Невеста массового поражения

— Не такой уж он и старый, — парировал Никс.

— Да он старше Аленны!

— Значит, я, по-твоему, старая? — хмыкнула наставница.

— Да! То есть, нет! — окончательно запуталась я. — Но…

— Если разница в возрасте — единственное твое возражение, — Правитель снова обрел привычное холодное спокойствие, — то позволь тебе напомнить, что магики живут много столетий, и пятьдесят лет роли не играют.

— Не единственное! Я вообще не хочу замуж! Я… Я… Я еще несовершеннолетняя, вот!

— Так замуж тебя никто и не отдает. Пока. Проведут всего лишь обряд помолвки. И только когда…

— Нет! — рявкнула я. — Не согласна! Спрячусь! Убегу! Утоплюсь, в конце концов, но замуж…

— И спровоцируешь войну между Белым и Черным континентом, — перебил Никс. — Это устроит тебя больше, чем неугодный муж? Нравится тебе или нет, но ты — принцесса Двух Континентов. А это значит не только существенные привилегии, но и весомые обязанности. Долг…

— Я в принцессы не напрашивалась! — с трудом сдержав слезы ярости, оборвала проповедь я и вылетела в коридор, громко хлопнув дверью.

«Замуж! Щазз… Вот только завязки корсета поглажу и букетик соберу! — бормотала я, шагая по пустому коридору в свои покои. — Сами-то никакими долгами не заморачивались, когда любовь закрутили, а на мне, видите ли, долг! Обойдетесь!»

Но надеждам остаться в одиночестве и придумать, как решать возникшую на пустом месте проблему, сбыться было не суждено. В моих комнатах суетилась куча народа. Мастер церемоний покрикивал на взъерошенных служанок, дюжие лакеи перетаскивали из комнаты в комнату какие-то сундуки и кофры. Все занимались делом, и только я слонялась из угла в угол, чувствуя, как начинает болеть голова, и всем мешала.

Выхватив из рук какой-то оборотистой девицы котелок с Чудиком, который она чуть не запаковала в очередной сундук, я заскочила в ванную и заперла за собой дверь.

Только пообещав сунувшемуся было за мной гвардейцу ослиные уши, а мастеру церемоний скорую и позорную кончину, я, наконец, осталась в одиночестве.

Первые десять минут я просто швыряла в стены все, что только попадалось под руки, представляя, что вижу перед собой физиономию вероломного Правителя. Потом еще с полчаса занималась тем же, но уже воображая новоприобретенного женишка. Это получалось хуже — его я почти не помнила. Но фантазия пришла мне на помощь, и еще два десятка флаконов со всякими банными принадлежностями нашли свою смерть.

Только спустив пар и утолив первое бешенство, я смогла мыслить немного более реально и отмела лежащие на поверхности решения. Ну, в самом деле, кто мне позволит взорвать Государя-наследника Белого континента или опоить его зельем развоплощения, о котором я несколько часов назад читала в библиотеке Старого Правителя? Правильно, никто. Впрочем, зная Аленну и Никса, я была уверена, что и от банального побега с моей стороны они защитились. Не зря же ифитов браслет-следилка так и остался у меня на запястье.

Но и покоряться вывертам государственной политики я не желала. Отбросив еще парочку совсем уж нездоровых идей, вроде уничтожения Белого континента и открытия портала в иные миры, мои перекипевшие мозги, наконец, выдали годное решение.

На любой союз, а брачный тем более, требуется согласие заинтересованных сторон. В данном случае это мое и Максиана. Понятное дело, что на мое несогласие наплюют с первой попавшейся башни дворца. А вот у почти столетнего Государя-наследника Белого континента прав и влияния наверняка побольше. Значит, надо всего лишь сделать так, чтобы он сам отказался от такой невесты. Тогда все магики в моем лице останутся целы, и ифиты в лице всяких охреневших политиков сыты!

Додумавшись до такого простого и изящного решения, я едва не заплясала по ванной, но вовремя вспомнила, что пол усыпан осколками, и притормозила.

— Там пузырек разбился, приберите, — бросила я все еще трущемуся у дверей мастеру церемоний и, поудобнее перехватив котелок с Чудиком, ушла в спальню.

