Страница 54 из 93
Она тяжело вздохнула и посмотрела на меня.
- Выпить ничего нет?
- Солнышко, тебе рано ещё пьянствовать.
- Ну чуть-чуть, просто, чтобы успокоиться.
Я взял с тумбочки бутылку с местной водкой. Точнее, это была спиртовая настойка на каких-то ягодах. Сладкая, но крепкая, крепче обычной водки.
- Будешь?
- Угу.
Она взяла бутылку и смело сделала большой глоток. Проглотив его, она покраснела, потом побледнела, потом попыталась кашлять, но, в целом, перенесла нормально. Закупорив бутылку, я убрал её под кровать. Анечка некоторое время собиралась с мыслями, потом, когда алкоголь начал действовать, улыбнулась и сказала:
- Ты такой злой был, аж пена на губах выступила.
- Когда я был злой?
- Ну, там, во сне, когда меня...
- Это сон, он из твоего подсознания, - пресёк я все инсинуации, - а я не такой, сама знаешь. Вообще не представляю, как это возможно, меня насилие никогда не возбуждало, я ласку люблю, обоюдную.
- Буду знать, - пьяно хихикнула она, - давай вставать, что ли?
Я посмотрел на часы.
- Да, давай вставать и одеваться, у нас сегодня баня по графику, хотя я предпочёл бы уйти пораньше, пока не началось.
- Что началось? - не поняла она.
- Не знаю, - я развёл руками, - мало ли, что Псих подкинет, шериф нас догонит, или культисты захотят на костре поджарить, или Люпус доберётся. Всё может быть, сама знаешь.
- Да, - она вздохнула и встала с кровати, - но нормально помыться я всё же хочу.
За завтраком Иван Петрович просвещал личный состав на предмет полученной от картографа информации, все слушали внимательно, ещё свежо было воспоминание о том, как группа наша разделилась, лучше владеть всей информацией, чтобы, отбившись от других, самостоятельно найти дорогу. Тут же, после короткого обсуждения, решили попытать счастья с мореходами, а если не получится (не хватит денег, откажутся плыть, море будет неспокойным) тогда двинуть на север и штурмовать перешеек.
Когда совещание было окончено, настал черёд дальнейших действий. На очереди была баня, но Умар предложил заняться лошадьми. На конюшни отправились втроём, оставив с женщинами Кирилла. Наших лошадей, вместе со сбруей, продали задёшево владельцу, он выдал нам небольшой кошелёк с полутора сотнями серебряных монет, после чего предложил выбрать что-то под вьюки. Выбирали мы недолго, на глаза попалась низкорослая, но очень крепкая гнедая кобыла, лохматая и с умными глазами. Хозяин наш выбор похвалил, сказал, что это лошадь ни разу не скаковая, но под вьюки лучше не придумать, да ещё и пройдёт там, где обычные кони застрянут. Мелькнула надежда, что получится перетащить её через горы, очень не хотелось тащить поклажу на себе.
Небольшая часть серебра вернулась к хозяину конюшни, а мы, оставив кобылу до времени в стойле, отправились к остальным.
Городская баня была довольно внушительным сооружением. Там имелись парные с разной температурой, помывочная с настоящим душем и даже довольно большой бассейн, уже ради него стоило прийти сюда. Мужской зал был отделён от женского, но предбанник был общий, а для соблюдения приличий имелись ширмы, кроме того, можно было просто завернуться в простынь.
Вот и теперь, после многочисленных заходов в парилку, мы сидели на краю бассейна, завернувшись в простыни и попивая пиво. Бассейн был мужской, но, ввиду раннего времени, посетителей не было, поэтому вся наша компания расположилась там на стульях и сидела, держа в руках пивные бутылки.
- Пар сырой, - пожаловался Иван Петрович, - надо чтобы сухо было в парной и жарко, а тут туман, ничего не видно, а температура, от силы, градусов полста.
- Нормально, как хамам, - возразила Варвара, которая вовсе сомлела от тепловых процедур и едва ворочала языком.
- А у нас можно самим поддавать, - сказала Ольга, там пар сухой.
- Вот, вечно мужчин обделяют, - инженер хмыкнул и приложился к пивной бутылке.
- Мам, я поплавать хочу, можно? - Анечка показала на бассейн.
- Голая? - подозрительно спросила мать.
- В белье, - с улыбкой ответила девочка и с головой нырнула в простыню, после двух минут интенсивной возни, она сбросила накидку и предстала нам в том же виде, в котором спала. В целом, ничего, приличия соблюдены, конечно, по меркам нашего мира.
Разбежавшись, она нырнула с бортика в бассейн, почти без брызг, просто вошла в воду, словно нож. Расстояние было метров восемь от борта до борта и сейчас она, как заводная, переплывала в одну и в другую сторону. В те моменты, когда она показывалась над водой, можно было разглядеть счастливое улыбающееся лицо ребёнка, занятого любимым делом.
Внезапно, когда она в очередной раз подплывала к нашей стороне, выражение лица изменилось, улыбку словно ластиком стёрли, она побледнела и, охнув, ушла под воду. Нырять следом не пришлось, Кирилл успел дотянуться и схватить её за руку. Нахлебаться воды она не успела, да и обморок был неглубоким, стоило вытащить её на поверхность, как она открыла глаза и полным ужаса голосом проговорила:
- Он здесь.
- Кто? - спросил я, но сам уже догадывался.
- Ну, этот, Люпус, как его там.
- Здесь - это где? - переспросил Прокуда.
- Не знаю точно, но где-то рядом. Надо уходить.
- А нужно? - с сомнением спросил Кирилл, - у нас на семерых десять стволов, а он один, даже, кажется, без огнестрела. Отобьёмся.