Страница 39 из 41
– О, да за вами тут следят, господин Веселков, – рассмеялась Мария
– Зачем вы пришли сюда? – С раздражением бросил ей Веселков. -Я думал вы одумались и пришли с миром.
– Я пришла к вам, чтобы сказать, что если вы еще раз посмеете поднять руку на Ольгу, то я расскажу ей о ваших шашнях на стороне.
– Мало ли кто о чем трепет. Я знаю свою жену по более вашего. Она не склонна верить сплетня, – самоуверенно произнес Веселков.
– Может раньше и не была склонна, но в свете последних событий, я бы не стала делать столь категоричные выводы. Она мне вчера призналась, что хочет развестись с вами.
– Она не посмеет. Она полностью зависит от меня.
– Зависела. Но своими кулаками, вы освободили ее от этой зависимости. Неужели вы этого не понимаете?
– Не понимаю и не хочу понимать. Это все ваши фантазии, далекие от реальности. Ольга была и останется моей женой.
– Не останется, если я расскажу ей, как вы домогались меня и о вашей Юленьке, это будет последней каплей. Хотите проверить?
– Нет! – взревел Веселков и со всей силы саданул по столу кулаком. – Не смейте лезть в нашу семью. У нас двое детей.
– Мне это прекрасно известно и только ради них и, если вы пообещаете мне не бить больше Ольгу, я буду молчать. Так как, обещаете больше не трогать Ольгу?
– Хорошо. Я не изверг какой-то.– Веселков расслабил узел галстука, внезапно показавшийся ему тугой удавкой на шее.
– Значит договорились. Она ни о чем не узнает. Пока не узнает.
Мария встала и, не прощаясь, направилась к выходу. Когда она выходила из двери, то чуть не сбила секретаршу, подслушивающую у двери. Когда Мария скрылась из вида, Юленька ринулась в кабинет шефа и остолбенела от неожиданности, услышав из его уст проклятия, летевшие в ее сторону. Губки девушки сморщились и, часто- часто заморгав ресницами, она заплакала.
– Чего ревешь, дура. Это не к тебе относится, а к той гусыне, что была у меня.
Услышав его слова, Юленька вмиг успокоилась.
Веселков устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
– Иди ко мне. Быстро…
Юленька закрыла дверь на замок, подошла к шефу и села на его колени. Рука Веселкова тут же оказалась у нее под юбкой. Он притянул ее к себе и жадно впился в ее губы.
6.
Сабуровка. 1762 г.
Мария сидела в своей комнате и читала роман «Юлия, или Новая Элоиза» Жан-Жака Руссо. Книгу она недавно получила от своего гувернера Жана, которому ее, по его словам, буквально на днях доставил один друг прямо из Парижа. Имя автора она слышала впервые, но была в полном восторге от его творения. Произведение захватило ее целиком, она буквально впитывала в себя каждую прочитанную строчку. Как же она сочувствовала двум юным героям – Юлии д’Этанж и Сен-Прё. Она ощущала близкое родство с ними обоими. И как бы она хотела стать участницей сходных событий. За такую возможность можно отдать все, что угодно.
Невольно ее мысли соскользнули с описанных в романе перипетий на собственную жизнь. Себя она представила в роли Юлии д’Этанж, а Александра Ланского – в качестве Сен-Прё. Их отношения могли бы развиваться почти по такой же схеме. Они бы долго переписывались, изливая в письмах свои чувства. А потом бы встретились…
В этом месте фантазия Марии давала некоторый сбой, уж больно смелые картинки рисовало воображение. И ей становилось немного не по себе. Должна ли она думать о некоторых вещах столь откровенно? Все же она незамужняя девушка, а папенька всегда учил ее скромности и застенчивости. Правда, из этого обучения мало что получалось. И все-таки…
Мария попыталась освободиться от назойливых мыслей и снова перенеслась в далекую Францию, где двое молодых людей волею судеб вынуждены были расстаться. Какая же участь их ждет в дальнейшем?
У Марии от нетерпения узнать это как можно скорей даже увлажнились пальцы. Она снова углубились в роман, мысленно благодаря Жана за то, что он так хорошо помог ей освоить французский. Она не испытывала никаких сложностей в понимании текста.
Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошла Агафья. Мария недовольно взглянула на нее, она была тем человеком, которого сейчас она хотела меньше всего видеть.
– Что тебе, Агафья? – не слишком любезно спросила Мария. – Мне некогда говорить с тобой, я очень занята.
Агафья с презрением посмотрела на лежащую на столе книгу. С ее точки зрения чтение было абсолютно бессмысленным и даже вредным занятием.
– Петр Гаврилович вас желает видеть, – со значением произнесла Агафья.
– Хорошо, я скоро приду.
– Не скоро, а прямо сейчас. Он сказал, чтобы вы шли к нему немедленно.
– Что за спешка? – удивилась Мария. Она закрыла книгу. – Хорошо, иду.
Агафья еще раз с презрением посмотрела на книгу и удалилась.
Просьба отца немедленно к нему прийти обеспокоила Марию. Что за срочность, вроде бы ничего важного в их жизни не происходит, все идет своим чередом. Но тогда зачем она ему понадобилась, да еще немедленно?
7.
Сабуровка. 1762 г.
Мария вошла в покои отца с чувством тревоги. Петр Гаврилович сидел за столом, а на столе стоял графин с настойкой Агафьи, он был наполовину пуст. У Марии не возникло сомнения в том, что отец изрядно приложился к напитку. А она знала, что когда он не совсем трезв, возражать и противоречить ему опасно.
– Хотели меня видеть, папенька? – спросила Мария.
Петр Гаврилович посмотрел на нее мутным взором.
– Проходи и садись, – пригласил он.
Мария прошла в комнату, но на всякий случай села на некотором отдалении от отца.
– Хотите мне что-то сказать?
– Важный разговор у меня к тебе.
Мария почувствовала, как с каждой минутой усиливается в ней беспокойство.
– Так, говорите.
Петр Гаврилович посмотрел на графин, но наливать в стакан из него не стал, вместо этого только глубоко вздохнул.
– Взрослая ты у меня уже. Восемнадцать годков – совсем немало.
– Папенька, мне только семнадцать, – поправила Мария.
– Семнадцать? – даже удивился Петр Гаврилович. – Впрочем, это не столь важно. Сейчас семнадцать, а скоро восемнадцать.
– Еще не скоро, у меня всего месяц назад был день рождения.
– Не о том речь, – хмуро произнес отец. – Я уже пожилой, и пора подумать о твоем будущем. Вот не будет меня, что станешь делать?
– Да что вы такое говорите, папенька! – возмутилась Мария. – Вы не старый и со здоровьем у вас все в порядке.
– Это да, – довольно подтвердил Петр Гаврилович. Но тут же насупился. – Сегодня в порядке, а завтра нет. В общем, Мария, скажу тебе прямо, я подумал и решил – пора тебе замуж.
– Замуж? – аж побелела Мария. – Что вы такое говорите.
– Говорю нормальные вещи, все девушки выходят замуж.
– Рано мне еще, – тихо произнесла Мария.
– Рано! – возмутился Петр Гаврилович. – Да тебя мать в семнадцать родила.
– В девятнадцать, папенька.
– Какая разница, в семнадцать, в девятнадцать. Хватит тебе по полям скакать, пора вить свое гнездо. Очень я тебе много воли предоставил, вот пусть теперь муж с тобой и возится.
– И кто же этот муж? – с замиранием сердца поинтересовалась девушка.
Петр Гаврилович громко хмыкнул, посмотрел в очередной раз на графинчик, потом махнул рукой и налил в стакан наливку и выпил одним глотком.
– Муж человек достойный. Ты будешь довольна, – пробормотал он, не смотря на дочь.
– Кто же он? – повторила вопрос Мария.
Петр Гаврилович снова откашлялся.
– Ты его хорошо знаешь, он у нас частный гость.
– Так назовите его имя.
– Василий Иванович Дубов.