Страница 39 из 100
Леша подбросил меня до двора Нестеренко и, конечно, проследил, чтобы я уехала, а не пошла доставать на ночь глядя соседей. Но сейчас меня больше привлекала идея пообщаться с моим скрытным Герагосом Марком (прим.автора. – знаменитый американский адвокат), только папа отвечать не пожелал, сколько я ни пыталась дозвониться ему по дороге домой.
Ну, как известно, утро вечера мудренее, так что попытаю счастья завтра.
Вот только уснуть никак не удавалось – слишком много хаотичных мыслей. И надо бы все разложить по полочкам, может, тогда станет что понятнее, а то сейчас чувствую себя недалекой и несообразительной.
Леша что-то темнит. И конечно, ссылается не на свою вредность, а на мою безопасность. Ха-ха-ха! Эта шутка уже устарела.
Итак, а если я все-таки ошиблась – и папа вообще к той истории отношения не имеет? Что тогда?
Тогда придется поговорить с Верещагиным. Пока просто поговорить. Если не поможет, то приступим к плану «Б».
Утром до папы я тоже не дозвонилась и даже начала волноваться, пока старик не прислал сообщение: «Пью с мэром на рыбалке». Не, ну нормально? А если бы я его в розыск объявила?
«Позвони, когда вернешься», - написала в ответ.
Ладно, тогда Верещагин. Телефон его приемной не составило труда найти в интернете. А вот дозвониться было сложнее, тем более с моим терпением, вернее, его отсутствием.
Наконец мне ответил приятный женский голос:
- Слушаю.
- Здравствуйте! – рявкнула я, но потом начала говорить спокойнее: - Мне нужно попасть на прием к Станиславу Ильичу.
- По какому вопросу?
- По личному.
- Извините, а точнее?
- Может, вам еще медсправку предоставить?
Воцарилось молчание, но потом девушка уже холоднее предложила:
- Через месяц у Станислава Ильича будет полчаса для встречи с вами.
- Соединитесь сейчас с шефом и сообщите, что с ним хочет поговорить самый невыносимый адвокат города по поводу Никиты Романова.
На этот раз вместо молчания я слушала заунывную мелодию и едва ли не начала под нее засыпать. Неужели Верещагин не впечатлился?
- Ивонна, простите, вас все называют Сигизмундовной по батюшке, но его же зовут Зигмунд. Как к вам обращаться?
Вот так с места в карьер показал, что он в курсе.
- Станислав Ильич, - запела я, - если пригласите меня на кофе, то можете обращаться просто по имени.
- Девушкам не пристало навязываться мужчинам.
Господи, они там точно не сектанты? Или застряли в позапрошлом веке?
- А как же миллионеров еще соблазнять? – удивилась я.
Верещагин, кажется, шутку оценил и рассмеялся. Ну и долго эта телефонная прелюдия будет продолжаться, если он сам дал понять, что тоже заинтересован в этом разговоре?
- Давайте я вас тогда и обедом угощу. Возле моего офиса есть отличный ресторан.
- С удовольствием.
- Тогда в час. Адрес моего офиса, я думаю, вам известен, а ресторан справа от входа.
Мы попрощались, и я задумалась. А он такой интересный тип, даже сказала бы, что прямолинейный, в отличие от моего старого товарища Михаила Юрьевича. Но выводы делать пока рано – возможно, это тактика такая.
И чем забить голову до обеда? А съезжу я все-таки к соседям Нестеренко. В понедельник утром вряд ли толк будет, но это лучше, чем сидеть без дела.
Я быстро собралась и снова оккупировала машину Инессы. Кстати, пора подумать о смене транспорта, хотя я любила свое старое авто.
Ко двору Нестеренко я подъезжала, с опаской оглядываясь по сторонам. Мало ли, вдруг еще здесь что-нибудь понадобится Леше для протокола? Но в подъезде было тихо, на этаже тоже, и я, выдохнув, позвонила в квартиру, что находилась напротив квартиры Нестеренко.
Открыть мне здесь не пожелали. Вот дальше повезло. Ну, как сказать. На пороге появилась бабуля в цветастом халате и спросила:
- Вы кто?
- Адвокат, - честно ответила я. – Можно поговорить о вашей соседке?
- О Катьке? Ох, тюрьма по ней плачет, правильно, что вы ее хотите посадить.
Вот и как объяснить милой старушке, что я не судья, чтобы кого-то посадить?
- Об Оксане, - громко перебила я поток речи.
- Ах, хорошая девочка. Не пила ни грамма, мужиков не водила. Вчера тоже какой-то симпатичный из органов приходил, все о ней выспрашивал.
Можно даже не уточнять кто, и так понятно, что скоро все дамы города придут поклоняться к дверям следственного комитета.
- И что вы рассказали симпатичному из органов?
- Да ничего, - пожала старушка плечами. – Оксанка неприметно жила. Работа-дом. Только один раз недавно шумела.
- По поводу шумела?
- Да я к глазку припала, но лампочка тусклая. У дверей с каким-то парнем ругалась. Он тихо говорил, я не слышала, а она кричала, что это неправильно, так больше продолжаться не может и она все расскажет какому-то Саше или Паше. Ну, всякое в молодости бывает. Может, бывший мужик доставал?