Падший

Так он проехал пару улиц, заехал на небольшой рыночек, что замаячил ярким цветным пятном справа от дороги, и вышел, чтобы прогуляться по нему. Рыночные зазывалы во всё горло расхваливали свой товар. Пауль прошёл по рядам, туда-сюда, обошёл кругом весь рынок, но не найдя ничего интересного, подошёл к крошечному барчику, вошёл внутрь стеклянного домика и, увидев там бармена, с красным лицом, видимо недавно хорошо обгоревшим на солнце, сказал ему:

– Налей холодной воды попить.

Тот кивнул и налил большой трёхсотграммовый стакан холодной минералки, причём самой дорогой, что была у него в наличии, раз клиент не уточнил, какой именно воды он хочет. Пауль достал свою золотую карту, и у бармена тут же загорелись глаза от удивления, а в голове забегали разные мыслишки: «Ох, редко тут, на нашем захудалом рынке, можно увидеть богачей, надо бы его развезти ещё на что-нибудь», и он тот час же начал расхваливать свою кухню:

– Уважаемый, у меня самая лучшая жареная барабулька, а пиво самое свежее. Не желаете ли отведать? Всё с пылу, с жару, всё для вас, для таких дорогих гостей.

Пауль задумался на минуту: «Барабулю я никогда не пробовал, интересно, это вообще что такое, надо попробовать», и ответил бармену:

– Ладно, уговорил, давай свою барабулю, только самую свежую, не то, ты, её сам потом доедать будешь. Пива не надо, лучше ещё такой же воды, хорошая.

Бармен довольно причмокнул и с радостью воскликнул:

– Конечно, дорогой, самую найсвежайшую барабулечку и такой же водички, присаживайтесь, – и он указал жестом руки на абсолютно пустой зал, где стояло всего пять деревянных столиков со стульчиками. Пауль прошёл к окну и сел у него, вдыхая запах свежих летних цветов-синих васильков, что стояли в крошечной стеклянной вазочке на столе.

Через десять минут, сам бармен очень довольный, что уговорил богатого клиента на рыбку, принёс огромное блюдо барабули с золотистой корочкой, двойную порцию и стакан той же дорогой минералки. Пауль понял, что это такая разновидность рыбы, и с удовольствием её съел, отметив для себя на будущее, что она очень вкусная. После плотного завтрака, он расплатился с хозяином заведения и обратно вышел на рынок, чтобы уйти с него и вновь поехать осматривать город, в поисках очередных грешных душ для своего наставника. Но тут, Пауль услышал испуганные возгласы и громкий шёпот рыночных торгашей, он посмотрел вдаль по рыночной площади и заметил, что на рынке появились новые бандитские рожи, очередной местный рэкет. Пятеро обкуренных травкой парней, от двадцати до двадцати пяти лет, они ходили по рынку и нагло пробовали у всех продавцов их товар. Вид у них был разгильдяйский, кто в широких выцветших майках и сильно потёртых джинсах, а кто и вовсе в захудалых дешёвых спортивных костюмах. Пауль остановился у того же бара, где до этого так плотненько покушал, с нарастающим интересом наблюдая за ними и оценивая общую ситуацию на рынке. Он заметил, что эта пятёрка ничего серьёзного из себя вообще не представляет, так, ничего особенного, а самая мелкая сошка из местных бандюков, но мирные простые люди естественно, их боялись, так как от таких выродков, можно было ожидать чего угодно. Все продавцы сильно разволновались и судорожно попрятали свои деньги по карманам и под своими прилавками. Бандиты явно вышли на рынок не в первый раз, и люди, судя по всему, их уже хорошо знали, поэтому и так сильно все засуетились. Пятеро рэкетиров курили и бросали бычки прямо в товар к продавцам, громко смеясь и совсем не жалея их чувств. Вдруг один из этой шумной пятёрки, видимо самый наглый, подошёл к продавцу со спелой клубникой, полному низкорослому мужчине лет сорока на вид, и стал требовать мзду, тот недолго думая, трясущимися руками, отдал ему часть денег, вырученных за сегодня. Остальные четверо бандитов также расползлись по другим продавцам и стали требовать деньги у них. Пауль ещё молча с холодной невозмутимостью, наблюдал за всем происходящим. В следующую минуту, они подошли к мяснику, и все пятеро встали вокруг него в надежде, здесь обобрать мужчину по полной программе. Мясник заупрямился, так как ещё ничего не продал в это утро. И один из рэкетиров, грубо схватив его за майку у самого горла, резко притянул к себе, шипя ему что-то на ухо. Другой разгильдяй поставил ногу, в грязном запыленном кроссовке, на пень, где мясник разрубал мясо на части. Мясник ещё не сдавался, и бандит, вытащив маленький острый нож-финку, приставил его к шее мужчины, угрожая перерезать ему горло, если тот не согласится на все их условия торговли на этом рынке, затем сильнее нажал на кожу шеи мясника, и на ней тут же выступила алая кровь. Рынок затих, все продавцы замолкли, боясь за свои жизни, и каждый начал обратно доставать часть денег с сегодняшней выручки. В эту же секунду, неожидающие подвоха бандиты, начали дёргаться от сильных странных ударов кому в лоб, а кому и просто в голову крупными яблоками. Продавцы, наблюдающие за всей этой картиной, быстро стали смотреть по сторонам и заметили Пауля, который и кинул в рэкетиров все эти яблоки, одолжив их на одном из столов, у продавца фруктов. Бандиты замерли в недоумении, и начали судорожно обглядывать рынок, ворочая своими безумными глазами в красных обкуренных глазницах, в надежде найти их обидчика и наказать его. Пауль уже шёл навстречу к ним уверенной походкой, волосы его сегодня не были завязаны в хвост, а естественно развивались на ветру, переливаясь золотыми бликами в лучах полуденного солнца. Его белоснежная рубашка была всё также распахнута и, обнажённый накачанный кубиками пресс, очень гармонировал с его видом этакого богатенького мажора, не боящегося похоже ни кого и ни чего. Продавцы невольно залюбовались их новым спасителем, но в глубине души каждый уже начал молиться за нового смельчака на их рынке, да ещё и такого красавчика. Спустя несколько минут, бандиты уже кинулись всей толпой на него, размахивая кулаками и ногами. Демон легко, словно играючи, отлупил всех пятерых, они развалились вокруг него на земле, стоная и потирая ушибленные места. Пауль уже собрался убить их и отдать новые души в ад Люциферу, как вдруг его осенило, что это снова приведёт к разборкам с местной полицией, и он с неохотой, потушил в себе яркий огонь ненависти к этим отбросам общества и сквозь зубы процедил:

