, - подытожил командир. - Слышь, Алексей, может, мы все же в прошлое провалились? Эдак на полвека. "Союз нерушимый республик свободных..." А?
- Тогда точно посодют, - противным голосом изрек Коршунов. - "Добрые сталинские времена..." Только сдается мне, копья такого типа были сняты с вооружения несколько раньше.
- Уверен? А пики кавалерийские? А шашки?
- Уймись. Уж кавалерийскую пику я как-нибудь от пехотного копья отличу. А топор от шашки, думаю, даже и тебе отличить по силам, - Геннадий хмыкнул и отправился в камыши, оставив подчиненного наедине с голубоглазым " маньяком-убийцей ".
- Аласейа? - грязная рука Книвы благоговейно коснулась "пингвина". Аккурат там, где на двух языках было написано имя Коршунова. А также, покрупнее: "Росавиакосмос".
- Нравится? - усмехнулся Алексей.
- Бока, - сказал Книва.
Это он по поводу надписи.
- Бока, - согласился Алексей.
Появился Черепанов.
- Вижу, общий язык найден? - жизнерадостно поинтересовался он. - Ну что, Книва? Может, дранг нахт хауз?
- Хуз! - обрадовался Книва. - Иаа, хуз.
- Вот это дело! - одобрил Геннадий. - Ит энд дринк, йа?
- Йаа! - возликовал Книва. - Итан - манаги. Дринкан - манаги. Кимйис фора хузам. - Он показал знаками, что жратвы и питья в хузе - ешь не хочу.
- Ты, Книва, нормальный пацан! - Алексей хлопнул юнца по спине. Пожрать и выпить. Й-а-а! Пошли, Генка! Хоть похаваем перед смертью.
Командир подхватил спецкомплект, Алексей - НЗ, и они пошли.
Уже отойдя от болотца, Алексей оглянулся. Интересно, мертвых своих аборигены так и бросают? Ох, не к добру это...
Глава пятнадцатая
АЛЕКСЕЙ КОРШУНОВ. ПОСЕЛОК
Идти было чертовски тяжело. Три дня на орбите плюс прелести посадки давали о себе знать. В глазах плыло, ноги подкашивались. Алексея с Геннадием то из стороны в сторону шатало, то вбок вело.