Инопланетяне

Руслан находился в том нежном возрасте, когда нравственные и безнравственные поступки имеют большое значение. Он вспомнил небесного Учителя. Может, он способен отключить невольное соглядатайство? После просмотра таких видеосюжетов чувствуешь себя так, словно ты порылся в чужих карманах или исследовал чужое белье и испытываешь брезгливость к самому себе. Или надо привыкать к соглядатайству?

Глава пятая

Как же медленно тянулись дни недели, после которой Иван Иванович велел позвонить ему. На звонок ответил мужчина, которого Руслан назвал Иваном Ивановичем. Но это был его помощник, и он рассказал, как лучше к ним добраться.

Во время защиты Иван Иванович возвышался над своими соседями по столу не меньше, чем на целую голову. Теперь же, когда Иван Иванович поднялся в своем кабинете и пошел ему навстречу, Руслан понял, что главный дядька и без подиума на голову всех выше. Пожал руку своей огромной, клешнястой лапой, которая была на удивление холодной. На сухопаром лице появилась приветливая улыбка, глаза Ивана Ивановича, большие и серые, излучали тепло. И от души его, огромной, на всю грудную клетку, шли волны расположения к молодому человеку.

– Приветствую и поздравляю, Руслан Русланович! – он взял его под руку и усадил за стол для совещаний. – Вчера из ВАКа курьером привезли, – хозяин кабинета набрал код на сейфе, и толстенная дверь открылась. – Прошу…

Иван Иванович протянул ему диплом доктора наук. Руслан немало слышал страшилок о Высшей аттестационной комиссии, о больших сроках рассмотрения диссертаций, а тут несколько дней – и диплом, пахнущий типографской краской в руках. Конечно, придал ускорение прохождению диссертации в ВАКе Иван Иванович.

– Спасибо, Иван Иванович, – в избытке чувств он вскочил на ноги и втиснул свою руку в директорскую клешню.

– Полюбовались и хватит. Напишите в этой сопроводиловке, что ознакомились с дипломом и обязуетесь сведения о своей ученой степени не разглашать, – директор положил перед ним листок бумаги.

Иван Иванович взял у Руслана диплом, вложил в него расписку и закрыл в сейфе.

– А теперь пойдем знакомиться с вашим рабочим местом. Да, я забыл вам сказать, что вы возглавите совершенно новое наше подразделение под кодовым названием Z-2. Если, разумеется, не против. Вы согласны? – спросил Иван Иванович, облачаясь в огромное пальто кофейного цвета.

– У меня есть выбор?

– Практически нет, – честно ответил директор и добавил: – Если, разумеется, продолжите свой путь в науке.

Они шли по пустынному зимнему парку, под ногами сухо поскрипывал снег. Руслан ожидал попасть в солидный научный корпус, а они подошли к пустующему одноэтажному дому, стоящего в углу парка. Директор достал из кармана ключ, вставил его в скважину на старой, посеревшей от старости деревянной двери.

Безрадостная картина встретила их внутри. В доме было несколько комнат, и все они были забиты вышедшей из употребления мебелью, какими-то пыльными коробками.

– Впечатляет? – спросил директор. – Не пугайтесь, мы в течение месяца наведем порядок. Сделаем, как его, евроремонт. У вас будет отдельный кабинет, сотрудники будут работать тоже не в тесноте. В ближайшее время для вашего подразделения будет построен новый корпус. Ну, как, по рукам? – и протянул свою клешню.

Он покорно сунул свою руку в начальственную длань.

– Пока будет идти ремонт, у меня была мыслишка направить вас в какое-нибудь наше подразделение, чтобы вы составили представление, как мы работаем, – говорил директор на обратном пути. – А потом решил, что вы должны начинать с нуля. Программа работы лаборатории, будем пока считать подразделение таковым – ваша диссертация. Нужно обдумать план работы, найти сотрудников, а таких специалистов нет, и задача эта труднейшая… – он замолчал, а потом, выдержав паузу, спросил напрямик: – Как вы додумались до теории активизации всего человеческого мозга? Ведь Бог создал человека по образу и подобию своему, но не свою копию, заблокировал девять десятых нашего серого вещества. А вы являетесь к нам и говорите: есть возможность разблокировать и сделать это можно так и так. То есть вы замахнулись на то, чтобы изменить замысел Божий! Это своего рода святотатство, богоборчество, а каковы последствия того, если человек станет копией Бога? А предвидеть их придется вашему подразделению… Ведь это будет новая человеческая раса, новая цивилизация, и ее зарождение сейчас, фигурально выражаясь, на кончике вашего пера. Так кто ее поместил на ваше перо? Интуиция, озарение, воля Мирового Разума?

