Страница 4 из 7
Жизнь за кулисами театра будоражила воображение Серёжи. В школе № 4, где Сергей учился, он узнал, что в Таганроге родился писатель Антон Павлович Чехов. Ребятам показывали дом, где он когда-то жил, – на бывшей Полицейской улице, в маленьком флигельке. Антон Чехов, впервые посетив театр, увлёкся им, и это увлечение продолжалось всю жизнь. Позже Сергей узнал, что с помощью своего одноклассника Яковлева, сына артиста этого театра, Чехову также удалось проникнуть за кулисы и познакомиться с жизнью актёров. Именно поэтому Чехов начал сочинять пьесы, и героями их стали актёры.
Сергею нравился театр. Изящная роспись, тонкая лепка, ажурная люстра, которая медленно гасла… И возникала жизнь. Там – на сцене. А когда играл дядя Сергея, он видел действо совсем близко, но только сбоку. Зато можно было наблюдать, как готовятся артисты перед выходом на сцену. Именно тогда Серёжа Бондарчук решил, что он непременно станет актёром. В своей школе он начал посещать театральный кружок.
«В школе, – вспоминал Сергей Фёдорович, – мои стремления поддерживала моя первая, добрая и сердечная учительница. С ней мы ставили незатейливые спектакли – весёлые и смешные, но имевшие воспитательное значение. Однажды мне довелось играть взрослого человека в пьесе “Пропавшие дети”. Я изображал беспокойство и тревогу за малых ребятишек, которые ушли из дома смотреть праздничную демонстрацию и долго не возвращались, не случилось бы с ними чего, видать, придётся их разыскивать. Мне хотелось быть таким, какими бывают старики. Вспомнил любимого дедушку Петра Константиновича, подолгу всматривался в его портрет, седые усы… Потребовались седые волосы, и белая борода, и усы. Седину я изобразил, в общем-то, легко, высыпал на голову полкоробки зубного порошка. Труднее было придумать бороду. Но всё же я додумался: решил привязать к подбородку полотенце: вышло почти так же, как в вахтанговской “Принцессе Турандот”».
Но более всего на юного Серёжу Бондарчука повлияла блистательно начавшаяся карьера Коли Дупака, который приветствовал Первый съезд стахановцев. Пионеры говорили: «Я хочу быть лётчиком, танкистом, шахтёром…» А Коля Дупак сказал: «Я хочу быть артистом и обязательно им буду». Не эти ли слова, но про себя, произнёс Серёжа Бондарчук вместе с будущим своим другом Колей Дупаком, с которым судьба сводила его много раз.
В Таганроге родилась сестра Сергея – Тамара Бондарчук. Дочка в семье появилась 26 апреля 1927 года. Семилетнему Сергею даже дали подержать крохотную девочку на руках. Но он сразу её передал маме, боялся уронить такое сокровище.
Однажды вся семья отправилась смотреть фильм «Подвиг во льдах» и впервые в жизни Серёжа попал в кинотеатр. Погас свет, и прямо перед ним стала разворачиваться неведомая дотоле жизнь. Люди на собачьих упряжках. Огромный дирижабль плыл по небу. Корабль, круша и раздвигая льды, несся кому-то на помощь. Много лет спустя Сергей Бондарчук вспоминал: «Помню летний кинотеатр в Таганроге. Шёл фильм “Подвиг во льдах”. Видимо, это был один из первых звуковых фильмов. Впечатление было колоссальное, до сих пор слышу звук ломающихся льдин. Когда окончился сеанс, я подождал, чтобы разошлась публика, и заглянул за экран. Что я ожидал там найти? Наверное, разгадку чуда. Не могу объяснить, но и сейчас помню это чувство».
Семья Бондарчуков прожила в Таганроге почти пять лет. Все эти годы Фёдор Бондарчук работал на кожевенном заводе. Работа была трудная и небезопасная. Через два года после прибытия Фёдора в коллектив случилось несчастье. Его брат Михаил упал в котлован и погиб. Это случилось в старом дубильном отделении. Здание было низким, плохо освещалось естественным светом, в нём совершенно отсутствовала вентиляция. Возможно, трагедия случилась из-за обморока. Братья Александр и Фёдор похоронили Михаила в закрытом гробу, на старом городском кладбище.
В ноябре 1929 года на пленуме ЦК ВКП(б) было принято постановление «Об итогах и дальнейших задачах колхозного строительства». Было решено направить в колхозы на постоянную работу 25 тысяч «передовых» городских рабочих для «руководства созданными колхозами и совхозами». Среди других в 1932 году был послан партией на создание колхоза в Широчанке близ города Ейска и Фёдор Бондарчук. Туда переехала и вся семья.
