Феникс – птица угорелая

– Ты ноги не сломаешь? – покосился на сабо Виталий Николаевич.

– Ну и сломаю! Короче будут! – ответила Цветкова. – Я скорее без обуви сломаю, совсем не привыкла без каблуков ходить.

Волосы она замотала в мощный узел на макушке, а тело доверила ярко-красной блузке с прозрачными шифоновыми вставками. В дорогу Яна не красилась, а позволила себе только ярко-красную помаду и такой же лак на ногтях.

Виталий Николаевич отошел в сторонку покурить, а Яна кожей ощущала косые оценивающие взгляды проходящих мимо женщин и весьма заинтересованные – мужчин.

– Стою тут как на трассе… – нахмурилась Яна.

– Это куда такая красивая девушка собралась? А мы вас приглашаем в свое купе! Готовы пожертвовать всем, что у нас есть, – обступили Яну со всех сторон молодые парни.

– Эй! Она со мной! – закашлялся Виталий Николаевич, втянув в себя чуть ли не всю сигарету целиком, и поспешил на помощь боевой подруге.

– Да? – удивились ребята, посмотрев на несколько неуклюжего следователя с торчащими в разные стороны темными волосами. – Ну, ладно… Не кипятитесь!

– Ты бы им еще корочку свою показал! Мол, уйдите от нее, басурмане проклятые, я представитель власти. Я крутой! – сжала кулачок Цветкова.

– Тебя просто на секунду оставить одну нельзя! Сразу налетают какие-то мужики!

– Потому что я – интересная, – поправила прическу Яна.

– Ты почему так вульгарно одеваешься? – возмутился Виталий Николаевич.

– Это я-то вульгарно?! – воскликнула Цветкова.

– Всё в облипку!

– Да у меня фигура красивая! Это на тебе всё мешком висит!

– Украшений словно на новогодней елке! – продолжал перечислять следователь.

– Это чтобы подчеркнуть мою красоту! – парировала Яна. – И хватит ревновать! Если во время нашей поездки ты будешь на всех так набрасываться, может, мне прямо сейчас повернуть домой? Что-то я не готова к такой ревности. Тем более ты мне не муж! Кстати, а где этот мой суженый-ряженый?

– Я тоже об этом думаю… – посмотрел на часы следователь. – До отправления пятнадцать минут…

– И моих чемоданов нет! Вот что за люди! – всплеснула руками Яна.

– Каких чемоданов? – испугался Виталий Николаевич.

– С одеждой, конечно! А ты думал, что я так поеду, в одних джинсиках? У меня несколько чемоданов с самыми лучшими нарядами!

– И где они? – обреченно спросил майор.

– Из такси чемоданы переложили на тележку носильщика, за каждый я заплатила, и было обещано, что мне их подвезут прямо к вагону.

– И ты так спокойно оставила все вещи на тележке какого-то мужика? В искренней надежде, что их подвезут к вагону к назначенному времени? – Чем дольше говорил следователь, тем тоньше и противнее становился у него голос.

– Ты хочешь сказать… – Яна нервно распустила волосы, – что меня надули? Что он не привезет вещи?! О господи! Ну я и дура! А ты куда смотрел?! Следователь называется!

– А я-то тут при чем? Я даже не знал ничего. Вот не ожидал я от тебя такого, Цветкова. Это же надо – так лопухнуться!

– Там все мои лучшие наряды! Армани! Дольче Габанна! Диор! Мои туфли! Сумки! О боже! Я же хотела сразить всех мужчин на этом празднике вина! Хотела показать, что мы хоть и не из Франции, но в моде тоже соображаем! Я же все это покупала в Париже и Милане! Виталий! – схватила она за руку майора. – В чемодане находился мой кожаный кардиганчик леопардовой расцветки, отделанный ярко-розовым кружевом! Ты скажешь – верх безвкусицы, а я скажу – что мне без него делать?! Мой любимый, яркий и необычный!

Яна оторвалась от своего попутчика и побежала по перрону к зданию вокзала.

– Яна, ты куда?! Стой! – рванул за ней следователь.

– Я в полицию! Ты поезжай! Ты же не бросишь своего ученого. А я разберусь с полицией и догоню. Обещаю! На самолете, если надо, прилечу! – прокричала ему Яна, увидев указатель со стрелкой «Полиция».

– Я тебя не брошу! Значит, вместе нагоним Ивана!

