Тёмный посредник

Едва я сел за книжки, как меня начало давить тревожное чувство. Я несколько раз подходил к окну и подолгу глядел во двор. Там квасила какая-то компания. Потом наблюдал за наркоманом, который искал закладку, потом какой-то мужик занялся ремонтом своего древнего автомобильчика, напоминающий четыреста третий «Москвич».

В последние дни я часто таращился в окно, ожидая неизвестно чего: то ли полиции, то ли бандитов, или, наоборот, какого-то чуда, которое вытянет меня из этой трясины. Но чуда не предвиделось, и, как я ни старался не пасть духом, с оптимизмом смотреть в будущее не получалось. Проблемы наваливались нескончаемой чередой. Некоторые удавалось решить, но на их место приходили другие и висли на шее тяжёлым бременем.

Когда я вчера вернулся домой, мои руки, одежда, лицо были покрыты засохшей кровью. Опять пришлось резать людей. На этот раз военных — гвардию, которая по несчастливому стечению обстоятельств напала на меня на базе. Не скажу, что испытывал с этим трудности. Я давно сломался — ещё на войне. Я мог спокойно делать то, от чего других вывернуло бы на изнанку. И всё же было неприятно. Иногда накатывало отвращение: к самому себе, к людям, к миру, который вынуждал снова и снова пачкать руки в крови, а взамен лишь плевал в душу или пытался раздавить, словно кухонного таракана.

Иногда мне казалось, что я — психопат. Но психопаты не испытывают жалости, а я испытывал. Даже тех ребят, которых вчера пришлось порезать, было немного жаль. Самую малость. И всё же я не помещался в те рамки нормальности, которые предъявляло общество. Именно благодаря этому Денис и решил, что я больше всего подхожу на роль мстителя, а я получил шанс начать жизнь заново. Но какую жизнь? Полную страхов и невзгод? «Нет, — думаю, — я выберусь из этой задницы. Во что бы то ни стало, выберусь. Если опустить руки, мир тебя сожрёт. А я же не хочу этого, да?»

Снова сел за уроки, постарался выкинуть из головы лишние мысли. Ещё часа два — и надо ехать за братом, а потом — к Степану. Я вскипятил воду в чайнике и, устроившись за книгами с кружкой горячего чая, постарался успокоиться и сосредоточиться на важном деле.

Всю дорогу, пока мы с Лёшей шли от квартиры Малика до метро, а потом ехали до «Технического училища», брат расспрашивал меня о первой моей встрече со Степаном. Я коротко рассказал, что он за человек и чем занимается.

— Он хочет взять нас под опеку? — догадался Лёха, после того, как я закончил. Мы ехали в метро, грохот вагонов заглушал речь, но брата это не останавливало.

— Пока не знаю, — крикнул я сквозь шум, — думаю, да. Но вначале он хочет к нам присмотреться. Так что веди себя хорошо, будь вежлив. Не ругайся и вообще поменьше говори. Говорить буду я. Понял? Облажаться мы не должны. Это наш шанс не попасть в приют. Возможно, единственный.

— Я постараюсь, — заверил брат.

Степан встретил нас на своей машине возле метро. Как и в день нашего знакомства, он был вежлив, спокоен и настроен дружелюбно. Расспросил, как жизнь и учёба. Я сказал, что Лёша болел и почти всю неделю сидел дома, а у меня, как всегда, всё хорошо.

Когда мы оказались в квартире, в нос ударил запах выпечки и жареной говядины. Галина, жена Степана вышла навстречу. Она была моложе своего мужа, но годы брали своё: Галина выглядела одутловатой, а на лицо уже легли морщины. Взор её мне показался надменным, но женщина встретила нас с улыбкой и изобразила радушие, которое, судя по всему, изображать ей было не в первой.

Квартира оказалась большой и просторной. Три комнаты: одна — кабинет, другая — гостиная, третья — спальня. Убранство жилища для меня выглядел довольно архаичным. Мебель — как будто годов из восьмидесятых, но тут подобный стиль считался последним веянием моды. В гостиной стоял большой телевизор с пультом управления, буфет был забит хрусталём, а шкаф — книгами. После тех мест, где мне приходилось жить прежде, квартира эта казалась царскими апартаментами.

