Интро Канарейки

Вот как его зовут… Кажется, они близко знакомы. Пристальный взгляд зелёных глаз снова переключил на меня внимание.

— Леди, позволите дерзкую просьбу?

Я посмотрела на хозяина, в попытке понять его отношение к такому вопросу. Но он меня опередил.

— Чего тебе ещё, дружище?

— Вот, сейчас, подожди секунду! — он начал копошиться в кейсе и спустя несколько мгновений выудил с него исписанную нотами и четверостишьями бумагу. — я имею одну мечту, с тех самых пор, как слышал ваше исполнение! Прошу вас, в следующий раз, как мы встретимся, исполнить мою песню!

Хозяин пристально посмотрел в глаза товарища, недовольно хмыкнул, но отказывать не стал.

— Хорошо. Послезавтра у Канарейки день рождения. Я созвал приятелей, чтобы приставить ее обществу. Думаю, она может исполнить твою просьбу.

Получается, я должна петь песню самого знаменитого композитора этой страны? Он ещё раз прошёлся по мне жадным взглядом, взял руку и бережно коснулся моей ладони мягким поцелуем. Хозяин тут же меня отдернул и гневно прошептал

— Угомони свои амбиции, Кирилл.

— Простая вежливость, Никита. До встречи, Канарейка… — он вышел с магазина, а Господин до боли сжал мою ладонь. Приблизился вплотную и выдохнул в ухо яростное:

— Надеюсь, тебе не был приятен этот поцелуй? Иначе, Канарейка, я спрячу тебя от глаз всего мира!

Прежде, чем я ответила, в голову закралась мысль, что, возможно, за его добрым отношением скрывается дикая, звериная сущность. Так ли мне повезло, как я думала?

Вторая сторона медали

Никита

Чертов музыкантишка! Никогда не думал, что испытаю такую ярость по отношению к другу… Сам не знаю, почему, но та эмоциональная буря, которую во мне вызывает эта девочка, не сравнится с ранее испытуемыми чувствами. Я хочу её, не как человек, а как зверь! Готов порвать глотку каждому, кто хотя бы приблизиться к ней. Значение теряет всё, если представлю, что ее не будет рядом. Хоть это и глупо, ведь она будет рядом всегда! Она моя! Так почему на сердце не спокойно? Словно помешавшийся на дозе наркоман… Даже Кирилл. Ведь прежде я отдавал девчонок приятелям, просто от того, что терял к ним интерес. А эта безродная… Кажется, что не хватит всей жизни, чтобы насытиться ею…

С "Пёстрой птицы" мы буквально вылетели, даже обилие громоздких пакетов не помешало держать ускоренный темп. Просто, как можно скорее, я должен был спрятать Канарейку. Я зол! Просто зол, на друга, на девочку, и на себя… За то, что вообще испытываю все это! Открываю дверцу авто, грубее, чем обычно. Фактически вталкиваю ее на сидение, сам сажусь рядом, смотрю в зеркало заднего вида, сталкиваюсь с удивлённым взглядом водителя. Жестом приказываю опустить перегородку между нами. Моё желание сразу исполняется. Создав иллюзию уединения, поворачиваюсь к ней. Боится… Чувствует смену настроения, понимает, что-то не так… Правильно, девочка! Со мной действительно что-то не так… Приопустил окно со своей стороны, достал сигарету. Подкурил, вдохнул. Никотин заполнил собою лёгкие, но напряжение не снял. Нет, не это сейчас мне нужно! Смотрю на свою птичку через клубы дыма… Касаюсь дрожащей руки, которую десять минут назад с таким наслаждением целовал Кирилл. Новая волна ярости накрывает с головой, почти лишая рассудка! С силой притягиваю девочку к себе, сжимаю бледную ладошку, пристально смотрю в темно-медовые, широко распахнутые, глаза. Почему, чёрт побери, она меня снова боится? Почему это так бесит?

Отпускаю руку… Канарейка шустро возвращается в прежнее положение, отстраняясь от меня, насколько это возможно в салоне авто. Нет, малышка, ещё не конец. Делаю очередную затяжку, расслабленно раскидываю руки по кожаной спинке

— Канарейка, расстегни куртку.

— Господин, что вы сказали? — ещё более испуганно спросила, сьежившись, Канарейка.

— Я сказал, расстегни куртку! Это проблема?

— Нет, конечно нет…

Тонкие, робкие пальчики неуверенно коснулись молнии и потянули бегунок вниз. Снова затянулся, удовлетворённо выдохнул, лениво поднял руку и погладил пышную грудь через мягкий свитер. Опустился ниже, запустил прохладную ладонь под одежду. Теплая, бархатная кожа, покрытая мурашками. Приспустил чашечки лифчика и принялся теребить вздёрнутые соски. Канарейка покраснела, опустила голову, будто ожидая окончания пытки. Наигравшись с верхними чувственными точками, на секунду её оставил. Она быстро поправила вязаную материю и отвернулась к окну.

— Разве я сказал, что закончил? — спокойным, но непривычно грубым голосом, поинтересовался у малышки, почти доведённой до грани. На мой вопрос она лишь отрицательно махнула головой. — Раздвинь ноги.

Послушно подчинилась, но вся вздрагивая, медленно, словно в надежде, что я шучу. Никаких шуток не звучало, и её промедления только больше выводят из себя. Помогаю ей ускориться лёгким шлепком по внутренней части бедра. Приказ выполнен, ноги широко врознь. Грубый джинс ещё плотнее обвил киску, и я с напором погладил чувствительную зону. Прижал большим пальцем клитор и, надавливая, прошёлся по нему круговым движением. Увлеченный происходящим, не сразу заметил, что мое маленькое наказание переросло для Канарейки в эмоциональный шок. Подняв взгляд на неё, обнаружил, что глаза неопытной девочки стали влажными…

Убрал от неё руки, но, напоследок, напомнил:

— Я могу быть не только добрым и понимающим, а ещё и жестоким и требовательным. Тебе, в первую очередь, выгодно уметь мне угодить. А желаний у меня не так уж много- будь счастливой, здоровой, страстной, послушной, и только моей… Надеюсь, мне не придется повторять урок, напоминая твоё положение!

Канарейка быстро заморгала, отгоняя выступившие слёзы, и пробормотала вяло свое коронное:

— Конечно…

Остаток пути провели в молчании. Как только Владимир припарковался, и мы покинули салон, я отправился в свой кабинет, оставив явно опустошенную девочку с обновками на попечение горничным. Почему-то показалось, что сейчас не стоит навязывать ей свое общество, да и мне нужно успокоиться. И после встречи с давним другом, и после жаркой поездки. Так давно не выходил из себя… Холодная голова и трезвый взгляд на любую ситуацию всегда оставались главными моими козырями. И вдруг потерять контроль из-за такого, казалось бы, пустяка.

Мой кабинет- место, где я могу уединиться, спокойно обдумать дальнейшие действия, сосредоточиться на работе. Которой, кстати, в свете последних событий, собралось не мало! Давление буквально со всех сторон! Пешки в правительстве все больше наглеют, выпрашивая больший куш, чем заслуживают. Банды конкурентов всё чаще дают о себе знать, и хоть сейчас мне легко удается усмирить их вялые выпады, но здесь главное не задирать высоко нос! Подавить лидирующие группировки- вот что должно быть в приоритете! А с головы не выходит она… Ну что, чёрт побери, с этим делать?

Наливаю в стакан прохладное виски, опустошаю его за несколько глотков. Ещё один… Теперь медленно, смакуя, позволяя крепкому алкоголю умеренно разносить по напряженному телу тепло и покой. И так я просидел фактически до вечера. Бессмысленно. В тишине… Но вот, телефонный звонок. Дима. Странно, сегодня я ожидал от него не звонка, а визита, вместе с этой безродной, которую запросила Канарейка. Принимаю входящий…

— Здорова, Зверь! — показалось, или голос товарища несколько печальный? Не похоже на него.

— Что случилось, Дима? Почему вы ещё не здесь?

— Тут такое дело… В общем, мне жаль, друг, но эту прихоть своей новой цацки ты не исполнишь.

— Почему? — голос мой снова стал низким, руки сжались в кулаки… ведь я знаю, что лишь одна причина могла помешать соратнику исполнить мою просьбу. Значит, эта её подруга…

— Да ты и сам, наверное, понял. Нет больше этой одиннадцатой в списке.

— Как она погибла?

— Этот, Валерий, сука… Наплел мне что-то о несчастном случае. Но я понял, что пыль в глаза пускает. Расспросил нескольких её соседок. В общем, этот мудила после ночи в " Реверансе" вернулся в приют, нажрался, завалился в барак. За волосы вытащил двоих, эту, Одиннадцатую, и ещё одну из неприглядных. Видимо, не хотел переводить стоящий товар. Сначала просто трахал девчонку, тринадцатая по счету, а потом начал бить. Подруга твоей птички ничего не делала, молча ожидая своей очереди, пока тот не схватил ножик и не начал резать Тринадцатой кожу. Тогда Одиннадцатая схватила бутылку из-под алкоголя, разбила, и бросилась с осколком на "Хозяина". Он скрутил ее, и избивал, пока та не умерла. Тринадцатая выжила, только вчера пришла в себя… Тоже избитая, изрезанная, вряд ли долго протянет… Но так, смогла рассказать, что случилось. Правда, просила никому не рассказывать, чтобы ещё хуже не стало.

Конец ознакомительного фрагмента.