Страница 341 из 341
И чем больше я анализировал, тем больше недочетов находил в действиях главного воеводы. Конечно, критиковать чужие действия всегда легче, чем действовать самому, но тогда почему государь поставил во главе войска воеводу молодого и неопытного? Не мог государь не знать, что сила прет великая. Рать заранее собрать было необходимо, поставить во главе полков воевод опытных и смелых, доказавших свое воинское умение победами. Пока же получалось — полководцев ставили по принципу близости к трону, а не по заслугам.
Так, в тревожном ожидании, прошло около двух недель. И вдруг — весть из Москвы: договор подписан, война закончилась. Для нас она толком и не начиналась. Обрадовались в Коломне этому известию.
Остатки разбитой рати в Москву потянулись, селяне — к своим деревням подались. Кто же знал, что не ушли еще татары, стоят на другом берегу, облизываясь на богатую Рязань?
Решил и я со своею дружиною в Охлопково возвращаться. Доложил честь по чести воеводе коломенскому, дабы дезертиром и трусом не сочли, да и отбыл. Вперед дозор выслал из двух воинов, и ехали, не расслабляясь. Пищали заряжены, по сторонам смотрим внимательно.
Проехали деревеньку боярыни Куракиной. С виду — ничего не изменилось, только людей нет. Ближе к вечеру, когда уже подъезжали к Охлопково, вернулись встревоженные дозорные:
— Князь, чужие в остроге! Костер жгут, дым виден, мясом пахнет.
Кто же в остроге? Банда татарская прибилась или беженцы заняли, увидев пустующие избы?
— Макар, пусть кто-нибудь из русинов твоих, кто половчее, поближе подберется — только тихо, да на дерево влезет. Сверху двор за тыном виден будет. Вот пусть и поглядит — беженцы там или татары.
— Исполню, князь!
Мы ушли с дороги и углубились в лес. Ратники слезли с коней и проверили оружие. Время тянулось. Где же лазутчик наш? Скоро темнеть начнет!
И только когда уже солнце село, и я всерьез беспокоиться стал, Макар подвел ко мне вернувшегося лазутчика.
— Ну, что там?
— Татары в остроге! Не знаю уж, всех ли смог счесть, только выходит не меньше двух десятков. И обоз там с барахлом трофейным. Костер разводили, барана жарили. Я аж весь слюною изошел.
— Погоди про слюну. Караульные есть ли?
— Есть. Я потому долго не возвращался, что к вечеру они в сторожках наших караульных поставили. Не мог же я посветлу на виду у них с дерева спуститься!
Лазутчик помолчал, потом добавил:
— Похоже, девок в полон захватили.
— С чего взял? Сам видел?
— Не, не видел, только из изб крики женские были слышны.
Я задумался. Многовато татар, тем более — за стенами они. Легко их взять не получится. Или дать отряду поутру выйти да на дороге напасть? Тогда шансов разбить их у нас будет больше.
А как же девки наши русские? То, что татары похоть ублажают — это полбеды. Но у басурман привычка изуверская есть — животы потом жертвам вспарывать, чтобы умирали медленно и мучительно.
Надо рискнуть, попытаться спасти девок. Плохо — для нас плохо, что татары вина не пьют, а хмельного кумыса стоялого им взять негде.
— Вот что, Федор. У тебя бойцы поопытнее. Пусть налегке, с одними ножами, за тын проникнут да караульных втихую снимут. Сможешь?
— А то! Демьяна возьму, он ходит так, что его не слышно. Кривоногого Михаила еще — ловок, силен. И сам пойду — вдруг неожиданность какая.
— Хорошо, сам решай, кто пойдет. Ворота потом открой.
— Все сделаю, как велишь, князь! Федор исчез в темноте.
— Макар, теперь ты слушай свою задачу. Раздели людей на пятерки, во главе каждой русина поставь — они в сечах бывали, поопытней. Как ворота откроют, к каждой избе — по группе. Избы заранее распредели. По возможности старайся не шуметь, хотя бы вначале — ножами их. А уж коли не получится, тогда — саблями, да пищали наготове держите.
Макар кивнул.
— Одну избу я на себя беру — ту, что крайняя, около бани. И еще тройку людей из федоровских у ворот поставлю, чтобы ни одна тварь живой не ушла.
— Понял, князь.
Оставив лошадей под охраной расстриги Михаила, мы пошли по лесу к острогу. На опушке замерли, вглядываясь в темнеющий тын. Тишина, ничего не происходит. Мы напряженно ждали.
Но вот дрогнули ворота, открылась одна створка, другая. Молодец Федор, снял караульных.
Макар со своими скользнул тенями вперед.
— Так, вы трое — у ворот будьте. Ни одна мышь мимо вас проскочить не должна. Убежит хоть один татарин — вскоре помощь приведет. Ну а вы — со мной.
Помните крайнюю избу в ряду, что недалеко от бани? Вот ее брать будем. Как ворота пройдем, все вправо и вдоль тына — к избе. А там ждите моего сигнала.
Я пошел вперед, за мною — семеро ратников. Все со мной в боях уже бывали, на каждого положиться можно.
Как только мы прошли ворота, их тут же закрыли на засов. Трое ратников взбежали на крыльцо сторожки и приготовили пищали. Мы же двинулись вдоль тына.
Вот и изба, которая нам нужна.
Я шепнул:
— Лягте у входа и ждите. Если внутри шум услышите — врывайтесь сразу.
Обошел избу. Сзади — знакомая глухая стена. То, что мне надо. Вокруг темно, даже луна спряталась за тучку. Я прижался к стене и прошел сквозь нее. Давненько я не практиковал такой способ проникновения.
В избе тускло горел масляный светильник. На полу лежала подвывающая девка с задранным на голову подолом сарафана. А на ней пыхтел и дергал жирным задом татарин. И так он вошел в раж, что даже не услышал моих легких шагов, когда я приблизился. И лишь когда я приставил широкое лезвие боевого ножа к его горлу, он дернулся и замер.
Не отпуская ножа, я повел глазами в сторону. На постели — рядом совсем — валялся его пояс с саблей.
— Ну что, Ахмет, вставай, только не дергайся — враз умрешь.
— Откуда имя мое знаешь? — удивленно прохрипел татарин.
— Слухами земля полнится, — пошутил я. Конечно, не знал я его имени, наугад сказал.
Татарин медленно встал, не спуская глаз с ножа, подтянул штаны, затянул гашник. «Быстро, однако, он в себя пришел от неожиданности», — отметил я.
— Зачем помешал? — обиделся татарин.
— Я тебя, Ахмет, в мой дом не звал! Ты незваным гостем заявился.
— Не надо было тебе приходить — умрешь сейчас. Я прикажу своим воинам, и ты умрешь страшной смертью. Тебя разорвут лошадьми.
— А ты не грози. Воины твои уже мертвы, да и тебе недолго жить осталось.
Я хотел его допросить. Одежда на нем богатая, видно — воинский начальник, скорее всего — сотник. К тому же — один в избе, а в других избах по пять-семь татар теснились.
В это время девка, которую я выпустил из виду, неожиданно вскочила и с воплем кинулась к двери. Татарин не упустил момент, метнулся в сторону постели, пытаясь схватить свою саблю. Рефлекс сработал сразу, и я ударил его ножом в живот. В это же время раздался грохот, распахнулась дверь, в комнату ввалилась и упала девка. Перепрыгивая через нее, в избу ворвались мои ратники.
— Чего, князь?
— Да вот татарина пришиб.
В соседней избе громыхнул выстрел.
— Все быстро туда!
Девка едва успела отползти к стене, как воины, топоча ногами, выбежали во двор.
Я наклонился к едва дышащему татарину.
— Предупреждал же — не дергайся.
Он лежал на полу, прижав руки к животу, из-под пальцев обильно сочилась кровь.
— Скоро с гуриями встретишься в райском саду, — констатировал я. Ну что же, сотник уже не боец, угрозы для девки больше не представляет.
Девка смотрела на меня круглыми от ужаса глазами.
— Будешь тихонько сидеть здесь — живой останешься, — сказал я, проходя мимо.
Выйдя из избы, я прислушался, пытаясь понять, где стреляли. В трех избах было тихо — по всей видимости, бойцы застали врага врасплох, спящим. А вот в двух других кипел бой. Оттуда слышались крики и звон оружия.
Снова прогремел выстрел. Надо бежать туда, похоже — помощь нужна.
Снова прозвучал выстрел — теперь со стороны ворот, затем — еще… Ладно, в избах хлопцы сами справятся, лишь бы не ушел никто из острога.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.