Страница 95 из 96
Его лицо посерело, когда он увидел толпу ожидающих детей, потом медленно налилось кровью, когда он осознал, что они говорят между собой о госпож, которую одни называли Лукией, а другие - Эпоной.
- Она мертва, - возмущенно заговорил он. - Все видели траурные флаги...
Гилл удивленно поднял брови:
- Траурные флаги? Это был знак уважения Дома Ли Дому Харакамяна, недавно потерявшему наследника.
- А что заставило вас думать, что это траур по Акорне? - с легкой улыбкой прибавила Джудит.
- Акорна жива и здорова, - подчеркнул Гилл, - и мистер Ли утверждает, что для всех будет лучше, если таковой она и останется, - он понизил голос. - Дети, которых вы видели позавчера, уже в безопасном месте. Вам до них не добраться, но они могут вернуться и рассказать всему Кездету, кто вы такой на самом деле... а если с Акорной что-нибудь случится, можете быть уверены, мы привезем их назад.
Лицо барона обмякло, стало старчески-дряблым.
- Корабли Манъяри заняты в других местах, - сказал он. Голос его звучал ровно и безжизненно, не выдавая никаких чувств. - Я сделаю...альтернативные распоряжения.
Некоторое время он говорил с кем-то по интеркому. Вскоре произошло сразу несколько событий. Сперва люди в униформе компании Манъяри пригласили Гилла, Джудит и всех детей в личный ангар барона-командора Манъяри. Затем в порту приземлился второй скиммер семейства Манъяри, из которого вышли две женщины: одна маленькая и полная, вторая тощая, как скелет. Старшая женщина была в платье, расшитом драгоценными камнями, а на лице ее играла довольная и ожидающая улыбка. Молодая была одета в черное и принялась визжать, еще не выбравшись из скиммера.
- Отец, как ты смеешь распоряжаться моими личными кораблями! Они мои ты сам так сказал! Ты мне их купил в компенсацию того, что я не могу работать навигатором, потому что это работа, недостойная наследницы Манъяри! Ты сказал - все, что я захочу; и когда я сказала, что хочу свою личную коллекцию кораблей, ты сказал - да. Ты не можешь отменить наш договор!
Внезапно она умолкла, словно бы утратив дар речи, в ужасе глядя на грязных оборванных детей, которых вели на борт ее личного корабля и рассаживали по местам в роскошном салоне.
- Тише, Кисла, - бросил Манъяри. - Я только на время одолжил твои корабли. Уверяю тебя, я не сделал бы этого без крайней необходимости!
- Они мои, - повторила Кисла.
- Тогда, Кисла, если ты хочешь продолжать владеть ими, ты позволишь своему отцу позаимствовать их у тебя на несколько дней, пока не пройдет необходимость, - заявил Манъяри так твердо, что Кисла, уже готовая разразиться новыми жалобами, закрыла рот. - Ты не имеешь представления о том, с какими трудностями я столкнулся.
- Откуда мен знать? Ты никогда ничего мне не говоришь!
- Теперь говорю. Мы оказались перед лицом разорения, девочка моя. Дом Манъяри в ближайшие годы потеряет три четверти своих доходов. Может быть навсегда.
- Манъяри, что случилось? - баронесса тронула его за рукав. - В чем дело?
- Не лезь ко мне! От тебя никогда не было пользы: всего один ребенок, и то эта ледащая девчонка! Тем более, ты не поможешь мне сейчас. Иди к себе, смотри свои мелодрамы, ешь конфеты и не путайся под ногами! - Манъяри снова повернулся к Кисле. - Ты поможешь мне справиться с этим кризисом. Мы возродим богатство Дома Манъяри. Ты и я, вместе, путь даже это займет много лет.
- Чем? Тем, что пустим на борт моих кораблей этих вонючих нищих? тощее лицо Кислы передернулось от отвращения. - И думать забудь! Ты слишком далеко зашел, папочка. Они натащат вшей!
- Очень может быть.
- Их будет тошнить.
- Почти наверняка.
- Они грязные, вонючие, а у некоторых идет кровь! Они совершенно отвратительны, и я не потерплю, чтобы кто-нибудь из них даже близко подходил к моим кораблям! Останови их, слышишь? Немедленно!
Барон размахнулся было, чтобы ударить дочь, но баронесса оказалась рядом и удержала его руку.
- Подожди, Манъяри, - спокойно проговорила она. - Правда, в первый раз я совершенно согласна с тобой - Кислу стоило бы избить; но сперва есть кое-что, что следует знать ей - и тебе, - она посмотрела на тощую молодую женщину взглядом, в котором читалось что-то вроде жалости. - Кисла, ты тоже могла бы быть среди этих детей.
- Я? - Кисла задохнулась от возмущения. - Да ты свихнулась! Я - твоя дочь! Ни один ребенок рода Манъяри никогда и близко не стоял рядом с этими мерзкими грязными сопляками!
- Ни один ребенок рода Манъяри; верно, - согласилась баронесса Илсфа, - но понимаешь ли, Кисла - о некоторых наиболее отвратительных привычках Манъяри я узнала вскоре после замужества. У нас была маленькая служанка... ну, неважно. Тогда я поклялась, что я, дочь Акультаниасов, потомок одной из Первых Семей Кездета, никогда не рожу ему ребенка. Но он не желал оставлять меня в покое, пока я не рожу ему наследника, и потому... - она пожала полными белыми плечами. - Пока он был в одной из своих длительных деловых поездок, я заплатила одной диди из Восточного Келталана за то, чтобы она достала мне младенца. Некоторые... ах... пожертвования медицинскому центру Келталана, позволившие мне получить свидетельство о том, что ты - мой ребенок, и что у меня больше никогда не будет детей, обошлись мне гораздо дороже. Мне пришлось продать многие фамильные украшения - мне, впрочем, они все равно не нравились, а Манъяри и не заметил того, что их нет. Так что, понимаешь ли, Кисла, тебе не стоило бы брезговать детьми, чью судьбу ты могла разделить.
Барон Манъяри и Кисла в ошеломленном молчании уставились на баронессу.
- Которая диди? - наконец выдавил барон.
- Одна из тех, которых ты нанимал, чтобы они поставляли детей для твоих извращенных развлечений, дорогой, - ласково ответила баронесса. Откуда бы мне иначе знать, где найти диди? Так что, видишь ли, есть даже возможность того, что Кисла - действительно твоя дочь. Но небольшая возможность: ты всегда предпочитал девочек, которые были слишком молоды, чтобы забеременеть..
Слушая это разоблачение, барон-командор Манъяри словно бы случайно опустил руку в карман. Теперь он вытащил ее из кармана. Сверкнул полированный металл; Гилл бросился вперед с предостерегающим криком, но опоздал. Нож вошел в шею баронессы. Кровь хлынула на руки Манъяри.