Страница 13 из 40
Потому-то в его гибели и впрямь есть что-то несерьезное.
В тот вечер Хэвиленд ушел из участка в десять тридцать пять. Он сказал Карелле и Хейвзу, дежурившим вместе с ним, что собирается сделать обход. На самом деле он решил выпить чашку кофе и отправиться домой. Из дому он позвонил бы Карелле и сказал, что все нормально и он едет домой. Любой мало-мальски опытный полицейский знает такие маленькие хитрости.
Вечер выдался приятный, и Хэвиленд решил немного подышать свежим воздухом. А потому, прежде чем сесть в метро, он устроил себе небольшую прогулку. Хэвиленд не искал приключений на свою голову. Напротив, он был из тех, кто умело избегал ненужных осложнений. Конечно, если его припирали к стенке, он не праздновал труса. Но напрашиваться самому? Нет уж, спасибо! Хэвиленд оставлял этот героизм! В мире ведь полным-полно героев.
Иногда бывает приятно пройтись даже по территории восемьдесят седьмого участка. Но местные жители тут ни при чем. Что касалось Хэвиленда, то все эти жиды, пуэрторикашки, макаронники и чернокожие могли идти туда-то и туда-то. И вообще, все люди на свете могли убираться к чертовой матери! Кроме Единственного и Неповторимого.
Бывают минуты, когда улицы Изолы вдруг замирают и в наступившей тишине можно услышать, как бьется пульс большого города. Такое случается весенним вечером, когда небо черное-пречерное, а в нем луна, круглая, как пупок проститутки, и когда все вокруг благоухает.
В такие минуты Хэвиленд отдыхал душой. Он вспоминал, что родился и вырос на этих улицах, гонял жестянку с приятелями, а потом влюбился в ирландскую девчонку Пегги Мал-дун. Сегодняшний вечер располагал к воспоминаниям.
Хэвиленд шествовал по улицам 87-го участка и ни с кем не здоровался. Велика честь! Он шел, выпрямив спину, с высоко поднятой головой, и на его губах играла кривая усмешка. Хэиленду было хорошо, хотя он ни за что не признался бы в этом.
В конце улицы был бакалейный магазинчик, его хозяина звали Тони Ригатони, а кличка у него была Тони-Тони. Хэвиленд вдруг решил заглянуть к Тони-Тони и поздороваться с ним, хотя особенно его не жаловал. Однако каждый человек, возвращаясь с работы, имеет право заглянуть к кому-то из знакомых и поздороваться.
Тут-то и началось самое интересное.
Подойдя к магазину Тони-Тони, Хэвиленд увидел, что перед входом на тротуаре сидит хорошо одетый человек. Не похож на хулигана или алкоголика. Впрочем, не исключено, что сам Хэвиленд, опьяненный вечерней свежестью, стал хуже соображать. Обычно он подходил к таким типам и рычал: "А ну-ка, поднимайся, подонок!" Но сейчас он поступил иначе - не спеша приблизился к человеку и, остановившись у витрины, вежливо осведомился:
- Вы плохо себя чувствуете, мистер?
И тут, можно сказать, повторился тот самый давний эпизод, когда Хэвиленд неудачно выступил на защиту симпатичного юноши. Похоже, и сам Хэвиленд это понял: во всяком случае, где-то в голове у него раздался предупреждающий сигнал, потому что он потянулся за револьвером, но было уже поздно.
Прилично одетый молодой человек стремительно вскочил на ноги и плечом толкнул Хэвиленда в грудь с такой силой, что тот врезался в витрину. Негодяй же бросился наутек.
Хэвиленд не знал, что Тони-Тони валяется в магазине под прилавком, избитый до полусмерти. Он не знал, что молодой человек совершил налет на магазин и, когда он сматывал удочки, Тони-Тони выстрелил ему вдогонку из пистолета, который держал у кассы. Хэвиленд не знал, что сразу после выстрела Тони упал и потерял сознание, а молодой человек сидел на тротуаре, потому что пуля Тони угодила ему в плечо. Хэвиленд не знал ровным счетом ничего.
Он успел понять лишь одно, что, потеряв равновесие, падает в витрину. Стекло разлетелось на множество осколков, Хэвиленд почувствовал острую боль и закричал со слезами в голосе: "Ах ты, сволочь, гад поганый, да я тебя..." - но больше ничего сказать не успел. Это были его последние слова.
Один осколок перерезал ему яремную вену, другой впился в горло, и на свете не стало детектива Роджера Хэвиленда.
Тем временем молодой человек добежал до угла, плюхнулся в "Додж" выпуска 1947 года и укатил. Старуха из местных видела, как автомобиль рванул с места и исчез, но не заметила номера. После того как машина скрылась, она наклонилась к тротуару и стала шарить рукой в потемках, а потом испуганно заморгала, потому что обнаружила на руке кровь.
Когда на место происшествия прибыл детектив Коттон Хейвз, у бакалейной лавки собралась уже толпа старух. Карелла остался в участке, а Хейвз, едва поступил вызов, сел в патрульную машину и поехал разбираться. Старушки почтительно расступились перед ним, потому что прибыл Закон. Надо сказать, что Коттон Хейвз неплохо воплощал собой Закон. Его рыжая голова с седым прочерком-молнией возвышалась над толпой, как если бы ей явился капитан Ахав в исполнении Грегори Пека*.
______________________________________________________________________
* Капитан Ахав в экранизации Г. Мелвилла "Моби Дик" - одна из лучших ролей американского киноактера Грегори Пека.
Патрульный, стоявший на пороге магазина, не узнал Хейвза и, когда тот подошел вплотную, удивленно на него посмотрел.
- Я детектив Хейвз, - пояснил капитан Ахав. - Карелла остался в участке на телефоне, а меня послал сюда.
- Плохо дело, - сказал полицейский.
- Что плохо?
- Хозяин магазина сильно избит. Касса очищена. Вы знали Хэвиленда?
- Какого Хэвиленда?
- Роджера. Детектива из нашего участка.
- Да, нас знакомили, - кивнул головой Хейвз. - А что с ним случилось?
- Он сидит в витрине.
- То есть как?
- Он помер, - сказал полицейский и вдруг ухмыльнулся. - Смех, да и только. Кто бы мог подумать, что Роджера Хэвиленда убьют вот так!
- Не вижу здесь ничего смешного, - отрезал Хейвз. - Уберите зевак. Хозяин внутри?
- Так точно, сэр, - сказал полицейский.
- Я иду к нему. А вы запишите имена и адреса свидетелей. Писать умеете?
- Что? Конечно, умею.
- Вот и пишите, - сказал Хейвз и вошел в магазин. Тони Ригатони сидел на стуле, возле него хлопотал второй полицейский. К нему и обратился Хейвз.
- Позвоните Карелле, - сказал он. - Сообщите, что тут убийство, а не просто налет, как у нас значится. Скажите ему, что убит Роджер Хэвиленд. И поторопитесь.