День летнего солнцестояния

А хочешь, Я тебе скажу, как свалили трое зеков, среди которых был наш Горский? неожиданно перебив докладчика, спросил Нарком, на лице которого появилась загадочная улыбка. Выдержав минутную паузу, Лаврентий Павлович сам начал излагать свою версию побега Самым оптимальным для них было попасть в число жертв аварии из числа пассажиров поезда, сменить одежду, постараться найти документы и деньги среди разбросанных на земле чемоданов и баулов, благо неразберихи и хаоса там хватало. Оставалось самое малое - спэшно покинуть место крушения. Кареты скорой помощи, машины и даже телеги отвозили всех пострадавших, нуждающихся в оказании помощи по близлежащим отделениям скорой помощи и медицинским пунктам. Они действовали дерзко, нагло и цинично! Да! Иначе и быть не могло! Зачем тогда мы тратим столько денег на обучение в школах наших парней? Только так... всесильный Нарком прекратил говорить, ненадолго замолчал, думая о чём-то своём, потом продолжил: Мне думается, что я не ошибаюсь. Ты Сергей, потом при случае сам его спросишь, как им удалось тогда слинять! Но какой нахал и молодэц! с заметным восхищением в голосе произнес Лаврентий Павлович, потом посмотрел на Круглова и сказал: Сергей, продолжай докладывать!

На неопознанных зеков после крушения по всему СССР были разосланы ориентировки, как на беглых преступников... Так или иначе, но Горский добрался до Ленинграда, где отсиделся и предположительно даже немного наследил - было одно специальное сообщение из транспортной милиции. Но с 30-го ноября начались боевые действия против Финляндии и он под чужой фамилией вступил добровольцем в разведывательно-диверсионный отряд, в составе которого отправляется в леса Карельского перешейка. На войне проявил себя как умелый и храбрый боец, достойный награждения правительственной наградой. Вот собственно и всё, что можно сказать, закончил свой доклад Круглов.

Ты представляешь, что сейчас, когда в печати прославляют нашу победу над финнами, эта компания выявила у нас столько недостатков, что многое придётся ломать и начинать строить всё заново. Снова всё заново! А с кем? С политическими горлопанами, умеющими красиво выступать на митингах и говорить речи на собраниях? А нам надо чтобы люди работали до солёного пота, совсем не жалея себя. Для поднятия боеготовности нашей армии на самый высокий уровень, нам уже сегодня не хватает молодых энергичных людей, способных, если нужно, свернуть горы или погибнуть! Сам знаешь, что мы хотим воссоздать разведку, своими действиями эффективно разящую врага, способную снабжать нас и Генеральный Штаб ценными разведданными о противнике, причём любом противнике, кем бы он ни был. А этот наш герой Горский, какой опять молодэц! Убежал - раз! Повезло, не повезло, но ведь не поймали - факт! Добрался до города, причём нелегально - два! Записался на войну - три! Куда только смотрели наши работнички из милиции и военных комиссариатов? Нет, ты понимаешь, как плохо у нас ещё система работает? опять явно чувствовавшейся симпатией в голосе, произнёс последние предложения Нарком.

Лаврентий Павлович! Тогда в Ленинграде тысячи молодых людей, желающих бить белофиннов, атаковали военкоматы и райкомы. Сопляки школьного возраста, так те вообще валом валили на призывные пункты. Студенты, гордость города, все образованные, здоровые, сильные и спортивные, прямо суворовские чудо-богатыри, тоже завалили свои деканаты заявлениями. И все желают бить врага! Наши студенты - это же будущие командиры Армии и Флота! Но ВЫ товарищ Нарком, правильно сказали - наши выпускники спецшкол отлично подготовлены, причём разнопланово. И это действительно радует! В защиту этого парня говорит ещё один факт - будучи в окружении он не сдаётся в плен, как сделали некоторые трусливые бойцы и командиры, а продолжает воевать. А ведь мог бы спокойно сдаться, а после остаться у них, отвечает Круглов.

Да Сергей, я соглашусь с тобой - и тут ты прав. Кстати ты знаешь, сколько наших оказалось в плену у чухонцев? спросил своего подчинённого Нарком.

Знаю! Более 5000 человек - если быть совсем точным, то 5468 человек! Из них 99 человек изъявили желание не возвращаться в СССР! хмуро ответил кадровик, потом к своим словам зло добавил: Мерзавцы!

Круглов продолжил говорить:

Оказавшись в окружении, Горский с бойцами, под руководством пробившегося сквозь вражеское кольцо, Армейского комиссара I-го ранга Л.З.Мехлиса, про которого ещё с гражданской войны, говорят, что ему "сам чёрт не брат", идут в атаку на финские пулемёты и побеждают!

