Страница 5 из 12
– Что-то не так, Андрей Васильевич? – участковый обеспокоенно смотрел на него. Вид начальника опергруппы и впрямь был неожиданно подавленным. Можно подумать, впервые труп увидел.
– Труп молодого парня, вот, что не так, или для тебя это в порядке вещей по понедельникам трупы на вверенной тебе территории находить? – неопределенно и зло ответил Андрей. – Ты свидетелей пока в квартиру что ли проводи, начинай протокол писать, а я сейчас место происшествия осмотрю и тоже подойду. Вы из какой квартиры, гражданка?
Он строго и оценивающе посмотрел на свидетельницу. Агния вполне достойно выдержала взгляд.
– Из пятидесятой, из этой самой, так что пройти пока, видимо, не получится, насколько я понимаю. Или вы сами его от моей двери отодвинете? – каким-то придушенным голосом спросила свидетельница, – я этого делать точно не буду.
Андрею показалось, дамочка несколько насмешливо его с ног до головы окинула. Он даже смутился, так неловко ему стало. – Как это я позабыл, мне же дежурный говорил, что труп свидетельница на пороге собственной квартиры нашла, – подумал Грохотов.
– Ну да, это я что-то не то предложил, – нарочито бодро заговорил Андрей. – Послушайте, как Вас зовут?
– Агния Львовна Винтер, – с достоинством ответила свидетельница.
– Так вот, Агния Львовна, вы меня можете минут двадцать подождать? Можно и здесь, конечно, но, думаю, вам вся эта картина не очень по сердцу. Можете у нас в машине пока посидеть, участковый вас проводит, а я сейчас тут все посмотрю, эксперты свою работу сделают, труп уберут, в квартиру можно будет пройти, а мы с вами поговорим. На улице или в квартире вашей, как получится, лады?
– Лады, – взгляд у свидетельницы оттаял немного, и стало понятно, что это она от шока и напряжения строила из себя «железную леди». Нормальная деваха, просто не каждый может равнодушным остаться после такой находки, а это ничего еще, в истерике не бьётся, белугой не орет, вполне сносная такая свидетельница. Руки дрожат только. Вон мужик из управляющей компании и то хуже выглядит.
– Подождите минутку, платок на убитом был, когда вы его обнаружили? – спросил ее Андрей.
– Нет, – смутилась свидетельница, – это я его накрыла, сил смотреть на него не было, а что нельзя?
– Вообще-то трогать на месте преступления ничего нельзя…
– Так я даже не коснулась его, просто платок развернула и накрыла ему лицо, а платок чистый, я его только что с собой взяла, так что никаких следов я не вытерла, вот и Иван Петрович подтвердит, я при нем накрывала…
– Иван Петрович Сухой – начальник управляющей компании в этом доме, – представился стоящий рядом мужчина, серый от волнения, он вообще был весь серый, кожа, глаза, одежда, – все так, мы тут ничего не трогали, а платок… девушка им точно ничего не вытирала, я видел.
– Ладно, – смилостивился, наконец, Андрей, – вы с Агнией Львовной тоже на улицу пройдите пока, я с вами потом тоже переговорю. Мишечкин, проводи свидетелей до машины. И пусть там водитель за ними присмотрит, чтобы не разбежались, ищи их потом. – Это он уже на ухо участковому проговорил, чтобы не обижать свидетелей. Не то чтобы он таким вежливым и тактичным был, но ссориться сходу с людьми не любил, мало ли как дело повернется.
Только после того, как участковый со свидетелями отбыл, он подошел к эксперту и упавшим голосом произнес: «Знаю я этого парня, это сын моего одноклассника бывшего. Мы до сих пор общаемся, не часто, но все-таки. Илья Бардин, 25 лет. Мне отец его с утра звонил, жаловался, что сын дома не ночует, совета спрашивал, где искать сына… А он сам нашелся… Так вот… Как я у теперь все это ему скажу? Ладно, мужики, давайте тут по-быстрому все делайте, чую, не получится у меня беседа со свидетельницей в машине, дома-то оно спокойней ей, чай-кофей опять же, успокоится, глядишь, что-то внятное скажет».
……….
Следователь сидел на кухне у Агнии уже второй час. С работы ей пришлось отпроситься, благо начальник у нее был понимающий, работала Агния без нареканий, и на звонок подчиненной о том, что она свидетель и вынуждена давать показания, ответил вполне адекватно. С работы отпустил, правда, велел не задерживаться «после всех формальностей». Именно так и сказал, наверное, чтобы напомнить, что он все-таки директор, а она подчиненная.
