Страница 74 из 86
Я молчала, понимала, что подозрения Олега просто смехотворные, но перед глазами сразу возникли наши споры с Бессмертным про Ваню. Конечно, он злился.
— А папка? Помнишь, папка с именем «Изабелла», я ее нашла в представительстве, но ты так жутко разозлился на меня. Думала, убьешь на месте, — не удержалась я от шпильки в адрес Бессмертного.
— Это был проект центра, который я намерен построить в «Покровском», если выиграю тендер.
— А почему «Изабелла»?! — Я не собиралась скрывать уже свою ревность. Название «Василиса» для центра куда приятнее на слух.
— Земля в этом районе однажды чуть не стоила отцу и Кириллу не только бизнеса, но и жизней, — помрачнев, пояснил Олег. — Я не мог пройти мимо нее, когда стало известно, что ее, наконец, продают. «Изабелла» — в честь Изы, разумеется.
Я заставила себя не комментировать последнюю фразу. Но задала вопросы, которые не отпускали меня с того момента, как я узнала правду:
— Зачем вообще нужно было все скрывать? К чему такая конспирация, Олег? И потом, одно дело СМИ и обычные люди, другое — в той же мэрии или твои конкуренты, они же не из прессы информацию получают!
— Верно. — Олег уважительно посмотрел на меня. — Конечно, кто нужно, тот все знает. Мне не надо осложнений со стороны людей с хорошей памятью.
— Кому ты когда-то перешел дорогу?
— Не я, но фамилия у меня такая же, — усмехнулся Олег. — Мне не нужно было напоминать о себе. Поэтому важно, чтобы СМИ молчали. Я ответил на все твои вопросы, Василиса? А теперь скажи, что ты будешь делать со всей этой информацией?
Глава 71
Я молчала. Просто понятия не имела, что теперь буду делать. Пока задавала вопросы, дальше его ответов не думала, даже не позволяла заглядывать вперед. Включила в себе режим журналиста и поглощала информацию. Перед мысленным взором моя заметка появлялась даже пару раз, я прямо представляла, где и что поправлю и добавлю.
А сейчас он замолчал, смотрел на меня и ждал ответа. А я понятия не имела, что именно чувствовала: столько всего внутри сразу завертелось, сложно разобраться. А он хоть бы прощения попросил! Сказал бы, что любит меня. Что я ему дорога! Что важнее всех тендеров на свете и его дурацкого бизнеса!
Я посмотрела на Бессмертного, выдохнула и вернула ему его же вопрос:
— А что ты хочешь, чтобы я сделала со всей этой информацией?
— Все, что захочешь.
Мне показалось, я ослышалась.
— Все, что я хочу? Уверен?!
Я усмехнулась. От обиды захотелось прямо сейчас выйти отсюда — и прямиком в редакцию. Пойти к Виолетте и сделать то, что я хочу!
— Уверен! — глядя мне в глаза, подтвердил Кощей.
— Думаешь, я расспрашивала тебя, чтобы дополнить свой эксклюзив? Я за этим сюда пришла?!
— А это не так? Даже мысли не было?
Олег чуть наклонил голову, взгляд его проникал под кожу. Казалось, он, как всегда, знал все лучше меня.
— Была. Да и сейчас есть, — честно призналась я. — Ты меня обидел, Олег. Очень сильно. Обвел вокруг пальца, выставил меня доверчивой дурочкой и не признал этого, когда я… мы…
— Василиса! Послушай меня! — Олег резко встал с дивана, подошел вплотную ко мне и обхватил за плечи. — Что сделано, то сделано. Не ошибается тот, кто уже умер. А мы с тобой, слава богу, живы, и я хочу быть с тобой как можно дольше, пока ты сама этого будешь хотеть. Я в последний месяц тоже очень многое делал для себя впервые. Я ошибся, слишком увлекся новым проектом. Я прошу у тебя прощения за то, что не сказал раньше про наш с Андреем обман. Ты можешь и дальше злиться на меня, но реши сама, чего ты хочешь на самом деле. Чего хочу я, я тебе уже сказал.
Он держал меня за плечи, в черных глазах блестело темно-синим пламя, губы были упрямо сжаты. Всем своим видом он требовал ответа, значительно большего, чем просто сказать, что я буду делать со всей этой информацией.