Не мог же он сразу открыться перед Иваном Ивановичем! Руслан много думал о своих способностях, и ему казалось несправедливым, что все люди даже не представляют, на что они способны. И решил исправить эту несправедливость, не отдавая себе отчета в том, что это то самое святотатство и богоборчество, которое академик вскользь упомянул.

– Захотелось заняться вдруг этой проблемой, вот и всё. Потом пошла теория… – без всякой конкретики и проблематики ответил он, понимая, что фактически врет.

Не мог же он говорить Ивану Ивановичу, что идея разблокирования человеческого мозга ему приснилась! Явилась во сне покойная матушка и, поглаживая на голове его вихры, говорила медленно и убедительно:

– Сынок, у тебя блестящее будущее и выдающая судьба. Начни работать над диссертацией о том, чтобы человека сделать равным Богу. Ведь Бог создал человека по образу и подобию своему, но не равным себе, а раба с заблокированным на девять десятых мозгом. Попытайся исправить эту несправедливость. Ты убедишься, что Создатель был прав, но на этом пути обретешь известность и авторитет в научном мире. Не забывай: ты – звездный мальчик…

Он не понимал, почему мать называет его звездным мальчиком. Что это означает, он также не знал.

Руслан и до этого недоумевал, почему Бог заблокировал, как минимум, девяносто процентов мозга у человека. Это был Создатель или генные инженеры высокоразвитой цивилизации, которые лепили из богоподобного существа послушного раба, способного работать на шахтах, добывая в них редкоземельные элементы, особенно золото, для нужд тех, кого ему было велено считать богами? И он с вдохновением и юношеским максимализмом принялся за диссертацию.

Остаток пути директор задумчиво молчал. Из уважения к нему Руслан не читал директорские раздумья. Когда они вернулись в его кабинет, он вызвал миловидную женщину, чем-то напоминающую мать Лиды, и велел ей оформить Руслана начальником новой лаборатории Z-2, причем его личное дело должно носить гриф «Совершенно секретно». Женщина ведала кадрами.

– Никаких разговоров в коллективе о лаборатории Z-2 не должно быть, – строгим голосом наказал Иван Иванович. – О ней знает Руслан Русланович, вы, начальник первого отдела, мой зам по режиму и я. По всем вопросам, касающимся этой лаборатории, обращаться ко мне, а в мое отсутствие – к заместителю по режиму. Приказ о назначении Руслана Руслановича я заготовил…

Директор открыл сейф, достал оттуда красную бумажную папочку, открыл ее и, не садясь на кресло, подписал единственный лист, закрыл папку и протянул ее кадровичке.

– И еще. Оформите командировку Руслану Руслановичу в Краснодарский край на месяц. Пока в его блоке будет идти ремонт, он поживет на нашей лыжной базе, в моей квартире. Он там хорошенько обдумает план работы на предстоящий год… И предупредите директора базы, чтобы его принимали как можно лучше… Да, еще одно: финансовые дела новой лаборатории должна вести работница бухгалтерии, через которую идут подобные дела. Вот, пожалуй, пока всё… Жду вас, Руслан Русланович, у себя через месяц. Там, в горах, сейчас такая красота! Счастливого пути!

Директор в последний раз сегодня протянул клешню, Руслан опять сунул в нее свою кисть, и после ритуального прощального рукопожатия побрел за начальницей отдела кадров. Она завела его в крохотный кабинетик, рассчитанный на нее и еще одного посетителя, и, глядя на новый руководящий кадр добрыми материнскими глазами, допытывалась, какие документы у него с собой.