Блин комом

Кирн Джаргак пользовался своей конечностью с такой свободой и легкостью, что госпожа Листьева плакала в душе от зависти, почти не обращая внимания на творящиеся вокруг дела с демонической эпидемией. Да, она делала строгий и снисходительный вид, приличествующий особам ее ранга и статуса, но сама постоянно исподтишка наблюдала за орком. Вот он ловко снимает хвостом свою чашку кофе, со стоящего поодаль дивана, подносит к лицу, отпивает и ставит назад! Никакой ловкости рук, сплошное мошенничество! Орк спокойно мог почесаться, поднять оброненное с пола, подергать за рукав для привлечения внимания стоящую в паре метров от него Слугу…

…нечестно.

Тень похожего чувства Светлана испытала лет тридцать назад, будучи представлена Творцу Мела при дворе одного из султанов юга на континенте Драман. Самый обычный Бесс-гном, просто слишком довольный жизнью. Всё, что нужно было делать Творцу для спокойной жизни — это переводить свой резерв энергии в сотворение этого чертового мела. Но разве жизнь в золотой клетке султаната может сравниться с таким прекрасным удобным хвостом? Нет.

Госпоже «дознавателю» выбранный жизненный путь всегда казался разумным, правильным и единственно верным для бессмертного, желающего прожить еще много-много счастливых и хороших веков. Но вот этот чертов хвост… он всем своим видом намекал, что те, кто рискует — могут пить шампанское самыми неожиданными способами.

Стоящая на корме «Железной Феи» девушка испытала совершенно несвойственный ей душевный подъем и желание поговорить со странным орком. Кстати, а почему он с таким выражением мор… лица смотрел за улетающим кораблем «академиков»?

— Кирн? С вами можно сейчас пообщаться? — высокая черноволосая эльфийка обаятельно мне улыбалась, несмотря на довольно неласковую температуру окружающей среды и сопутствующий ей ветерок.

— Конечно, — одернул я себя от рефлекторной улыбки. Приказав Кире войти в медитацию, я полностью развернулся к подруге Эйнингена и изобразил самый дружелюбный вид из всего своего репертуара. То есть — никакой, лицо «индейца в запоре» моя судьба. Увы.

— О, я просто заметила, с каким видом вы провожали взглядом летающую посудину «академиков». Ваши знакомые? Или… даже бывшие коллеги? — Задав вопрос, Светлана почему-то уделила живейшее внимание моему шлепку хвостом по рукам начавшей раздеваться Кире, чем дала мне время подумать.

А…почему бы и нет?

— С «академиками» меня ничего не связывает. Но вот название их корыта затронуло воспоминания… — туманно начал я, контролируя хвостом руки Киры, которые, казалось, зажили своей жизнью. Нет, госпоже Листьевой определенно не дает покоя мой хвост. Я поспешил уточнить, — Светлана, это мой хвост. Именно хвост. Надеюсь, вы поверите мне на слово.

— Ой! — брюнетка определенно смутилась и тут же поспешила меня уверить, — Я… вовсе не думала, что это может быть не хвост! А что с названием? Амато? Амата?

— «Ямато». Так когда-то звали линейный корабль японского флота. Один из самых больших военных кораблей, построенных за всю историю человечества… — задумчиво поведал я. Помялся для порядка и запустил крючок, — Вот мне и вспомнилось, что японцев-то вроде еще и не нашли?

— Да, ни о чем подобном я не слышала. Думаете, их нашла «Академия»? — отстраненно поинтересовалась Светлана, вновь начав следить за моим хвостом.

— Извините, что вмешиваюсь, но случайно услышал ваш разговор и мне есть что тут сказать! — раздался жизнерадостный говорок Умного Ежа. Наш кок, успевший порадовать команду удивительно вкусным завтраком из небогатого набора припасов «Феи», задымил трубкой и ловко ввинтился к нам в компанию, потрепав по пути сидящую Киру по макушке.

— Несмотря на то, что никто за 88 лет еще не видел живого китайца, японца или индуса, за исключением печально известного архимага Митсуруги Ай, уже лет двадцать ходят очень настойчивые слухи о том, что китайцы и индусы сидят во Внешней Сфере! Подчеркну — странные слухи именно про китайцев, корейцев, индусов…но ни одного упоминания о японцах, хотя ищут и тех и других! Но я бы на вашем месте особо не задумывался, Джаргак… «Ямато» был чрезвычайно знаменит, «академики» вполне могли просто воспользоваться названием!

Я сделал вид, что задумался, на самом деле изо всех сил контролируя хвост, который внезапно захотел зажить отдельной от меня жизнью.

— Митсуруги Ай? Это японское имя… Говорите, была печально известна? — Светлана задала именно тот вопрос, в котором я нуждался. Расцеловал бы брюнетку…

— О! — воодушевился Умный Еж, — Вы не слышали о золотом архимаге?! Это же такая старая история! Идемте все в кают-компанию, я с удовольствием вам ее расскажу в подробностях!

Не успели мы сделать и шага, как раздался скрипучий детский голос капитана:

— Потом поболтаете. Нас преследуют.

«Железную Фею» действительно преследовали.

— Это что… воздушный шар? — вопрос от «Брюса» прозвучал почти робко.

Отвечать на вопрос никто не потрудился. Все с удивлением наблюдали за неспешно поднимающимся к нам воздушным шаром с небольшой корзинкой, в которой отчетливо просматривалась одна-единственная фигурка разумного. Разноцветные заплаты на оболочке, подцепленное к ней устройство для нагрева воздуха и корзинка, где с трудом мог бы разместиться один человек. Он-то нам и семафорил верхними конечностями. Что за дела?

Подпускать воздухоплавателя к кораблю желающих, как и дураков, не нашлось. Эйнинген вылетел на своем левитаторе к шару навстречу для проведения переговоров, а я с удивлением увидел в коротеньких ручках Умного Ежа один из фирменных копьепосохов нашего оружейника. Некромант, заметив мой взгляд, криво усмехнулся и пожал плечами.

— Мне эти игрушки не нравятся, но надо отдать должное нашему капитану — они куда мощнее любого быстрого заклинания, — поведал он нам, беря разноцветный пузырь нежданного гостя на прицел.

Вернувшийся Эйнинген начал нервно расхаживать по палубе и грызть ногти. В кратких выражениях он объяснил нам, в чем дело — «Экселенцу» задержали местные власти. Полностью легитимно — из-за одержимого владельца судна. Пока ведется следствие, но сеньора Метеорру должны будут казнить по истечению трех суток, а потом, по его воскрешению — оштрафовать. Все это время воздушный цирк проведет прикованным к поверхности Пана, как собственность одержимого. К нам циркачи послали воздушный шарик по просьбе уводимого в полон Метеорры — без каких либо надежд на вмешательство с нашей стороны, эдакая куртуазность.

— Эдвард, мне кажется, что сейчас самое время объяснить всей команде твою заинтересованность в несчастном цирке и его благополучии? — вопрос был озвучен Светланой при молчаливой поддержке остальных трудящихся, за исключением Киры. Последняя настолько глубоко ушла в себя, что мне пришлось занести закоченевшую девушку в ее каюту.

Маг-оружейник медленно обвел взглядом нашу гоп-компанию, о чем-то подумал, сам себе кивнул и пригласил всех следовать в крошечную кают-компанию «Феи», где и расстелил на столе карту Пана с отметками нашего маршрута.

— Господа, как вы можете заметить, наш конечный пункт — это архипелаг Вилья-Аммори на севере Ша’Кара. Именно там нас и ожидает конечная цель экспедиции — несколько скалистых островов. К моменту прибытия в конечный пункт назначения нам крайне желательно усилить нашу боевую мощь до возможного максимума. «Экселенца», несмотря на свою медлительность и неудобство, располагает прекрасно оборудованными мастерскими, которые я могу использовать совершенно бесплатно. Как понимаете, тот камень, что я хочу найти в процессе нашего путешествия, был бы чрезвычайно полезен нам… для извлечения материальных благ. Но! Без мастерских цирка…

— На Ша’Каре не найдется хороших артефакторных мастерских? — тут же задал вопрос «Брюс».

— Найдутся, но, увы, откажутся иметь с нами дело. Все до единого, — отрезал Эйнинген и тут же пояснил, — Видите ли, среди моих коллег есть одно неписаное правило. За обработку небесных и горных камней принято расплачиваться оставшимися осколками и пылью, которые представляют для мастеров высокую ценность. На это я пойти не могу. Эти самые гипотетические осколки, как и мои услуги по превращению их в нечто полезное — обещаны Кирну.