Агния украдкой посмотрела на следователя, на вид тому было лет сорок, но выглядел он до того замученным, что могло быть и шестьдесят, словно он с утра до вечера разгружал вагоны с углем, или с мукой, на крайний случай, так как руки все-таки были чистые. Агния специально посмотрела.
– Значит, с покойным вы не знакомы, Агния Львовна, так?
– Да, то есть, нет, незнакома, – в десятый раз повторила девушка, простите, я опять забыла, как вас зовут…
– Андрей Васильевич, – начал следователь…
– Так вот, Андрей Васильевич, я этого парня в жизни не видела, даже у себя в магазине, хотя там к нам куча народу приходит. И память на лица у меня прекрасная, постоянные клиенты все время удивляются, когда я к ним по имени обращаюсь.
– А что, у вас все клиенты представляются, когда в магазин приходят? – удивился следователь.
– Нет, конечно, но бывает, директор кого-нибудь приведет и скажет, что это, мол, его знакомый, зовут Петр Петрович, и вы, девчонки, обслужите его по первому разряду. А некоторые сами представляются. Мы же не водкой торгуем. Мы с каждым покупателем подолгу разговариваем, ведь не все даже знают, что им надо. Кому-то вроде просто доски нужны, а они тоже разные бывают, и обрезные, и половые, и вагонка разная. Вот мы и спрашиваем, куда им эти доски нужны, зачем, кто будет стройкой или ремонтом заниматься, а потом уже решаем, что предложить. Иногда оказывается, что и вовсе эти самые доски им не нужны, а нужна фанера или брус какой-нибудь…
– Что вы мне своим брусом голову морочите, – тихо возмутился следователь, как будто это Агния ему вопросы задавала, а не наоборот.
– Так вы сами меня спросили, откуда я знаю имена покупателей, – тоже возмутилась Агния. – Я просто объяснила, и все.
– Но пришел то он к вам.
– Почему ко мне? – изумилась Агния. – В дверь мне он не звонил, а если его на нашей площадке застрелили, а он на мой коврик свалился, я тут при чем? Да здесь и не только моя квартира, если вы не заметили.
– А с чего вы решили, что его застрелили? – зацепился за ее слова следователь. – Вы же сказали, что особо труп не рассматривали. Может Вы его того…
– Я что с ума сошла? Зачем мне незнакомого человека убивать? – свидетельница возмутилась вполне натурально, – а дырку на виске я заметила, конечно, я же не слепая.
– Ладно, Агния Львовна, я с вами пока закончил, но потом вызову к себе еще раз показания записать, уточнить кое-что.
– А что записывать то? Я уже все сказала, нового ничего добавить не смогу, – немного раздраженно заговорила Агния. Вся эта катавасия ей ужасно надоела. Слава богу, Игорь в школе, а то бы и он весь этот ужас видел, а потом изводил бы ее вопросами почище следователя. Это ж такое событие – труп под дверью. Не дай бог целое расследование затеял. С него станется, хотя ему всего десять лет.
– Может, не сможете, Агния Львовна, а, глядишь, и вспомните что-нибудь важное, но, в любом случае, протокол подписать все равно придется, – словно подводя черту, сухо сказал Грохотов.
Дальше день у Агнии покатился в обычном ритме, дорога на работу, покупатели, доски и наличники. В общем, все, как всегда. Только в перерыве начальник потребовал отчет о найденном трупе.
……………
– Ну, труп как труп, Саш, застрелили парня, а он у моей двери умер. Я его знать не знаю, – отрапортовала Агния. Меня следователь сто раз спросил, кто это. У него ни документов, ни телефона не было, так что без комментариев, – отчиталась Агния. – Хотя они его и опознали сразу, точнее следователь его опознал. Вроде знал он этого парня.
Со своим непосредственным начальником, Александром Кирилловичем Короткиным, она была знакома сто лет. Еще со школы. Правда, тот учился на три года старше. Когда после института, иняз с отличием, между прочим, оказалось, что ее профессия никому не нужна. То есть работа была, но нужно было либо в командировки ездить, либо в ночь полночь встречать какую-нибудь группу, либо по вечерам в ресторане давать синхрон на каких-нибудь переговорах. Это в случае работы переводчиком. В школу идти работать совсем не хотелось. С таким характером, как у нее, уже через полгода Агния превратилась бы в неврастеничку. Детей она любила, предмет знала прекрасно, но вот педагогика – это было совсем не ее. Поэтому пришлось искать что-то с приемлемым графиком и со стабильной зарплатой.