Страница 3 из 10
Я даже вернулась к своему креслу, не сводя глаз с мужчины.
— Роман Александрович, — обратилась к нему осторожно. Он ведь на моей стороне, верно?
— Роман Александрович, мои адвокаты сегодня пришлют вам требования в связи с произошедшей грубой ошибкой. Но только от вас зависит, какими будут мои требования.
Он серьёзно собрался его шантажировать?
— Я… я… прошу прощения, Тамара Юрьевна, — заблеял директор. — Но я ничего не слышал… и не видел… Простите…
Он опустил глаза.
— Трус, — произнесла презрительно. — Вас в любом случае растопчут, Роман Александрович. Так вы бы хоть сохранили своё лицо.
Ладомирский насмешливо посмотрел на меня.
А вот директор клиники промолчал, только ослабил галстук и потёр свою шею.
Перевела взгляд на Ладомирского и сказала:
— Прощайте.
Тот покачал головой.
— Нет, моя дорогая Тамара, до скорой встречи.
Я скрипнула зубами и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.
Едва оказалась в коридоре, как почувствовала сильное головокружение и тошноту.
Дышать вдруг стало сложно, а перед глазами стало темнеть.
— Меня сейчас вырвет… — прошептала слабым голосом, держась за стену, чтобы не упасть.
Как назло, секретарши на рабочем месте не оказалось и коридор был пуст.
Не знаю, каким чудом и титаническим упрямством, но я добралась до уборной.
Желудок избавился от завтрака.
Включила холодную воду и прополоскала рот.
Опустилась прямо на кафельный пол, и вдруг, до меня только сейчас дошёл весь ужас сложившейся ситуации. Этот Ладомирский оказался настоящим чудовищем. Как мне сохранить своего ребёнка?
Проклятая клиника! Как они смели ошибиться?!
Погладила живот, закрыла глаза, стараясь вернуть сердцебиению прежний ритм и вслух сказала:
— Ты только мой, малыш. Никому тебя не отдам. Я буду бороться.
Поднялась с пола, оправила жакет и посмотрела на себя бледную в зеркало:
— Ты не на ту напал, господин Ладомирский. Хрен тебе, а не мой ребёнок.
Глава 2
— Томочка, солнце моё, а почему бы тебе не предложить Ладомирскому жениться на тебе, м? — задала самый дурацкий вопрос из всех вопросов моя близкая подруга, Людмила.
Когда я ей рассказала о том, в какой ситуации оказалась, моя подруга сначала рвала и метала, обещала сравнять с землёй адскую клинику, посмевшую поступить со мной так халатно. Но когда она узнала, кто отец моего ребёнка, то тут подружка весьма надолго «подвисла», ещё «уронила челюсть» и спросила «а не брежу ли я?» И когда я с самым несчастным видом ответила ей, что это не бред, а ужасающая реальность — тут-то подружка и задала этот идиотский вопрос.
— Люся, ты с какой луны свалилась? — всплеснула я руками и чуть не опрокинула свою чашку с горячим чаем. — Ты не расслышала имя отца моего ребёнка?
— Да всё я расслышала, — елейным голоском пропела Люся. — Сам Ладомирский… Это же просто… просто из области фантастики! Такой мужчина, Тома… Ммм… Когда я смотрела последнее с ним интервью, то чуть не умерла от слухового и зрительного оргазма!
Я закатила глаза и покачала головой. Люся неисправима.
— Это потому что ты на него смотрела сидя дома и по телевизору. В жизни он совсем другой, — сказала я.
Люся скептически на меня взглянула и отправила в рот отрезанный кусочек торта «Наполеон».
— Люсь, он как тигр. Ладомирский — хищник. И рядом с ним ощущается только опасность и тревога. Всё. Больше ничего. С таким человеком даже поговорить нормально сложно будет. И я пока даже не представляю, что делать…
— Раз он тигр и так опасен, то тогда его нужно посадить в клетку, — заиграла Люся своими идеальными бровями. — И начать его дрессировку. Смекаешь?
Вздохнула, чувствуя, как начинаю раздражаться. У меня тут, понимаешь, проблема, а Люся мне даёт совет, что делать с опасным тигром.
— Томочка, ну подумай сама. Если ты заполучишь в свои ручки Ладомирского, то проблема отпадёт сама собой — ты не потеряешь ребёнка — раз. Ты не будешь бояться, что однажды он придёт и заберёт малыша у тебя — это два. А ещё, будешь кататься как сыр в масле — три.