Ейск
В детстве я жил в Ейске, на берегу Азовского моря. Это был маленький тихий городок со всеми приметами провинциального захолустья. Мальчишкой бегал по пыльным улицам.
В 1932 году семья Бондарчуков переехала в Ейск. В одном доме с Бондарчуками проживала семья военного – Григория Даниленко, занимавшая две комнаты. Рядом в трёх комнатах расселились: Фёдор Петрович, Татьяна Васильевна, их сын Сергей и дочь Тамара. Коридор и кухня были общими, а ещё у дома был небольшой дворик, увитый виноградом. Вместе с супругами Даниленко проживала их дочь Валентина, которой к моменту приезда 12-летнего Серёжи Бондарчука было 10 лет. Учились они в одной школе № 2. Фёдор Петрович Бондарчук был призван в Широчанку, село рядом с Ейском, и назначен председателем колхоза.
Татьяна Васильевна категорически не хотела уезжать из города в деревню. Она любила городскую жизнь. Была женщиной вальяжной и любила читать романы. «Я городская, – говорила она, – коров доить не умею. Мне нужно сохранить эти комнаты, эту квартиру». Она вообще не признавала колхозы. Вот тут-то и наметился семейный конфликт. Фёдор Петрович много времени проводил в Широчанке. А там за ним и другие девушки стали приглядывать, да и ухаживать. И молочка приносили, и супчика, и… домой приглашали. И присмотрела его одна женщина – Анна Ефимовна Клименко. Она тогда уже была разведена. И частенько приглашала молодого председателя колхоза Фёдора к себе домой.
А в Ейске Татьяне Васильевне стали нашёптывать. Приезжали из Широчанки женщины, которые на рынок привозили товар, и говорили: «Что ж ты сидишь, Татьяна? Уводят твоего мужа. Что ж ты не приезжаешь в Широчанку? А ну, дай там ей разгон». Татьяна отвечала им: «Я не из таких. Как же я могу удержать, если там его уже держат крепко? Я не могу».
Так и жили, без развода, на два дома. У Фёдора Петровича разница в возрасте с Анной была 16 лет. Её так и прозвали в семье – молодуха… Сергей знал об измене отца, остро переживал. Родительский авторитет упал и, назло всем, Серёжа стал хулиганить, плохо учиться и прогуливать уроки. Поэтому его оставили на второй год в школе, и теперь с Валентиной они уже учились в одном классе. Серёга был заводилой всех проказ и однажды подговорил друзей сбежать из дома. Несколько дней ребята жили в садах за городом, родители не знали, где они находятся. Кое-какой еды они взяли с собой. Но прошло несколько дней, все затосковали, устали и, замученные и голодные, вернулись к родителям. Все, кроме Сергея. Но одному в бегах быть совсем не интересно. Сергей проследил за сестрой Тамарой. Наконец она вышла из дома, он её позвал и стал просить: «Тамарочка, принеси мне, пожалуйста, сахара, водички и кусочек хлеба». А она ему говорит: «Да что же ты такой-сякой? Тебя все ищут, мама плачет. И почему я тебе что-то должна нести?» Сергей стал её умолять: «Ну принеси. Я тебя очень прошу. Принеси, пожалуйста, есть страсть как хочу». Ну, Тамара еду принесла из дома, но маме всё-таки рассказала о встрече. Пока отца ещё не было, он с работы поздно возвращался, – Татьяна Васильевна приняла сына. Отругала, конечно, но помыла, накормила. Ну, а уж когда Фёдор Петрович домой вернулся, досталось Серёжке по полной – ремнём отходил сына за побег.
И всё-таки в Ейске было хорошо! Море – рядом, а это значит и рыбалка… То бычки, то тарань с икорочкой… Все ребята научились её вялить, а если уж попадался большой рыбец, то его торжественно относили в клеть и потом коптили. Однажды Сергей нырнул, а течение затащило его под днище баржи. Изо всех сил он пытался выбраться, но руками и головой всё время упирался в скользкое днище. Он потерял ориентацию – где верх, где низ. Бросался вправо-влево… Теряя сознание, рванулся из последних сил и выбрался на поверхность. Запомнил это происшествие навсегда. Море не отпускало загорелого до черноты Бондю (такую кличку дала ему детвора). Вскоре на левой руке появилась наколка чёрной тушью – татуировка якоря – символа надежды морских странников. А на правой ляжке неумелый дворовый «художник» изобразил парусник, идущий на раздутых парусах.