– Спасибо! – поблагодарила Яна. – Может, сначала найдем носильщика? Вдруг он забыл номер поезда или вагона и теперь переживает, а? – с надеждой в голосе спросила Яна.

– Цветкова, наивная ты душа! Идем со мной! – Следователь потянул ее за руку в дежурное отделение.

То, что Виталий Николаевич пошел вместе с Яной, было очень правильным решением. Майор сразу же представился коллегам, и к ним отнеслись с большим пониманием.

– Ну вы даете! – сдвинул назад фуражку лейтенант. – Приезжие лохи у нас уже несколько раз попадались на эту уловку, но вы… – Он обвел высокую и худую Цветкову недоуменным взглядом. – Такая статусная дама! Как же вы могли?

– Я не знаю… – промямлила Яна. – Он сказал, что носильщик, и я поверила. А что такого?

– То есть если я скажу, что космонавт, ты мне тоже поверишь? – спросил Виталий Николаевич.

– Тебе нет, потому что я знаю, что ты не космонавт, – честно ответила Яна. – А если незнакомый человек так представится, то почему бы и нет? – пожала плечами Яна. – А для чего тогда нам язык? Чтобы говорить, и говорить правду!

Виталий Николаевич недвусмысленно переглянулся с дежурным лейтенантом и пожал плечами, и это не скрылось от Цветковой.

– Хватит оценивать меня и мои слова, словно я недееспособная! – воскликнула она.

– Ну, хорошо… Вы сможете подробно описать всё, что у вас было в чемоданах, и назвать приблизительную сумму причиненного вам ущерба? – спросил лейтенант, возвращая фуражку на место.

– Конечно, могу! Я же сама собирала чемоданы вот этими самыми руками! Кстати, у меня фирменный набор чемоданов, и только они стоят тридцать тысяч! А общий ущерб, нанесенный мне, огромен! Да там каждое платье, если в евро… то бешеная сумма! – на повышенных тонах сообщила Цветкова. – Мой леопардовый кардиганчик! А туфли! Вы знаете, сколько стоят мои туфли?! Даже одна пара! – выкрикнула она и вытянула вперед ногу, указывая на свои сабо.

– Ага! Песня есть такая! «На лабутенах!» – заулыбался лейтенант.

– Песня? – переспросила Яна. – Да вы издеваетесь, что ли? Какая песня? Пропали мои вещи, да мы еще от поезда отстали. Можно как-то побыстрее проводить оперативно-розыскные мероприятия?

– Составьте подробный список вещей и их примерную стоимость. – Лейтенант положил перед Яной лист бумаги и ручку. – Деньги? Кредитки?

– Это единственное, что осталось при мне, – Яна постучала по маленькой сумочке с бахромой, висевшей через плечо, и приступила к списку.

– Преступник будет разочарован, денег нет… – высказался лейтенант.

– Потеря всего любимого гардероба – это трагедия для любой женщины! Это же эксклюзивные вещи. Я такие уже не приобрету ни за какие деньги. Преступник сможет их очень дорого продать!

– Где? На барахолке? – спросил лейтенант, совсем не замечая, что обижает потерпевшую.

– Есть специализированные бутики, где принимают брендовую одежду! – воскликнула Цветкова.

– Если тебя обокрал бомж, вряд ли он знает о таких местах, – вполне разумно прокомментировал Виталий Николаевич.

– Будем искать на месте и по рынкам, – пообещал лейтенант.

В это время у Виталия Николаевича в кармане зазвонил телефон.

– Извините, – сказал он и вышел из кабинета.

А когда вернулся, лицо у него было как свекла. Он протянул трубку лейтенанту.

– Вас…

– Меня? – удивился тот. – Алло? Кто? – Лейтенант поднялся со стула, словно его подхватила невиданная сила.

Человек в трубке орал так, что было слышно всем, кто находился в кабинете:

– Твою же мать, человек государственной важности едет один в поезде! Тот, кто должен его охранять, у вас! Немедленно требую догнать поезд и посадить в него майора Лебедева!

– Слушаюсь! – сглотнул лейтенант.

– Ты же говорил, что охраняешь членкора в частном порядке? – повернулась Яна к Виталию Николаевичу.

– Так и было… Сам в шоке… Ничего не понимаю… «Государственной важности…»

Лейтенант выдохнул.

– Важная птица едет?

– Это я во всем виновата, – задумалась Яна. – Вроде никогда мещанкой не была, но как вспомню про леопардовый кардиганчик, смерть «Модному приговору»… так сердце сжимается.