Страница 2 из 3
– И с кем же?
– Со мной. – Ответил он с заготовленной улыбкой на лице.
Черт! Как я могла забыть? Помню же еще вышла из себя, когда узнала намерения дедушки сблизить меня с секретарем. Я не могла понять, почему так протестовала против этого. Казалось, Стив – лучший вариант для меня. Всегда рядом, отличное образование, достаток, хорошие гены и при всем этом хорош собой. Но меня раздражало то, что за меня уже все решили. Ведь когда я впервые увидела Стива, уже тогда у меня закрались мысли, что этот человек не случайный в нашей компании. И имея ум и талант, он назначен моим личным секретарем, чтобы везде сопровождать меня в поездках, быть моей тенью. Господин Эррол Ди-Блейз отлично знал о моих вкусах и о том, что ради мужчины я не променяю свое уединение и не пойду на свидание. А Стив идеально подходил по всем параметрам, но почему-то меня его примечательная ванильная внешность не впечатляла.
– Прости, сегодня не получится, – ответила я и замолчала, ожидая ответа.
– В чем дело, Александра? Ты хочешь отложить нашу встречу? – спокойно ответил Стив. На его идеальном лице не дрогнул и мускул. – Ведь как твой личный секретарь, я знаю, что на вечер у тебя ничего не запланировано.
– Мне бы хотелось побыть сегодня одной. Редко выдаются дни, когда я могу насладиться тишиной.
– Ты же знаешь, я не хочу принуждать тебя. Я уважаю твое мнение и не хочу менять твои привычки. И в дальнейшем ты можешь рассчитывать на мое понимание. Если ты желаешь отдохнуть, мы можем выбрать другое время для нашего свидания, только боюсь, что господин Ди-Блейз не намерен так просто отступить от своей идеи.
– Уверена, он знал, что я откажусь и подстраховался. Завтра у нас назначена поездка за город, нужно оценить состояние лесного участка.
– Это тот дикий участок земли, что находится в северной части материка и который принадлежал когда-то твоей матери?
– Верно. Уверена, что посылают меня туда не по коммерческим соображениям, а чтобы дать возможность побыть нам вдвоем. Дедушка знает, как мне нравятся прогулки по настоящему лесу и что я не смогу отказаться.
– Тогда мне не стоит волноваться, – улыбнулся пресс-секретарь. – Буду ждать с нетерпением того часа, когда мы сможем побыть наедине.
А я вдруг подумала: почему не млею от синевы этих глаз? Почему не вижу теплоты в них? Той, от которой лучилась моя мама, когда отец смотрел на нее? Я слишком идеализирую любовь?
Сама я никогда не испытывала подобного чувства к мужчине, но верила, что любовь существует. Ведь мои родители были без ума друг от друга. Невозможно ошибиться, видя их сияющие лица на старых голограммах. Но больше я не знала о подобных парах, которые настолько ценили свои отношения. Может, любовь существует не в этом мире, может, она изжила себя за ненадобностью? Ведь в современном обществе теперь и понятий таких не осталось. Все расценивается с материальной точки зрения и банальной выгоды. Мне бы не хотелось выйти замуж только потому, что так заведено. Демонстрировать на приемах мнимое семейное благополучие и расплываться в улыбке от фальшивого счастья, продолжая растить искусственных детей без любви и внушать им то, что так живет все человечество.
***
На следующий день мы летели на север, как и было запланировано.
За границами «колпака» города лютовал мороз, а белоснежная поверхность земли ослепляла глаза настолько, что причиняла физическую боль. Вернее, могла причинить, если бы стекла летательного аппарата не были затонированы. Они также не пропускали губительный ультрафиолет. В теплом мягком салоне аэролета можно было разместиться с комфортом, я даже не стала брать теплые вещи с собой. Тот участок леса, в который мы направлялись, имел свой защитный экран, и внутри него в данный момент поддерживалась летняя температура. Он передавался по наследству и оставался неизменным вот уже четыреста лет. Никто не знает, почему этот клочок земли переходил в нашей семье по женской линии и с последним волеизъявлением хозяйки не продавать и сохранить его нетронутым. Дедушка давно советовал мне избавиться от участка, так как расходы по его содержанию только росли, но эта земля, не приносившая никакой прибыли, была дорога мне, как память о рано ушедшей матери. Она несла в себе совсем другую ценность.