А ты Сергей знаешь, скольких командиров этот "Госпартконтроль" там шлёпнул лично, без суда и следствия? Не знаешь? Потом, при случае, я тебе расскажу. Удивительно, что этот Мэхлис поверил нашему человеку, да, я подчёркиваю - нашему человеку! Более того, он за него поручился! И если уж на то пошло, то я, как коммунист и депутат, тоже готов поручиться за этого молодого чекиста! Это ничего, что он ошибся, побывал в лапах "офензивы" и остался жив. И от наших дознавателей ему тоже сильно досталось. Интерэсно, а где сейчас может быть этот Горский? поделился своим намерением Лаврентий Павлович и задал кадровику ещё один вопрос, к ответу на который Комиссар ГБ III-го ранга Круглов был готов. Круглов открыл в своей папке нужную закладку, произнёс: После окончания боевых действий отряд добровольцев был расформирован, все студенты были отправлены в Ленинград для продолжения учёбы. Боец специального отряда Горский В.В. при повторной встрече с Армейским Комиссаром I-го ранга Мехлисом Л.З. обратился к нему, как Заместителю Народного Комиссара обороны, Начальнику Главного Политического Управления РККА и Депутату Верховного Совета СССР с просьбой помочь разобраться в его деле. До полного выяснения всех обстоятельств по делу и принятия окончательного решения бывший сотрудник Горский был отправлен в Петрозаводск, затем в Южский спецлагерь N165, расположенный в Ивановской области... Тот самый лагерь, который по Вашему распоряжению, изначально готовили для содержания финских военнопленных. Теперь в нём проходят проверку бойцы и командиры, находившиеся в плену у белофиннов. С двадцатых чисел месяца в лагере проводится фильтрация и необходимая специальная проверка, на выявление предателей и завербованных агентов вражеских спецслужб.

Сергей, поправь меня, если я ошибаюсь - лагерь сейчас курирует Блинов? проверяя свою память, спрашивает кадровика хозяин кабинета.

Так точно, товарищ Нарком! Начальник УНКВД по Ивановской области капитан ГБ Блинов Александр Сергеевич. Начальником лагеря является младший лейтенант ГБ Александр Филатьевич Кий, Круглов подтверждает слова своего шефа.

Поступим так - ты свяжись с Блиновым, чтобы он дело Горского взял на личный контроль и долго в лагере парня не мариновал. Он кто у нас был по званию? Сержант ГБ? Так? и, получив подтверждение от кадровика, продолжил отдавать распоряжения: Этого сержанта надо быстрэнко отправить куда-нибудь в войска, чтобы занимался настоящим делом! Ты, как человек, который сидит на кадрах, загрузи работой этого молодца. В работе за кордоном использовать Горского временно воздержимся.

Комиссар ГБ I-го ранга и глава НКВД поднялся со своего рабочего места, тем самым давая понять, что разговор окончен, вышел из-за стола, поднял руки к затылку, несколько раз повращал телом, потянулся, разминая затёкшие мышцы и напоследок произнёс:

Засиделись мы с тобой сегодня. За делами уже и день прошёл. Завтра зайди в приёмную, начальник секретариата Мамулов отдаст тебе моё поручительство за этого человека. Надо приобщить его к личному делу Горского. Я ему верю! Всё Сергей, больше я тебя не задерживаю - иди...

Глава 3. Возвращение

Середина весны со своим теплом добралась и до Ивановской области, где ещё в конце декабря, на базе колонии для малолетних преступников был организован Южский лагерь НКВД специального назначения N165.

Неподалёку от лагеря, среди лесов и болот, вдоль плохонькой дороги на станцию, раскинула свои убогие домишки деревня Талицы. Лагерь спешно готовили для, предполагаемых в будущем, финских военнопленных, но в ходе вооружённого конфликта на Карельском перешейке и в заполярной тундре, который закончился 12 марта 1940 года, достаточного количества пленных не набрали. Финские солдаты упорно не хотели сдаваться и до последнего дня конфликта продолжали упорно сражаться против частей РККА, превосходящих числом и техникой армию Финляндии. А вот бойцов и командиров, которые вернулись на Родину из финского плена, набралось более пяти тысяч человек, многие из которых были ранены, обморожены и сломлены морально. Только командиров в звании от младшего лейтенанта до майора попало в плен 314 человек. Ко всему прочему следовало добавить, что финская разведка была не самой плохой в Европе и её сотрудники с первого дня вели подрывную работу в лагерях военнопленных среди бедолаг, попавших к ним за колючую проволоку. Умелая психологическая обработка пленных принесла свои плоды - определённое количество людей, подписав бумаги о добровольном сотрудничестве, дало согласие на свою вербовку, некоторые, за кусок хлеба и миску супа активно сотрудничали с администрацией лагеря, донося на своих товарищей по несчастью, невозвращенцев, из числа пленных, тоже было до безобразия много. Лагерь располагался в 47 километрах от ж/д станции Вязники, как нельзя лучше подошёл для тщательной проверки всего контингента бывших военнопленных и для выявления людей, вставших в плену на путь предательства, или завербованных финской разведкой, способных под видом бывших пленных легализоваться на территории СССР. Проверку планировалось провести в самые кратчайшие сроки - не более трёх-четырёх месяцев. После подписания мирного договора между СССР и Финляндией, со всех территорий, где ещё недавно шли военные действия, после обмена пленными, сюда стали свозить бывших бойцов и командиров. Всех прибывших сразу же отводили в баню и выдавали ношенную военную форму без знаков различия. Людям объявили, что их содержание в фильтрационном лагере есть временная мера - после тягот плена, всех без исключения надо немного подлечить, подкормить, обследовать в госпитале, подвергнуть санитарно-эпидемиологической обработке и, после выполнения этих мероприятий, отправить назад в их воинские части или отпустить домой. Госпитали для бывших пленных открыли непосредственно в Вязниках и в Коврове. Более пятисот человек больных, раненых и обмороженных быстро заполнили оба госпиталя. Специальный лагерь состоял из нескольких двух этажных деревянных бараков, в каждом из которых разместили от 200 до 400 человек, весь периметр огорожен столбами с колючей проволокой и вышками с часовыми-наблюдателями наверху. Через всю территорию проходит линия радиофикации, вдоль бараков установлены фонари освещения. Окна в бараках открывать запрещено, как и было запрещено до окончания проверки писать письма родным и близким. Работает клуб и библиотека, но быт ещё организован очень плохо...