– Если вы, ещё раз здесь появитесь, я разорву вас всех на части.

Бандиты в ответ громко выругались отборным матом, и пообещали Паулю найти его и отомстить, в конечном счете, по полной.

– Ты, чужак, наш босс оставит от тебя только лужицу крови.

Демон уходя, бросил им на прощание:

– Я тоже надеюсь, что мы ещё встретимся и с вами и вашим боссом, и тогда уже разберёмся друг с другом, но не здесь, и не сейчас.

Пауль ушёл с рынка и, сев в машину, поехал в его временное пристанище-новенькую квартиру-студию, что ему предоставил Люцифер в Таонгрине. Летний день в Азеландии близился к концу, и совсем чуть-чуть повеяло свежестью и прохладой. Пауль купил себе по дороге домой жирную курицу-гриль, и с аппетитом поев её, лёг вздремнуть и проспал до ночи. Проснувшись, принял прохладный душ, затем переоделся в свежие вещи: чёрную футболку с интересным рисунком злого вампира, с острых жёлтых клыков которых стекала кровь, в рваные модные джинсы, а сверху накинул лёгкую кожаную жилетку. Волосы он собрал в хвост, перевязав их тонким чёрным кожаным шнурком, на ноги выбрал белые кроссовки с яркими шнурками, последним штрихом его внешнего вида стали новые золотые часы с мелкой россыпью брильянтов под стеклом на циферблате, и тонкий аромат мужского парфюма завершил его вышколенный вид.

Вскоре он уже мчался по ночному Таонгрину. Город горел разноцветными огнями, на каждом шагу открывались ночные клубы, ждущие своих посетителей. Пауль чуть помотался по дорогам и заехал в такой район, который сразу пахнул на него кучей отбросов общества. На улице было много пьяной и обкуренной молодёжи, разноцветными кучками стояли проститутки, они буквально падали на проезжающие машины. Такие же яркие куклы преградили путь и Паулю, выйдя на дорогу перед его Ламборджини, и ему пришлось очень резко затормозить, чтобы не сбить их на смерть. Две разукрашенные, как индейцы девушки в коротюсеньких юбчонках, стали натягивать колготки прямо у него перед носом, наклонившись задом так, что стало видно их кружевное нижнее бельё. Фонарь, под которым они обычно обитали, как раз светил им точно в зад. Пауль рассердился и слегка нажал на газ, чтобы чуть спугнуть этих наглых дамочек, но к его удивлению, стыда, страха и совести у них уже давненько не было, и девушки просто с двух сторон легли ему на капот. Они заворковали наперебой: