Страница 5 из 5
— Запомни, ты не должна искать никаких способов связаться с семьёй, чтобы сообщить им о том, где ты находишься и что с тобой сделали. Так же, ты не должна рассказывать и жаловаться моему сыну, что тебя похитили и продали на торгах в рабство без твоего согласия. Он должен видеть тебя реальную. Натуральную актрису, как бы сказать. Чем естественней эмоции куклы, тем вкуснее с ней играть. Поэтому я решил купить именно тебя, а не бывалую шлюху из агентства. Как же они надоели! Тошнит от их пресных, смазливых рож и наигранных действий в поведении, — богатей высокомерно плюётся.
Когда он вещает мне о нюансах сделки, моё сердце пропускает удары. А что, если я не смогу? Вдруг не понравлюсь сыночку?
— А что, если я не соглашусь с вашими условиями?
— Значит я откажусь от покупки и верну тебя обратно на торги.
Потребую возврат денег за товар, который оказался бракованным!
— Ох, нет-нет! Не отдавайте меня им обратно. Молю!
— То-то же! — глумливо кривится тонкими губами.
— Хорошо, — выдыхаю. — Я согласна.
У меня нет выбора. Придется согласиться, иначе мне сделают очень больно. А так, находясь во власти Кинга, у меня появилась хотя бы крошечная надежда на спасение.
— А в случае нарушения правил? — уточняю, пытаясь придумать план.
— В случае нарушения, я знаю где живёт твоя мама! — миллионер агрессивно захлопывает папку, швыряя её на сиденье. — Антонина Павловна Васнецова. Липецк. Улица Щербакова, дом 16, квартира 23. Верно?
У меня лёд бежит по коже.
Господи, какой лютый кошмар творится здесь и сейчас.
— Я поняла. Где расписаться?
Бизнесмен с торжествующим видом суёт мне в руки шариковую ручку. Пальцы дрожат, роспись получается корявой и неровной.
Он забирает у меня бумаги, кивает охраннику, сидящему рядом со мной. Высоченный бритоголовый мамонт. Он резко дёргается в мою сторону, хватает меня за горло, притягивая к раздутому мускулами телу. Тихий девичий визг наполняет салон изысканного автомобиля бизнес-класса.
У меня дежавю. К лицу опять прикладывают тряпку. Задыхаясь от едкой вони, я падаю в ад, лишаясь чувств.
ГЛАВА 4
Анна
Я не знаю сколько проходит времени и что вообще происходит в округе. Я возвращаюсь обратно в сознание, когда слышу незнакомые голоса. Смех, говор, топот. Они неприятно режут слух. Как будто меня бьют по голове чем-то тяжёлым.
Самочувствие ужасное. Я пытаюсь разлепить налившиеся свинцом веки, но ничего не получается. Сколько бы раз я не моргала — вижу тьму. Лишь когда понемногу начинаю ориентироваться в экстремальной обстановке, понимаю, что мне на глазах завязали повязку.
Тело буквально изнывает от слабости. Горло душат слёзы, а сердце набирает разгон. Меня окольцовывает сумасшедшая паника. Лишенная зрения, я понятия не имею, где нахожусь и что со мной будут делать. Я не чувствую на теле одежды. Я голая! И связанная. Мне невыносимо страшно!
Я пробую пошевелить руками. Дёргаю ими, слышу звон. Похоже на наручники. Оба запястья режет что-то холодное и массивное. Выходит, меня голую приковали к постели наручниками. И лодыжки тоже. Ублюдки привязали мои ноги таким образом, что я не могу их сомкнуть. Лежу голая, прикованная к постели неизвестно где, вульгарно расставив ноги как последняя шлюха, ждущая жёсткого траха. Чёрт, это так унизительно!