— Я итак катаюсь как сыр в масле, — пробурчала недовольно. — У меня всё есть…
Люся изобразила, что сейчас придушит меня.
— Ну тогда будешь кататься как гигантский сыр в огромном океане масла! — проворчала она.
Тихо засмеялась над ней.
— Люсь, а Люсь? Ты посмотри на меня внимательно.
Люся захлопала своими длинными наращёнными ресничками и пожала плечами.
— Смотрю и вижу перед собой красивую, холёную и просто сногсшибательную женщину.
Криво улыбнулась.
— А теперь вспомни, с какими женщинами встречается Ладомирский. Там не просто красивые, холёные, сногсшибательные и МОЛОДЫЕ девушки, — я сделала акцент на слове «молодые». — Там, ни много ни мало — мисс Вселенные, мисс Мира и тому подобные.
— Он просто не знает, какая ты, Тома. Тебя невозможно не полюбить, — улыбнулась Люся.
Вздохнула и развела руками.
— Люсь, это всё лирика. Если честно, я и сама не горю желанием идти замуж. Мне тридцать три, у меня за плечами шесть неудачных романов. И вообще, я привыкла быть свободной и независимой женщиной. А выйти замуж за человека, которого не то что не люблю, но даже не уважаю — это не для меня. Кстати, уважать я его резко перестала после сегодняшней встречи. Раньше я думала, что Ладомирский другой… А он — чудовище. Настоящее чудовище, Люся. Ты бы только слышала, что он говорил и что мне предлагал…
Люся невозмутимо доела свой кусок торта и отпив чаю, сказала:
— Тома, но ведь каждому чудовищу нужна своя красавица. А вдруг, ты и есть та самая красавица?
Люся мне хитро подмигнула и подлила ещё чаю.
— Мы с тобой уже не двадцатилетние девчонки, а мудрые женщины чуть-чуть за тридцать. Мы красивы, всё ещё молоды, но при этом, имеем жизненный опыт, тонны хитрости и море обаяния.
— Люся-я-а-а… — протянула я. — Хватит уже об этом. Лучше подскажи и дай совет, что мне делать? Может, уехать? Кстати, думаю, это хорошая идея.
— Уедешь и будешь постоянно оглядываться и думать, а вдруг за тем углом притаился злой Ладомирский? Почему бы тебе не воспользоваться нашим профессиональным оружием? Покори его, Тома. Я знаю, если ты захочешь, то всё сможешь — даже реки вспять развернёшь. И не думай про тех профурсеток, с которыми он встречается. Ты же прекрасно знаешь, что такие женщины нужны лишь для поддержания статуса и удовлетворения физиологических потребностей. Стал бы Ладомирский покупать суррогатную мать, будь его сердце несвободно?
— Ты слишком высокого обо мне мнения, — тихо рассмеялась на её речи и сделала глоток чая. — Такие как Ладомирский не нуждаются в любви и нежности, Люсь. Они привыкли властвовать, подавлять, подчинять и всё контролировать. А если кто-то или что-то не покоряется его воле — он просто этого несчастного уничтожит.
Люся наклонилась ко мне и зашептала:
— Тома, не будь дурой. Ладомирский — не чудовище из сказки. Ладомирский — реальный мужик. Просто на его сердце, скрытое от всех за каменной стеной, не нашлась та самая женщина с подходящей кувалдой, чтобы эту стену разрушить.
— Люся, да ты, оказывается, романтичная натура, — произнесла я с улыбкой.
— Люся — умная и плохого совета не даст. Подумай Тома. Ладомирскому нужен этот ребёнок и тебе нужен этот ребёнок. Малыш у тебя в животе — ваш общий ребёнок, Тома.
Положила руки на живот и вздохнула. Да, мне нужен ребенок. Временами желание взять на руки и прижать к груди свою крошку становилось таким сильным, что вызывало практически физическую боль, а душа волчицей выла от тоски. В такие моменты хотелось просто взять и застрелиться. Чувство неудовлетворённостью жизнью и тем фактом, что я не состоялась как мать, возникало всё чаще и чаще. Я казалась себе никчёмным и ненужным существом в этом мире.
Мужчину, от которого я бы родила сына или дочь, так и не встретила. Шесть потенциальных мужей, шесть попыток построить счастье и все неудачные.