Страница 2 из 16
Мы практически выросли вместе. У него рано умерли родители, и он даже говорил, что совершенно не помнит, как они выглядели. Приемная семья не слишком заботилась о его благополучии, и потому Влад половину детства провел на улице или у меня дома. Мы играли в догонялки, болтали каждый вечер, иногда мама даже позволяла ему оставаться у нас, потому что он совершенно не хотел возвращаться домой.
Это не было любовью с первого взгляда. Мы взрослели и постепенно наши дружеские отношения стали перерастать во что-то большее. Моя лучшая подруга Арина все время подначивала нас и называла голубками. Я тоже искренне верила, что мы созданы друг для друга, что наше крепкое доверие никогда не исчезнет.
Увы, ничего вечного не существует.
В один момент здоровье мамы резко ухудшилось. Она была самым близким для меня человеком. Папа бросил ее, как только узнал о беременности, и я безгранично восхищалась стойкостью своей мамы, потому что та подняла меня на ноги и справилась со всеми трудностями в одиночку.
Я как сейчас помню день, когда врач вынес неутешительный вердикт:
— У вашей матери рак мозга. Слишком поздно обнаружили, срочно требуется операция. Если в течение трех дней мы не проведем операцию, я не могу вам гарантировать, что мы сможем ее спасти. Даже сейчас шансы совсем невелики.
Я в ужасе смотрела на врача и не знала, что ответить. Мама стала плохо себя чувствовать еще полгода назад, но все показатели анализов были в порядке. Как такое могло произойти с нами? Видимо, врачи не стали копать глубже и решили просто от нее отделаться.
— Так проводите операцию прямо сейчас!
Я вспылила, сжала руки в кулаки и заплакала. Все было так идеально. Мы с Владом вместе поступили в университет на архитектуру, отучились всего лишь год, но уже планировали будущую практику в успешной компании. Собирались накопить денег и начать жить вместе. Все рушилось за считанные часы. Жаль, я не знала, что это — лишь начало, потому что мне было суждено потерять всех.
— У нас большая очередь на эту операцию. Сами понимаете, что за срочность вам придется заплатить, да и восстановительный процесс может занять несколько месяцев.
— Сколько нужно?
Он назвал сумму, которую я и за десять лет не смогла бы накопить. Руки затряслись от безысходности. Врач уже собирался уходить, но я вцепилась в его руку и умоляюще сказала:
— Пожалуйста, дайте мне время. Я найду деньги, я…я принесу.
Мы жили не бедно, но и не богато. Хватало на оплату еды, коммунальных услуг, одежды и на разные мелочи. Мы бы никогда даже не смогли позволить себе купить машину или квартиру в хорошем районе. Я понятия не имела, как достать такие деньги, но обязана была хотя бы попытаться. Даже если шансы совсем маленькие.
Врач осторожно положил руку мне на плечо, слегка успокаивая, и тихо сказал:
— Я понимаю, что это баснословная сумма, но ничем не могу вам помочь. Сроки устанавливаю не я, а здоровье вашей матери. Больше трех дней ждать нельзя, раковые клетки слишком быстро распространяются, даже это время небезопасно для ее здоровья.
Мне удалось его убедить, что я достану деньги. Сама пока не представляла, каким образом, но мне так хотелось верить, что, когда Влад обнимет меня и успокоит, мы вместе найдем решение, которое поможет спасти мою маму.
— Я могу ее увидеть?
— Она без сознания, но вы можете побыть там несколько минут. Рабочий день уже заканчивается, так что поторопитесь.
Пусть он и старался говорить сочувственно, я видела в его глазах лишь усталость и пустоту. Конечно, врачи ведь постоянно сообщают близким неутешительные диагнозы, и чужие проблемы со временем перестают их волновать.
Я поспешила к маме. Увидела ее белое лицо, закрытые глаза, ослабевшую руку, свисающую с кровати, и снова не смогла сдержать слез. Мой самый близкий человек умирал у меня на глазах, и я должна была хоть что-то предпринять. Найти деньги любым способом.
— Мама, я здесь, я тебе спасу. Не знаю, слышишь ты меня или нет, но, пожалуйста, продолжай бороться за свою жизнь! Не бросай меня здесь, я этого не переживу.
Я думала, что мне немного полегчает, но вместо этого я чувствовала себя диким зверем, загнанным в угол. До сих пор не могла поверить в то, что наша идеальная жизнь рушилась на глазах.
Телефон в кармане завибрировал. Я поцеловала маму в лоб, попрощалась с ней и вышла из палаты.
От Влада уже было шесть пропущенных. Я набрала его номер и пошла к выходу из больницы. Вцепилась в телефон, шла по коридору, опустив голову. Уже даже не пыталась сдерживать слезы, они текли сами собой.
— Ада, что случилось?
Я заплакала еще сильнее и прошептала, не в силах сказать это нормальным голосом:
— Маме резко стало плохо. Я вызвала скорую, врачи ее осмотрели, и…Влад, она умирает.
Я всхлипнула и продолжила:
— У нее рак мозга. Срочно нужна операция, но они потребовали безумные деньги. Я не переживу, если с ней что-то случится.
— Ты где сейчас? Я приеду, мы все решим.
— Приходи ко мне домой. Я скоро буду, но я не представляю, как мы найдем столько денег. Неужели они просто позволят человеку умереть?
— Дурашка моя, мы все уладим. С твоей мамой все будет в порядке, я тебе обещаю. Я когда-нибудь нарушал свои обещания?
Тепло и забота в его голосе вызвали новую волну слез. Я прошептала:
— Нет, но…
— Никаких но. Пожалуйста, не ходи в таком состоянии по городу. Вызывай такси, приезжай домой, и мы вместе со всем разберемся.
Всю ночь Влад меня успокаивал, обнимал, прижимал к себе и держал за руку до тех пор, пока я не уснула от бессилия. Спустя несколько часов он разбудил меня, мягко прикоснувшись к волосам, и прошептал:
— Мне нужно на работу. Не хотел уходить, не поговорив с тобой.
Он присел на корточки и ласково провел ладонью вдоль скул:
— Оставайся дома и не беспокойся ни о чем. Я все решу. Пары в универе сегодня не такие уж важные, пропусти и лучше отдохни, а потом, когда я вернусь, мы вместе еще раз все обсудим, хорошо?