Этот безнравственный шеф

– Господин Миллер, вы так меня и не поняли. Я вовсе не осуждала вас за то, какой вы есть, и причины, по которым вы женитесь на той особе, мне не интересны. Просто хватит лезть туда, куда вас не просят, и делать выводы, когда вы ничего не знаете! Как вам чуждо моё мировоззрение, так и мне чуждо ваше! Впредь больше не касайтесь моей личной жизни! Настоятельно прошу вас об этом!

– Как сурово! Ты так старательно от меня отгораживаешься! Неужели я тебе настолько не нравлюсь? – он сузил глаза и уставился на меня пристальным взглядом. Когда он на меня так таращился, у меня всё начинало чесаться и хотелось ёрзать.

– Почему это вас так волнует? Это не имеет никакого значения! Мы всего лишь коллеги по работе!

Потерев задумчиво подбородок, шеф в итоге ответил:

– Понятия не имею почему, но что плохого в том, что я хочу узнать свою помощницу получше?

Тут нечего было бы возразить, если бы он был нормальным шефом.

– Позвольте уточнить, что значит ваше «получше»? – я скрестила вызывающе руки на груди.

Господин Миллер несколько секунд смотрел на меня ошарашенно, а потом резко хохотнул:

– Так вот где собака зарыта! Ты что, боишься, что я начну к тебе приставать?! Успокойся, ты совсем не в моём вкусе, Шмидт!

– Знаю, – буркнула я раздражённо. – Если бы вы видели во мне женщину, вы бы не липли ко мне со своим трёпом! – съязвила я.

– Хм, скорее всего, – согласился он послушно, – но это не значит, что я не мог бы тебя трахнуть! Если ты разденешься, у меня встанет – я же не импотент!

– Вы невыносимый пошляк! Не хочу больше вас слушать, противно! – я отмахнулась от него и, так и не сделав кофе, пошла на своё место.

– Шмидт, ты опять покраснела! Тебя и правда в твоём возрасте смущают такие разговоры? – сказал он посмеиваясь и снова увязался за мной.

– Меня смущает, что вы такой развратник! Постыдились бы! Вы же начальник, в конце концов, и должны подавать хороший пример подчинённым!

Неожиданно он перекрыл мне дорогу и, приблизившись, навис надо мной, как коршун, упираясь рукой в стену над моей головой, наклоняясь ближе. Я оказалась прижата к стене.

– А теперь ты ещё больше покраснела, – выдохнул он сексуальным тоном, тем, которым заигрывал со своими подружками. – У тебя сейчас такое беспомощное выражение лица, как будто тебя собираются насиловать, а я ведь даже ещё ничего не делал!

Я быстро пришла в себя от своего мимолётного ступора, в который он меня вогнал, и с силой отодвинула его в сторону:

– Прекращайте свои издевательства! Приберегите силы для своей невесты и любовниц! Мне работать пора!

– А к тебе не подступиться, прямо как крепость! – подметил он.

– Вы не мой типаж, так что даже не пытайтесь использовать свои феромоны на мне!

– Да ладно! И каков он, твой типаж?

– Верный, надёжный, заботливый и добрый – а это явно не про вас, – ответила я на автомате, без раздумий.

– Ты говоришь это с такой уверенностью, а сама ведь про меня тоже ничего не знаешь! Значит, твой бывший был таким?

– Мы же, кажется, уже прояснили, что я не хочу, чтобы вы лезли в мою личную жизнь, и я не собираюсь лезть в вашу, – я села в своё рабочее кресло и начала откровенно его игнорировать, включив компьютер и просматривая пришедшие письма.

Господин Миллер ещё какое-то время постоял на месте, наблюдая за мной, после чего вдруг сказал:

– Хорошо, как скажешь.

Потом он отвернулся и пошёл к себе в кабинет.

Я резко подняла взгляд, провожая его широкую спину. Неужели и правда сдался? Его неожиданная капитуляция меня удивила. Это было не в его стиле. Почему-то в груди ни с того ни с сего защемило. Несмотря на то, что я сказала правду, меня настигло разочарование. Хоть его упорство раздражало, но было обидно, что он так быстро отступил. Может, мне не следовало быть настолько резкой и прямолинейной?! Похоже, он принял всё всерьёз.

После этого разговора господин Миллер и правда прекратил лезть ко мне и задавать странные вопросы. Мы общались в рамках работы – не более. Так мне было проще находиться с ним рядом, хотя, по правде говоря, в глубине души я не считала его таким уж плохим человеком. А ещё по какой-то загадочной причине его многочисленные подружки совсем прекратили наведываться к нам в офис и даже звонить на мой телефон в приёмной перестали. Я не спрашивала, в чём крылась причина его воздержания, но подсознательно понимала, что это, скорее всего, результат моих бесчисленных жалоб. Возможно, он водил их теперь табуном домой, хотя с трудом верилось, что после работы у него ещё оставались на это силы. Впрочем, мой безнравственный шеф по-прежнему оставался озабоченным кобелём, а значит, усталость наверняка была для него не такой уж большой помехой, из-за которой стоило отменять постельные свидания.

В таком вот духе и прошли три месяца на моём новом рабочем месте, и последний из них, несмотря на полный завал, оказался самым спокойным.

5

Наконец настал счастливый момент, когда в один из пятничных дней мне удалось освободиться с работы пораньше. Это стало двойным праздником, потому что ко мне в гости приехала подруга Ирена, которая два года назад переехала жить в другой город. Она взяла несколько дней отпуска и прямиком направилась ко мне в офис. Мы не хотели терять время и решили сразу пойти в какое-нибудь хорошее заведение.

Когда рабочий день закончился, я переоделась в туалете в одно из своих любимых платьев, сшитое из тёмного сочно-синего блестящего сатина, короткая юбка-колокольчик которого была полностью обшита чёрным кружевом. И раз уж мы в кои-то веке решили выйти в свет, я надела туфли на шпильках.

Поправив макияж и собрав волосы назад в тугой конский хвост, я подготовила сумочку, и в этот момент Ирена появилась в дверях. Она радостно завизжала и бросилась обниматься прямо с порога.

– Эмма, я так рада! Наконец-то! Я так по тебе скучала! – тараторила моя подруга умилённо. Я тоже была безумно счастлива встретиться с ней после долгой разлуки. Мы уже больше полугода не виделись.

Вместе с Иреной мы открыли ателье и долго трудились над совместным делом. Но потом ей предложили работать на известный бренд. Она не хотела уходить, но я сама настояла. Это был слишком большой шанс для карьерного роста, чтобы отказаться. Теперь её должность занимала София. Мы неплохо сработались, но Ирена оставалась Иреной – заменить её до конца был не способен никто! Я тяжело переживала время после развода, а через год мне пришлось отпустить и лучшую подругу, с которой мы были неразлучны. Но в итоге всё обернулось, как я и ожидала, в лучшую сторону. Ирена была в восторге от нового места работы. Её талант раскрылся, и она могла воплощать свои мечты в реальность. Да и я худо-бедно справлялась, пусть мне ещё далеко было до настоящих высот.

– Вот, значит, где ты теперь пропадаешь! А как же мастерская? – спросила она с явной печалью в голосе.

– Это временно. Мне нужно подкопить денег, а здесь мне хорошо платят. Ко всему, я же не закрыла ателье! София продолжает шить одежду по моим старым эскизам. Наш онлайн-магазинчик всё ещё приносит доход, хоть и небольшой. Иногда даже новые клиенты появляются! Но на рисование сейчас совсем нет времени. Я справлюсь, не делай такое грустное лицо! Ты же знаешь, я всегда хотела стать известным кутюрье, и я не отступлюсь от своей мечты, а потом заберу тебя обратно к себе, и ты будешь шить только мою одежду! – я улыбнулась ей, а у Ирены навернулись слёзы на глаза. Я испугалась, что опять ляпнула лишнего, и она расстроилась. Когда мы прощались два года назад, она чуть не затопила слезами всю улицу.

– Я непременно дождусь, и мы снова станем непобедимой командой! – прошептала она тихим сдавленным голосом, снова бросаясь мне на шею. Вдруг за нами послышался звук открывающейся двери.

– Что за шум? – господин Миллер выплыл из своего кабинета и застыл удивлённо на месте, увидев незнакомую женщину почти в слезах, висящую на мне. Он как-то странно скривил губы, и я сразу угадала, какие мысли возникли в его больном озабоченном мозгу. Я строго насупила брови, чтобы он перестал думать о непристойностях. Уловив мой настрой, он дёрнулся и выпрямился. Как раз в этот момент Ирена оторвалась от меня, и его взгляд сразу упал на мою фигуру. Его брови сами собой поползли вверх. Сначала я не поняла, почему он так странно вылупился, но потом вспомнила, что одета не как обычно. Он ещё ни разу не видел меня в нарядной одежде и на высоком каблуке. Я нервно сглотнула, потому что он явно слишком долго пялился на мои ноги.