— Я хочу, чтобы ты уважал меня. — Я не отодвинулась ни на шаг, хотя чувствовала, что не так-то и просто стоять рядом с ним и не подчиняться его эмоциональному натиску. — Чтобы считался со мной и был честным. Всегда. Можешь думать, будто я эгоистка, которая… да так оно и есть, наверное, я — эгоистка. Короче, я не хочу, чтобы твой бизнес стоял между нами и чтобы мне каждый раз нужно было отходить в сторонку и ждать своей очереди. Я, наверное, самая неправильная подруга для такого крутого бизнесмена, как ты. Но ты сам меня выбрал.
«И правильно сделал». Это я уже мысленно добавила.
— Выбрал, — согласился Олег и наконец обнял меня.
Сразу стало теплее, но я чувствовала: наш разговор совсем не закончен. Дело не в этой дурацкой заметке или тендере. Сколько у него будет еще таких сделок, а сколько я важного и нужного захочу написать?! Очень много. Сломаюсь сейчас — будущего не будет.
— Чего ты еще хочешь? — спросил он.
— Я хочу чувствовать себя нужной тебе, — сказала я. Олег явно не ожидал этого, удивленно приподнял бровь, но останавливаться я не собиралась. Оказывается, во мне много всего накопилось. — И не только, когда тебе плохо и нужна поддержка или когда ты счастлив, как тогда в Новосибирске, а всегда. Я тебя безумно ревную к твоему бизнесу. Но я не буду публиковать эту статью. Обещаю.
Сама не ожидала, что такое скажу.
— Спасибо! Для меня это важно, не буду скрывать. Да и не только для меня. Я терпеть не могу твою работу, Вася. Пытаюсь с ней смириться, но плохо получается. — Олег широко улыбнулся, словно тоже долго держал это в себе и сейчас рад, что наконец признался. — А то, что ты полдня проводишь с Елисеевым, это вообще за гранью добра и зла.
— Но я люблю то, чем занимаюсь! — Я задрала голову и посмотрела в черные глаза Кощея. — Я не оставлю свою редакцию. И так не пишу про тебя, а могла бы! Одна личная жизнь чего стоит, а если про друзей еще твоих людям нормальным рассказать…
Олег рассмеялся. Легко так, что у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что он правильно понял мою шутку.
— Я не хочу выбирать, — тихо добавила я, но он прекрасно слышал каждое мое слово. — Не хочу жертвовать. Ни тобой, ни своей работой. Не хочу, чтобы на меня смотрели только как на подружку олигарха, с которым боятся ссориться, но очень хочется.
— Тебя обидели? — резко спросил Олег. — Кто?
— Никто, не важно. — Я вспомнила, как девчонки говорили сегодня утром о Трегубовой. Не хватало еще, чтобы она работу не нашла. Я не сомневалась, Олег мог при желании устроить ей веселую жизнь. — Ты спросил, чего я хочу. Вот этого всего, и чтобы видеть тебя чаще, не только на выходных, с которых надо срочно возвращаться в город!
— И это запомнила, значит?
— Выходит, что так. Мы практически не общались с тех пор, как вернулись. Ты был занят.
Олег молча отпустил меня и сделал обратно несколько шагов к дивану. Я будто в замедленной съемке смотрела, как он достает связку ключей, а к ним еще какую-то карту.
— Это вообще не проблема. Что бы ни случилось, я всегда ночую дома. — Он вложил в мою ладонь связку ключей. — Проблема в том, что возвращаюсь я обычно поздно, но буду приезжать раньше, если ты там будешь.
— Возможно, буду. — Ключи жгли руку, но я не торопилась с ними расставаться. — Но не сейчас. Мне нужно время, Олег. Всего несколько дней, пара дней тишины. Знаю, странно звучит — только что сама жаловалась, что видимся редко, и тут же говорю, что хочу побыть одна. Но мне нужно подумать, переварить все, что произошло, отсечь лишнее, сплетни всякие, слухи… Знаешь, не очень приятно слышать, что тебя называют ширмой.
— Не понял?
Я примерно такую реакцию от него и ожидала. Поэтому со спокойной душой и без каких-либо угрызений совести я сдала Мамаеву, практически по фразам восстановив нашу с ней беседу. А потому что нечего лезть в чужую жизнь! И брат ее пусть не врет больше журналистам. Целее будет!