Жена на четверых

— Ничего. Я не слышу твоих мыслей. Надеюсь, что всего лишь задело и это временно. — И задумчиво добавил: — А цветочек у нас с колючками.

— Привал, — скомандовал Акайо, протягивая мне руку.

Глава 4

Настроение у будущих мужей стало мрачным. Они и до этого выглядели сосредоточенными, но стоило нам остановиться для отдыха, как над нами словно повисла невидимая, но ощутимая угроза. Акайо крепко прижал меня к своей груди и все то время, что мы пробирались сквозь густые заросли, не отпускал. Лишь когда показалась небольшая поляна позволил размять ноги. Меня же до сих пор не отпускало увиденное.

Оказывается, остановились мы не просто так. И если сначала я подумала, что мужчинам потребовался отдых, то, посмотрев на их лица лишённые усталости, уверенное передвижение в сторону поляны, поняла, что дело было исключительно в келпи. Духу, которому пришлось расстаться с хозяином, требовалась подпитка. Он рванул в противоположную от нас сторону, стоило Норайо снять с него сумки.

— Он ненадолго, — ответил младший из братьев на мой вопросительный взгляд. — Где-то в той стороне должна быть река, наберётся сил и вернётся.

Несмотря на то, что телу требовалась передышка, — все же поездка на лошади с непривычки может быть утомительной, — остановка не радовала. А вдруг эти четверо сейчас как продолжат то, что успел начать Кэйташи? И сильно напрягалась, когда ко мне со спины подошёл Атсуши, а уж когда коснулся моих волос, ведя рукой вниз до спины, и вовсе замерла. Он вздохнул, словно своим напряжением по отношению к ним я совершаю что-то противозаконное и без слов протянул мне маленькую резную шкатулку.

Открывала с замиранием сердца и искренне обрадовалась, увидев в ней деревянный гребешок для волос, украшенный цветочным орнаментом по краю и несколько цветных лент. А уж когда, усадив меня на шкуру какого-то животного, мне протянули кусок вяленого мяса, и вовсе подобрела.

Пока Акайо обсуждал с Кэйташи произошедшее, а Норайо сверял с картой наш дальнейший путь, подозвала к себе Атсуши и решила немного расспросить. Странно, что братья не кинулись со мной знакомиться всем скопом, а предоставили все заботы Кэйташи. Надеялись, что он покопается в моей голове и все уладит? Или же им вовсе не важно, как я буду к ним относиться, лишь бы детей рожала?

— Я сильно навредила Кэйташи? — спросила, замявшись. Не то чтобы я испытывала угрызения совести, просто хотелось знать, насколько мне дана передышка.

— Не знаю. Скорее всего, твой транс подействовал, как щит и его временно оглушило. Такое иногда случается, когда маг пытается услышать мысли более сильного мага. С Кэйташи за все время такое происходило пару раз. За несколько часов он восстановиться. Не переживай, — мужчина улыбнулся, протягивая мне мелкие красные ягоды на листке, чем-то смахивающем на наш лопух.

Благоразумно промолчала, что это был не совсем транс и, приняв ягоды, решилась на следующий вопрос:

— Разве хочется жениться на чужой, по сути, женщине? Кэйташи сказал, что оттягивать поход в храм вы не собираетесь.

Заверений в безумной любви с первого взгляда я и не ждала, наверное, поэтому было не так обидно услышать прагматичный ответ.

— Это вопрос выживания, Маргарита. До того, как историки смогли обнаружить ваш мир и сведения о нашем совместном прошлом, было намного хуже. Мы захлёбывались в крови, убивая себе подобных лишь бы освободить место рядом с женщиной. Братья шли друг на друга. Всё-таки нагаасурии любят забирать мужчину из клана, не заботясь о том, остались ли у него родственники. Да и какой смысл в этих родственниках? Главное, чтобы очередной муж был сильный, выносливый и богатый. А остальное… — он махнул рукой. — Оно и сейчас нагаасуры идут друг на друга, но это скорее одиночки или семья на семью. Да и потом охота на человеческих женщин идёт до рождения наследника, а на нагаасурий до того момента, пока она не выйдет из детородного возраста. И там это не просто охота, там постоянная борьба между выживанием и попыткой угодить. Если для того, чтобы через пару лет у меня и братьев была спокойная жизнь необходимо жениться, то я к этому готов. Как и остальные. Но ты ведь не это хотела услышать?

Как можно безразличнее пожала плечами. Хотя о каком безразличии может идти речь, когда внутри все сжимается в комок от плохо различимых тяжёлых эмоций.

Атсуши развернул меня к себе лицом, крепко обхватив ладонями за щеки. Только сейчас поняла, что на поляне воцарилась тишина. Посмотрел в глаза, тряхнул головой, убирая чёлку, закрывшую глаз, и медленно проговорил каждое слово:

— Ты нам нравишься, Маргарита. Всем нам. И не только внешне. И смотрим мы на тебя не просто как самку, способную нести потомство. Твоё поведение до торгов и после них вызывает у нас восхищение. Поверь, мы сделаем все возможное, чтобы в нашей семье было как минимум уважение.

И почему они все просят им поверить?

Как-то не вяжется у меня уважение с тем фактом, что в скором времени меня поделят на четверых. Или они меня так отлюбят, что я их тут же зауважаю? Может, я как-то неправильно понимаю семейные ценности?

— Ночевать мы тоже на земле будем? — решила перевести тему, почувствовав, просыпающуюся злость.

И как я должна расценивать слова богини, что все будет хорошо? Пока что ничего хорошего я не вижу. Навязанный брак из четырёх мужчин, предательство со стороны верховного. Или быть может она не отвернётся от меня? Тогда я совсем ничего не понимаю. Если это происходит с позволения богини, то для чего? Примерить наши расы? Так можно было во время войны составить другой договор! Не тот, по которому молодые девушки передаются фактически в рабство.

— Мы не будем ночевать на земле, — улыбнулся нагаасур, не догадывающийся о мыслях в моей голове. И слава богине Матери! — Недалеко от этих земель есть деревня. Что-то вроде перевалочного пункта. А завтра к вечеру достигнем города, откуда можно попасть домой порталом. Потерпи немного.

Келпи вернулся спустя где-то полчаса. Тряхнул мокрой гривой, счастливо заржал, оценив мокрых братьев, и потянулся к Норайо. Тот, только погладил лошадь по голове и взмахнул рукой. От одежды на братьях пошёл пар. Я сглотнула. Знать про магию и видеть — совершенно разные вещи. И как-то я совсем не ожидала, что Кэйташи решит ещё раз со мной прокатиться. Но он упрямо поджал губы на предложение Атсуши поехать со мной и настойчиво протянул мне руку. Пришлось соглашаться. Становиться камнем преткновения не хотелось. Тем более я до сих пор не понимаю, как можно делить одну женщину.

К счастью новой попытки не последовало, да и ругаться он на меня не стал. Лишь спросил:

— Обиделась?

На что? На попытку меня приручить? Глупо надеяться, что они не попытаются меня совратить при той цене, что стоит на кону.

Отрицательно покачала головой и неожиданно для себя расслабила спину, облокотившись на грудь мужчины. Стало намного удобнее. Так мы и ехали. Молча. В голове всё крутился ответ покровительницы, и я искренне надеялась, что к нагаасуру не вернулись его способности. О чем думал Кэйташи — не знаю, но иногда себе под нос он мурлыкал весёлую мелодию.

Одни деревья сменялись другими и казалось, что им не видно конца. Попа побаливала и, кажется, кожу между ног я натёрла. Но, тем не менее, продолжала молчать, искренне надеясь на скорейшее прибытие. Иногда мы всё-таки переговаривались с Кэйташи. Так я узнала, почему сохранилось название «дом теней». Все дело было в технике перемещения, передающейся от отца к сыну, лично разработанной их прапра…дедушкой. Благодаря ей они могли передвигаться быстро и практически бесшумно, оставаясь незамеченными. Узнала и то, что обязанности у братьев разделены между собой, хоть горные шахты, на которые положила глаз кэрра Акеша, по документам принадлежат старшему из братьев. Акайо занимается тем, что заключает договора на поставку горной добычи, частенько ездит с проверками вместе с Атсуши, решает основные вопросы касательно клана. Оказывается редкий металл только одна из ценностей, добывающаяся на севере страны. И что удивительно, там совсем не так холодно, как мне думается. Кэйташи в принципе старался меня заверить, что мне там понравится. Атсуши контролирует защиту клана и шахт, а Норайо только закончил обучение по контролю над своей стихией. Я, конечно, думала, что он самый молодой из моих женихов, но не думала, что настолько. Разница между старшим братом и самым младшим составляла семнадцать лет. Семнадцать!