Страница 8 из 12
– Так, Серега, давай заканчивай страдать, – чуть более жестко, чем следовало, сказал он, – слезами, как говориться, горю не поможешь. А вот убийцу я найти обязан. А в этом деле каждая минута на счету. Так что страдать мы с тобой потом будем. В сауну с пивом и воблой не пришлось сходить, значит, на кухне с водкой и огурцом сядем и помянем Илюху. По-настоящему помянем. Но это все потом. А сейчас бери себя в руки и вспоминай, вспоминай каждую мелочь.
– Да не знаю я, что вспоминать, – заорал Сергей, – ты что думаешь, Илья передо мной отчитывался о своих делах? Да он со мной неделями не разговаривал, когда деньги нужны были, тогда делал вид, что у нас все в порядке, а мы образцово-показательна семья, а так … – Сергей махнул на Грохотова рукой, но все же немного успокоился. Отвечая на вопросы, можно было хоть немного отвлечься от навалившегося на него ужаса.
– А ты хоть раз поинтересовался, зачем ему деньги? – поинтересовался Андрей.
– Ну, когда он понемногу просил, не спрашивал, конечно, а на идеи его дурацкие объяснения просил, бизнес план велел составить. Ну, он писал там что-то, а я денег давал, – Сергей немного оживился, словно рассказ о сыне возвращали его мальчика к жизни, – да идеи-то были, ни в коня, ни в Красную армию. Сначала он продюсером хотел заделаться. С девчонкой какой-то из музучилища познакомился, так, то ли она его убедила, то ли сам он решил, что талант у нее немыслимый, вот и решил ее раскрутить. Ну дал я денег на костюмы какие-то, клип он записал, кстати дерьмо, а не клип, ну пару раз в клубе она выступила. Я сходил посмотреть, кошмар. Так стыдно мне было, словно не она, а я на сцене извиваюсь и делаю вид, что у меня голос как у Аллы Пугачевой, как минимум. Таких, как она, даже не сотни и не тысячи, миллионы. Мы с тобой на кухне и то лучше споем. В общем, перспектива проекта была налицо. Но тут они поссорились к счастью, продюсером ему быть расхотелось, благо новых звезд на его орбите больше не появилось, а то доили бы его, а точнее меня до конца дней. Потом с официанткой стал встречаться. Так ресторатором решил стать. Тут уж денег поболе они из меня вытянули. А мне все некогда, все работа у меня, поговорить с ним после смерти матери никак времени не нашел. Так все деньгами откупался, думал, что он перебесится, в институт вернется, а потом ко мне работать придет, – тут Сергей обхватил голову руками и завыл. – Гооосподи, сынооочек мой. Прости меня, идиота….
Андрей сидел и ждал, когда друга немного отпустит, и можно будет опять продолжить разговор. Сергей долго сидел, уткнувшись лицом в ладони, звериный вой понемногу стихал, переходя в рыдания. Когда он поднял голову, смотреть на него было страшно.
– Ты знаешь, Андрей, ты, когда эту сволочь найдешь, ты меня в камере запри, пока его по этапу не отправят. А то порву я его, гада, голыми руками порву, – Сергей пришел в себя, но в глазах появилось что-то Андрею такое, что Андрей сразу ему поверил.
– И правда порвет, – подумал он, а вслух сказал, – хорошо, Андрей, что с тобой делать будем, когда мы этого отморозка найдем, потом будем решать. Нам сейчас главное найти его. Скажи, тебе имя Агния Львовна Винтер говорит что-нибудь?
– Нет, – подумав, ответил Сергей. – А должно? Она что, с Ильей встречалась?
– Говорит, что даже незнакома с ним, но мои ребята это сейчас устанавливают. Тут вот что интересно, нашли твоего сына на пороге ее квартиры, а работает она в одном из твоих магазинов, в Стройсаме, если точнее. Совпадение это или нет, вот вопрос, на который ответа пока нет. Может это и не важно, может просто совпадение, но проверить надо.
– Нет, я ее не знаю, я вообще продавцов по именам немногих знаю, директора, бухгалтера каждого объекта знаю, хотя не близко. У меня главбух и финансовый директор есть, они мне по всем предприятиям, в общем, отчеты делают, а младший персонал, конечно, не знаю всех досконально. Тем более Стройсам мой первый супермаркет, там все давно на рельсы поставлено, работает без сбоев. Я туда реже всего езжу, особенно в последний год, я же в Питере еще один строймаркет открываю, и производство на Урале хотел запустить, не до Стройсама мне как-то было. Хотя, если увижу ее, может и вспомню.
– Серый, я понимаю, что ты теперь в бой рвешься, убийцу искать будешь, Винтер эту сам допросить захочешь, но я тебе не как друг, а как следователь говорю: никакой самодеятельности, я ее сам вызову и допрошу, а ты езжай домой или на работу, я тебе позвоню, когда что-то известно будет.
Андрей, само собой, ни капли не верил, что друг засядет сейчас за дела и будет послушно ждать окончания расследования. Но предупредить его он был должен. Как следователь. Как друг он бы сейчас вместе с Серегой помчался к этой самой «миледи», душу бы из нее вытряс, но узнал, что ее с Ильей связывает.
– А теперь, для проформы, ты сам, где был, когда Илью убили? Примерно с восьми пятнадцати до полдесятого понедельника? – это был главный вопрос, и не задать Андрей его не мог.
– Да на работе я был, в офисе, я к восьми приезжаю, до девяти один как сыч сижу, к девяти секретарша подруливает – Сергей так посмотрел на бывшего одноклассника, что тому стало не по себе. – Так что алиби на время убийства у меня нет. А что, я тоже на подозрении? Я сына не убивал, если что. Как тебе вообще такая идея дикая в голову пришла.
– Знаешь, Серега, – начал Андрей, – идея не такая уж и дикая. Если бы ты с мое поработал в розыске, то знал бы, что убийца в большинстве случаев – кто-то из самого близкого окружения жертвы. И проверять тебя и твоих близких мы будем, это стандартная процедура для следствия, так что ты не удивляйся и в бутылку не лезь. Родителей тоже предупреди, я к ним сам наведаюсь, со мной им, думаю, будет легче говорить, чем с посторонними…
Вечером того же дня.
Игореша уже ждал ее дома. Как сын многих матерей-одиночек, он очень рано стал самостоятельным. Агния даже шутила по этому поводу, мол, теперь у нее есть собственный настоящий мужчина и даже иногда просила сделать что-нибудь очень мужское, например, забить гвоздь в стену под предлогом, что ей срочно нужно повесить картину. Игорь пыхтел, бил молотком по гвоздю неловкими детскими пальцами и потом еще долго посматривал на плоды своих трудов и требовал подтверждения тому, что работа выполнена на отлично, что лучше него так никто сделать не может. Агния подтверждала и убеждала, хотя гвоздь в его отсутствие приходилось выдергивать и забивать самой снова, так как повесить на него ничего было невозможно. Забит он был намертво, по самую шляпку.
Она всегда оставляла ему еду на вечер, обедал он в школе, но ужинать в одиночестве отказывался наотрез.
– Ну, мама же, как ты не понимаешь. Я один не могу, у меня аппетита без тебя совсем нет, – Игорь сидел в уголке на диванчике с любимым мишкой в обнимку, хрустел морковкой и ждал, когда мать накроет на стол, и они наконец сядут ужинать Вдвоем. Вместе. Есть все-таки очень хотелось.
– Ага, конфеты трескать и пряники таскать у тебя аппетит есть, а нормально поесть после школы – так аппетит испаряется в неизвестном направлении, – подначивала его мать.
– Конфеты и пряники, мама, это не еда, это просто для настроения, чтобы не так грустно без тебя было, – он смотрел на мать ясными глазами, не поверить ему было абсолютно невозможно.
– Ладно, тонкая ты моя натура, садись, ужинать будем. – На самом деле Агния и сама любила ужинать вдвоем с Игорем, за макаронами с сыром можно было обсудить все события, произошедшие за день, построить планы на выходные, помечтать об отпуске, который, несмотря на все обсуждения, они проводили в деревне у бабушки и дедушки.
Те души в дочери и внуке не чаяли, забирали его к себе на все лето, на все выходные ждали дочь, а в отпуске и она присоединялась ко всей компании. Сашка, директор и добрый человек, в положение Агнии входил, отпуск давал непременно летом. Все-таки она была единственной женщиной среди продавцов, кассирша Ира не в счет. Да и детей у Иры не было пока.
Ах, как Агния любила эти неспешные летние дни. Утром можно было валяться, сколько хочешь, родители никогда не заставляли их вставать ни свет, ни заря, чтобы натаскать воды или прополоть помидоры, к примеру, но они все равно вставали пораньше, чтобы не потерять ни минуты драгоценного времени. Если погода позволяла, шли на омут купаться, или в лес за земляникой, а, если лил дождь, то, сидя на террасе, играли в лото вчетвером и пили чай с пирогами, которые мастерски пекла бабушка. После пирогов двигаться было практически невозможно, клонило в сон, и они валялись на стареньком диванчике, Агния с книжкой, а Игорь дремал, уткнувшись матери в плечо.