Слава Создателям, здесь уже упаковали все, что требовалось, и за мной никто не увязался. Мимоходом проверив сохранность тайника с жезлом и кристаллами и забросив монстрику черновики вычислений по векторной магии, я улеглась в постель. Завтра мне понадобятся силы и свежая голова. Аленна далеко не дурочка, и если она заподозрит, что я что-то задумала…

Я бездумно чесала чешуйчатое брюшко Чудика, глядя сквозь щель окна на мелькающие в окне кареты стволы деревьев. Вчерашняя ярость сменилась какой-то апатией. А, может быть, это была просто усталость, ведь заснуть под нескончаемый аккомпанемент стука, шорохов и вскриков пакующей мои вещи прислуги мне так и не удалось.

— Сделай лицо попроще, — попросила Аленна, когда мы шли к посольской карете. — Увидев твою похоронную физиономию, люди могут подумать, что тебя увозят насильно, и поднять бунт.

— А разве не насильно? — буркнула я. — Не беспокойтесь, наставница, не так уж я любима в народе, чтобы из-за меня бунтовать.

Ступив на подножку, я взмахнула рукой в сторону толпы и тут же отвернулась, скрывая зевок. Проигнорировав недовольный взгляд Аленны, я захлопнула дверцу перед носом у растерявшегося белака, вознамерившегося составить мне компанию, и три часа мрачно пялилась на монотонный лесной пейзаж в гордом одиночестве.

К счастью, хотя бы прибытие на место обошлось без пафосных речей и толпы. Меня просто проводили в отведенные мне покои и оставили в одиночестве. Жаль, ненадолго. Только я успела расположиться на широком подоконнике и начать себя жалеть, как стук в дверь прервал невеселые размышления.

— Войдите, — отозвалась я, мысленно пожелав посетителю, кто бы он ни был, немедленно провалится в самый глубокий подвал белакского посольства.

Наставница мое пожелание, разумеется, не исполнила. Оставив за порогом стайку перешептывающихся белаков, она тщательно заперла за собой двери, не пожалев парочку плетений от длинных ушей. Мысленно я отметила, что наставница даже не сменила дорожное платье на что-то более удобное. Это было немного странно: я-то на правах малолетки путешествовала в удобной амазонке, а вот Аленну запаковали по всем правилам этикета, включая корсет, ворох юбок и безумно неудобные узкие сапоги на высоком каблуке.

— Злишься?

— Злюсь, — не стала возражать я.

— И на кого? — наставница устроилась на диванчике, с едва слышным вздохом закинув ноги на подлокотник соседнего кресла.

— А что, не на кого? — огрызнулась я.

— Есть, конечно. Но, думаю, ты злишься не на тех.

— Ну, да…

— Да. На меня злишься, на Никса. На кого еще?

— На всех!

— Бывает, — кивнула Аленна.

Она вытащила из волос длинную шпильку, украшенную большим изумрудом, и с заметным облегчением тряхнула гривой рассыпавшихся по плечам локонов.

— Вы пришли, чтобы в этом убедиться? — не выдержала я.

— Скорее, чтобы объяснить тебе, что ты не совсем права.

— Ну, да… — снова протянула я, отворачиваясь. — Правитель Черного континента оплачивает мной какую-то сделку, наставница с этим соглашается… Но неправа именно я. Ах, ну, да… Я забыла попрыгать на радостях и поплакать от свалившегося на мою голову счастья. До чего же нехорошая. Ай-яй-яй!

— Не язви. Никс вынужден был так поступить.

— Ага. Он вынужден, вы — согласились…

— А кто тебе сказал, что я согласилась? — качнула головой Аленна.

Я, резко развернувшись, уставилась на наставницу.

— А разве нет?

— Не совсем. Я считала, что все это должно было происходить несколько иначе, и уж точно не прямо сейчас.

— Но все-таки должно происходить… — с разочарованием закончила я. — Понятно…

— Что тебе понятно?! — вспыхнула Аленна. — Ты же политикой не интересуешься совершенно! Зелья да боевка, вот и все, что тебе нужно для счастья! Да если бы не Никс, ты бы Черный континент раз в пять лет видела, помолвлена так и вовсе оказалась бы с детства, а жила бы в столице моего Па. И не с котелками да боевиками общалась, а этикет изучала под пристальным присмотром зануд, вроде нашего мастера церемоний, и целого скопища заносчивых аристократов!