В редких поездках сюда я представляла как моя мама, а до нее моя бабушка и прабабушка гуляли здесь. Я чувствовала тонкую связь с поколениями. Возможно, когда-то тут находился обычный дом, в котором протекала простая размеренная жизнь моей прародительницы, наполненная бытовыми трудностями и ежедневной работой. На миг мне представилось это так ярко и легко, словно я сама когда-то жила здесь, но это, конечно, мое слишком богатое воображение разыгралось.
И все же я, и правда, ощущала особую энергетику этого первозданного места, таких на нашей земле уже почти совсем не осталось. Я даже подумывала создать здесь заповедную зону, доступную каждому желающему. Пусть не только я одна наслаждаюсь чистым воздухом и прекрасным видом.
Лесник, нанятый для того, чтобы следить за лесом, хорошо справлялся со своей работой. Сверху деревья выглядели ухоженными и здоровыми, а небольшое стадо взрослых оленей с выводком, пасущихся на лугу, вызвало у меня радостную улыбку. Я приблизила лицо к окну, чтобы лучше рассмотреть их.
Тут я почувствовала прикосновение к своей руке. Стив накрыл ее своей ладонью и слегка сжал мои дрогнувшие пальцы.
– Тебе очень идет улыбаться, – произнес он.– Впервые вижу тебя такой…
– Какой? – с удивлением спросила я.
– Совсем другой, – вдруг серьезно произнес он, вглядываясь в мои глаза. – Словно я увидел тебя настоящую, ту, которую ты так усердно прячешь внутри себя.
Я даже дыхание затаила.
Слова Стива неожиданно пробудили во мне эмоциональный отклик и даже смутили меня. То ли это действует атмосфера данного места, что я становлюсь такой чувствительной, то ли сегодня я настроена на сентиментальный лад – мне неизвестно. Но чтобы скрыть возникшую между нами неловкость, я снова отвернулась к окну, оставив без ответа слова спутника.
Мы приближались к озеру, одному из самых красивых мест Сибири. Последний раз я здесь была два года назад. Озеро регулярно чистилось от водорослей, а птичий народ получал свои лакомства. Вот и сейчас, увидев издалека отражение от водной глади, я словно услышала веселый галдеж и хлопот крыльев местных обитателей.
Возле озера проходила тропа, и расположены были скамейки, а посередине, на маленьком островке находилась беседка, до которой можно было добраться по мосту либо прокатиться на лодке. Пожалуй, сядем на площадке рядом с водоемом, чтобы прогуляться и посмотреть на лебедей и по желанию можно посетить и живописную беседку.
Мы прошли через защитный экран, набрав на панели пропускной пароль, и стали снижаться. Неожиданно послышался странный глухой звук, словно что-то столкнулось с нами, и машина затряслась. Я с беспокойством глянула на Стива.
– Не волнуйся, наверное, что-то попало в двигатель. Разберемся, когда сядем.
И машина сразу успокоилась, как по волшебству, но моя тревога не уходила.
– Надеюсь, не пролетающая мимо птица пострадала от нашего проникновения в лесную зону. Было бы жаль ее.
И тут машина стала резко терять высоту. Замигали показатели на панели, пилот что-то закричал по рации, а потом нам. Стив больно сжал мою руку, призывая держаться. Мы стремительно падали, приближаясь к верхушкам вековых деревьев.
Удара я не почувствовала, похоже, потеряла сознание еще до него. Постепенно стала приходить в себя от ощущения дикого холода. Все мое тело сковало, будто железом и так, что любое движение давалось с трудом. Я лежала на снегу среди деревьев в одной промокшей тонкой блузке и брюках. Сколько прошло времени с аварии – не знала, но еще не стемнело.
Приложив усилие, приподнялась, чтобы рассмотреть все вокруг. Подвигала конечностями – вроде, ничего не повредила, только они жутко затекли и замерзли. Мне повезло, что руки и ноги оказались целы, и, похоже, при падении меня отбросило далеко в сторону, так как ни аэролета, ни Стива и пилота вблизи не увидела. Где же я?