Ансамбль из микса топота и голосов становится всё ближе и ближе. Я рефлекторно пытаюсь сжаться в клубок, когда слышу нечто, похожее на щелчок замка. В помещение входят люди. Судя по разнообразию голосов их много. И женские, и мужские голоса набатом вколачиваются в уши. Я кожей ощущаю на себе надменные, вальяжные взгляды, принадлежащие не простым людям, с которыми я обычно привыкла общаться и пересекаться в повседневной жизни, а зазнавшейся светской знати.
Оркестр голосов на миг затихает. Прожигающие мурашки ползут по всему телу. Я чувствую, как волоски на коже встают дыбом, когда пространство разрывает ледяной, пересыщенный сталью голос.
— Что это?
— С днем рождения сын! — с радостным окликом раздаётся другой голос, который я уже хорошо знаю. Он принадлежит Адриану Кингу. — Мой тебе подарок. Нравится?
Шаги приближаются, отстукивая мелодию власти по паркету.
— Я удивлён.
Мгновение, лица касаются чьи-то прохладные, пахнущие виски и дорогим табаком пальцы. Они властно впиваются в мой подбородок и поворачивают голову то в одну сторону, то в другую. Меня оценивают, как куклу на прилавке. Холод и страх градом рассыпается вдоль позвоночника. Дыхание сбивается, а сознание падает в чёрную пропасть.
Я дёргаюсь, звеня наручниками. Цепенею от самых разнообразных отвратительных эмоций, когда вдруг понимаю, что меня начинают трогать. Несколько пар рук шарят по моему голому телу, как будто нарочно издеваются.
Смех. Гнусные шуточки.
Это не люди, а голодные шакалы!
Отвратительные создания.
Я всё также продолжаю видеть тьму, когда меня неизвестно кто щипает то за бёдра, то за щёки, то за грудь. Представители шумной компании весело переговариваются друг с другом, унижая меня не только словами, но и грубыми прикосновениями.
Я дёргаюсь, кусая язык так сильно, что чувствую вкус крови.
Молчать. Я должна молчать и быть послушной. Иначе, пострадаю. Хуже того, из-за моей непокорности могут пострадать близкие мне люди, которых я очень сильно люблю. Шестое чувство отчаянно мне подсказывает, что Адриан Кинг очень страшный человек. Не стоит с ним шутить. Нужно подчиниться, сыграв с ним в опасную и безумную игру. Те твари, у которых тонна денег, властвуют миром. Что ему стоит? Прихлопнуть горстку ничтожных клопов, вроде меня и моей мамы, отомстив за неподчинение и за то, что я испортила праздник его любимому сынку.
Мерзость.
Я обречена.
Придётся мириться со всем происходящим, сжать зубы и терпеть.
—Ом-м, — я слышу высокомерный женский голос. — А она ничего такая! Но слишком зажата.
— Ах! — с губ срывается стон боли, когда я понимаю, что эта мерзкая женщина, хозяйка данной фразы, только что достаточно больно ущипнула меня за сосок. Сосок налился кровью и жалобно запульсировал под натиском длинных, скорей всего наращенных, ногтей.
— Мама права.
Что? Мама?
Боже, куда я попала? В зверинец, самый настоящий. Серпентарий.
Отец подарил безвольную рабыню сыну, а мать решила осмотреть качество подарка, чтобы не огорчить своё дитя. Не удивлюсь, если ещё и совет даст, как именно стоит играть с новенькой куклой.
То бишь… Трахать. Брать. Драть.
Они психи! Неужели подобные шабаши у богатых отморозков происходят в порядке вещей? Вот только они кое-что перепутали. Я не товар. Не резиновая кукла из секс шопа. А живой человек. Но, видимо, господа мажоры настолько сильно зажрались, что не видят границ.
В мире богатых ублюдков простых смертных продают как бесхозные вещи. И это норма для их закрытого, разбалованного до тошноты общества.
— Она девственница! — перебивает Адриан.
— Чистокровная? Или, как обычно, штопаная? — женщина продолжает глумиться.
Теперь я чувствую, как эти же «когти» ползут ниже, направляясь к моему лобку. Я задерживаю дыхание. Неужели мерзавка собирается проверить правдивость слов мужа?
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте