Я не хочу!

Само собой, Демьян топал следом. Так меня под конвоем и довели до столика, за которым сидел не только Влад, но и мои с недавних пор бывшие одноклассники заодно с подругой. Все тотчас вскочили, завопили пресловутое «ХэппиБёздэй», захлопали в ладоши. Ну, надо же, Влад наступил себе на горло – пригласил ребят, которых всегда не переваривал. Решил устроить мне, так сказать, пышные проводы во взрослую жизнь. Мол, вот, смотри, сегодня твоя беззаботная юность закачивается, а завтра я уже буду трахать тебя в свое удовольствие. Гнилой урод! Вокруг, тем не менее, царила праздничная атмосфера, и я не сразу заметила, что этот зал был пуст. Он что же? Арендовал его целиком? К спинкам стульев были привязаны гелевые шары цвета фуксии, которые чередовались с белыми и сиреневыми, а на самом столе расположились букеты один краше другого приблизительно в той же цветовой гамме. Да, приблизительно об этом я и писала в списке пожеланий. Что ж, помощница Кристина справилась на пятерку.

Влад тем временем подошел ко мне, помог снять пальто. Лето в этом году и так похоже на осень, а сегодня, кажется, будет побит температурный рекорд. На улице всего десять градусов.

– Выглядишь очаровательно, – произнес так, чтобы только я услышала. – Но с этого дня твоё питание я беру под свой контроль, – затем отодвинул для меня стул. – Насчет друзей, надеюсь, оценишь.

Демьян меж тем устроился за пустым столиком недалеко от нас.

И понеслось веселье, если слово веселье вообще уместно в данном случае. Я старалась улыбаться, перебрасывалась короткими фразами с ребятами, но они все же больше общались между собой, поскольку стеснялись Влада, он тоже чувствовал себя среди них не сказать, что комфортно. Для него эти девочки и мальчики безмозглое стадо. И понятно почему. Куда там восемнадцатилетним тягаться с таким великовозрастным мужиком, да еще и бывшим следователем.

А официанты носились как угорелые, все что-то подавали, уносили, только я опять и снова почти ничего не ела, зато пила. Вернее, выпила два стакана шампанского для храбрости, удивительно, но оно практически не подействовало. Спустя еще час зазвучала забористая мексиканская музыка. Настало время торта!

– С днем рождения, Алиска! – завопила моя захмелевшая подруга.

– С днюхой!

– С вареньем! – подключились к ней остальные.

– Я бы хотел произнести тост, – вдруг поднялся Влад, отчего остальные сразу сели.

И пока торт потрескивал свечками а-ля бенгальскими огнями, мой отчим взял стакан, сделал пару глотков, затем уставился на меня как коршун на зайчишку.

– Алиса, поздравляю тебя с восемнадцатилетнем. Ты умная, талантливая, чудесная, ты достигнешь небывалых высот, но не одна. Я тебе помогу. Я сделаю все, чтобы ты шла к своим мечтам по ровной дороге, и шаг твой был уверенным. За тебя!

– Спасибо, – буквально заставила себя улыбнуться.

О да, он умеет толкать правильные речи, слова подбирает аккуратно, лишнего не сболтнет, лишнюю эмоцию не покажет. Что ты, прямо образцовый отец.

Правда, пить я не стала, лишь пригубила. Двух бокалов мне хватит.

После торта и поздравлений по второму кругу, народ отправился танцевать. Вдруг Димка подскочил и протянул мне руку. Да, его Влад тоже позвал.

– Потанцуем, именинница? – и подмигнул.

– А, давай, – как я поняла, у меня сегодня и день рождения, и девичник в одном флаконе, так что, можно всё.

Когда мы с Димой вышли в центр зала, заиграла песня «Little witch», одна из моих любимых. И так захотелось прижаться к другу, уткнуться ему в плечо, что не сдержала порыва. В конце концов, это те люди, с которыми мне было хорошо. Не их вина, что сегодня все выходит так убого, так натянуто и наигранно. А в руках Димки хорошо, тепло, приветливо, прямо как раньше. Вдруг в голове как щелкнуло. Вот же он – тот самый единственный шанс. И через пару минут я тихонько попросила друга меня извинить. В дамскую комнату чуть ли не бежала, однако только зашла внутрь, как следом за мной зашел Влад. И выглядел он так… так страшно. Опять этот звериный блеск в голодных глазах.

– Ты что делаешь? – прижала к себе сумочку. – Я уже и в туалет без твоего присутствия сходить не могу?

– Можешь, конечно, – засунул руки в карманы. – Только ответь, ты что сейчас вытворяла там? Что за контактная импровизация?

– Тогда встречный вопрос, а на кой черт ты их позвал, раз мне нельзя даже тупо потанцевать с другом?

– Потанцевать без проблем, но не липнуть к нему всей плоскостью. Или ты до сих пор не поняла серьезность моих намерений? – и сделал шаг ко мне, отчего я инстинктивно попятилась к раковинам.

– Да, Влад. Я до сих пор не могу поверить в то, что ты все это время… – но даже договаривать не стала, настолько было противно.

– Мечтал о тебе? – и еще шаг. – Любил тебя? – теперь он стоял в метре от меня. – В мире творится такой кошмар, что тебе и не снилось. А я ничего противозаконного не делаю, я честен с тобой. Мы никогда не были папочкой и дочуркой. Может, открою тайну, но я тебя не считал дочерью. Ты была дочерью женщины, на которой я женился. Кстати, – самодовольно ухмыльнулся, – раз уж ты теперь совершеннолетняя, мы вправе позволить себе первый поцелуй.

– Нет! – вжалась поясницей в раковину.

– Всего-то поцелуй, Алиса.

В секунду он оказался передо мной, руки по-хозяйски положил на талию. А я машинально опустила голову.

– Посмотри на меня, – произнес жестко, сухо.

– Нет.

– Не вынуждай, Алис.

– Ненавижу тебя. Всем своим существом ненавижу.

На что он схватил одной рукой меня за затылок и силой заставил посмотреть на себя.

– А знаешь, – прошептал, – сопротивление мне даже нравится. Есть в этом что-то первобытное, – и накрыл мои губы своими.

От Влада пахло дорогим парфюмом и крепким алкоголем, все ж пил он далеко не шампанское. Видимо по мозгам ему хорошо ударило, раз пошел на такой риск. И пусть этот поцелуй не был в моей жизни первым, однако он точно запомнится навсегда, останется клеймом на губах, но я терпела, а пока терпела, шарила свободной рукой у себя за спиной. И, черт возьми, нашла то, что нужно. Влад в свою очередь настолько увлекся, настолько вошел во вкус и настолько утратил бдительность, что не успел среагировать, когда я замахнулась. Через мгновение отчим схватился за голову и отпрянул в сторону. Из рассечения у виска потекла густая кровь, я же стояла как онемевшая с металлическим диспенсором в руках, на котором аж вмятина появилась.

– Твою мать, Алиса, – прорычал он.

И я очнулась. Очнулась и бросилась к двери.

– Стой! – метнулся ко мне, и я второй раз ударила его этой штукой, только попала по руке.

Если не сейчас, то уже никогда.

Из туалета выскочила и тут же налетела на двух женщин.

– Трахаться дома надо! – бросила мне одна из них.

А я рванула в сторону кухни, влетела в двери и побежала в направлении запасного выхода. Это еще хорошо, что надела туфли на танкетке, были бы сейчас каблуки, было бы мне совсем худо. Но даже в более или менее удобной обуви я умудрилась поскользнуться на кафеле, из-за чего хорошенько приложилась об пол.

– Вы куда?! – загалдели повара. – Сюда посторонним вход воспрещен! Покиньте кухню немедленно!

Но куда там, если бы они только знали, что меня ждет по ту сторону. Я добежала до заветной двери, дернула ручку и чуть сама не зарычала. Дверь была заперта! Чтобы выйти, нужна ключ-карта сотрудника. А счет шел на секунды. Влад вот-вот будет здесь.

– Выпустите меня! – заорала как ненормальная. – Пожалуйста!

– С вами вообще все нормально? – показался один из поваров. – Что случилось?

– Прошу, – заскулила охрипшим голосом, – откройте дверь. Умоляю.

Но он медлил… медлил, твою мать…

– Открой, – и полились слезы, – ради бога.

Вдруг его рука дрогнула, спустя еще мгновение мужчина залез в карман, достал карту и провел ею по замку, тотчас система пиликнула, а следом раздался щелчок. В лицо сейчас же ударил морозный воздух, и я оказалась на улице. Вокруг было темно, лишь одинокий фонарь освещал мусорные баки, что стояли прямо под ним. Но это хорошо, что темно, просто замечательно. Я бежала, не оглядываясь, просто неслась насколько позволяли силы, петляла дворами, все-таки здесь густо заселенный спальный район, состоящий из, так называемых, сталинских домов. Остановилась только тогда, когда прострелило правый бок. Воздух из легких вырывался со свистом, горло нестерпимо драло, глаза слезились от холодного ветра, но я была счастлива. Я смогла! Я убежала от него! Однако, теперь надо найти место, где можно отсидеться или хотя бы отдышаться и подумать, что делать дальше. При мне ведь ничего нет. Верхней одежды и той нет.