С безопасностью тут тоже был порядок: новенькая десятиэтажка вместе с ещё двумя такими же располагалась на охраняемой территории, где помимо всего прочего находились детская и спортивная площадки, и въезд на подземную парковку.

В общем, у Степан имел всё, о чём мог мечтать простой обыватель, не принадлежащий к аристократическим родам.

Сели за стол.

— Часто дерёшься? — Павел обратил внимание на ссадину на костяшках и царапины на лице, образовавшиеся после приземления в репей.

— Стараюсь не драться, но на улице опасно, — ответил я уклончиво. — Невесть что, творится. Ну и случается, конечно, всякое.

— Ужасный у вас район, — констатировала Галина.

— Ничего не поделать, какой есть, — сказал я. — Раньше было спокойнее. А сейчас ситуация обострилась: несколько новых банд начали опять делить территорию. Ну а кто страдает из-за этого в первую очередь? Да простые горожане, владельцы магазинов, продавцы, случайные прохожие. Вот я, например, прошлый четверг зашёл в магазин за продуктами… — я рассказал о встрече с персами.

— Какой кошмар, — покачала головой супруга Степана. — И такое у вас постоянно?

«Да уж, — думаю, — сидите тут и даже не знаете, что творится в каких-то пяти километрах отсюда».

— К сожалению, подобное не редкость, — сказал я.

— Тогда тем более следует быть осторожнее, — произнёс Степан. — Ну а как с программой, Денис? Нагоняешь потихоньку?

— Весь день сегодня сидел, штудировал учебники, — соврал я. — Но там не сложно, нагоню без проблем. К тому же, из класса ребята могут помочь.

— У вас такой дружный класс? — поинтересовалась Галина.

— Просто есть знакомый, который хорошо учится.

— Ну что ж, используй все возможности, — сказал Степан. — Думаю, всё получится. Я же вот о чём хотел с вами поговорить. Ваш отец попал за решётку, так? И если суд вынесет обвинительный приговор, что очень и очень вероятно, вас отправят в приют до достижения совершеннолетия. Но вы же этого не хотите? Так вот, я бы мог оформить на вас опеку. С моими доходами препятствий к этому не возникнет — я уже узнавал в отделе надзора.

— Заманчивое предложение, — произнёс я, — но почему ты решил пойти на такой шаг? Зачем тебе возиться с двумя несовершеннолетними?

— Как видишь, детей у меня нет, а мы с вами — не чужие люди. Хочу помочь своим племянникам. Но с нашей стороны есть некоторые условия.

— Я слушаю, — я насторожился: какие обязанности на нас повесят?

— Будете жить на моей территории. Здесь. Думаю, под вашу комнату отвести гостиную. Всё равно, мы редко ей пользуемся. Ну а если будет тесно, можно подыскать квартиру побольше. Это первое. Второе: никаких сигарет, алкоголя и наркотиков.

— Мы подобным не увлекаемся, — уверил я.

— Вижу, но предупредить должен. И так же — никаких драк. Это тебя, Денис, касается. В боях ты больше участвовать не будешь.

— После того случая я и сам не хочу возвращаться на арену. Мне это больше не интересно.

— Прекрасно! Значит, соблюсти условия вам не составит труда. Я и моя и семья имеет определённую репутацию и положение в обществе. И вам придётся соответствовать. Но оно того стоит, мне кажется. Само собой, образование вы получите подобающее. Ты, Денис, хочешь поступить в гимназию? Полагаю, это — не проблема. По твоим разговорам вижу, что настроен ты серьёзно, и трудолюбия тебе не занимать. Надеюсь, это, и правда, так. А ты, Алексей, на следующий год будешь переведён в престижную платную школу.

— Я могу только поблагодарить за помощь, — сказал я. — Мы действительно оказались в непростом положении из-за того, что отец попал за решётку. Но у меня тоже есть условие. Видишь ли, я привык к независимости. Так сложилось, что с двенадцати лет я сам зарабатываю на жизнь себе и брату, а порой ещё, и отцу. Я уже рассказывал об этом. Единственное, для чего мне нужна опека — это чтобы не было повода забрать меня в приют. Новые родители мне не нужны — сразу говорю. Я привык сам обеспечивать себя и принимать за себя решения. Так что жить буду отдельно, сам буду работать и оплачивать себе жильё и еду.