Страница 10 из 38
3. Покоряя новые высоты
Заглядывать слишком далеко вперед – недальновидно.
(с) Уинстон Черчилль
Дом у него небольшой на фоне соседних дворцов, мимо которых мы проезжали по дороге, но громадный, если сравнивать с моей квартиркой. А она у меня, между прочим, хоть и однокомнатная, но шестьдесят квадратов, еще и потолки высокие. Однако, перешагнув порог особняка Велесова, я понимаю, что живу практически в коробке. Никакой зависти, просто занятно... и любопытно, куда ему столько? Я и по своим квадратам порой хожу только от дивана к компьютеру и по естественным нуждам, а остальное пространство даже заполнить не удосужилась.
Здесь же явно трудился дизайнер. И каждый день трудятся уборщицы – или в таких домах их принято называть горничными? – ибо все вокруг сверкает как новенькое, даже многочисленные окна в человеческий рост. С прозрачными шторами, между прочим.
– Любишь, когда за тобой подглядывают? – спрашиваю я, взмахнув рукой с зажатыми в ней кроссовками.
Я разулась сразу, как вошла, а вот Велесов расхаживает по дому в европейском стиле, оставляя следы и наплевав на старания прислуги. Я только укоризненно качаю головой.
– Люблю, когда светло, – на удивление спокойно отвечает он. – И посторонних на территории все равно быть не может. – Затем встряхивается и добавляет: – Уже поздно. Никита покажет тебе гостевую спальню.
Никита шумно выдыхает и зыркает на меня исподлобья. От взрыва и падения он почти не пострадал, разве что растрепался да обзавелся порезом на лысине – полоснуло какой-то отлетевшей деталью. Повезло. Могло коли не поджарить, так всю голову снести. Сюда мы с ним ехали бок о бок на заднем сиденье такси, и возможно, я слегка прикорнула на его крепком квадратном плече. Наверное, потому он так злится. Или просто вечно всем недоволен, тогда от меня уже вообще ничего не зависит. Даже если буду паинькой, все равно одобрения и нормального отношения не заслужу. Не то чтобы я сильно в этом всем нуждаюсь, но...
– А если сама угадаю? – неожиданно даже для себя выпаливаю я и, не дожидаясь ответа, почти бегу к лестнице.
Она широкая и совсем простая. Элегантная, я бы сказала, как и все вокруг. Взлетая вверх, нарочно не отрываю руки от деревянных перил – гладких как шелк.
На втором этаже на миг замираю и уверенно поворачиваю направо, потому что слева веет... теплом. Жизнью. Там бьется сердце дома, в хозяйской спальне. Обслуга наверняка обитает внизу. А вот здесь самое место для гостевых. Раз, два, три – три двери, но свет сочится только из-под одной. Я не слышала, чтобы Велесов звонил и предупреждал кого-то о случайной гостье, но наверняка так и было.
Я касаюсь блестящей ручки и с довольной улыбкой оборачиваюсь:
– Мне сюда.
Хозяин и охранник явно не бежали, а спокойно шли следом, но в итоге не отстали ни на шаг. Стоят оба за спиной, сверлят меня нечитаемыми в полумраке взглядами.
– Да ты экстрасенс, – хмыкает Велесов, сунув руки в карманы. – Наверное, это семейное.
Я пропускаю шпильку мимо ушей и нажимаю на ручку. За дверью довольно просторная комната, но какая-то... обезличенная. Как гостиничный номер: наверняка есть все необходимое, кроме домашнего уюта. И впрямь спальня для приблудившихся девиц.
– И что, вопрошать и возмущаться не будешь? – спрашивает Велесов, когда я уже переступаю порог.
Я оборачиваюсь, смотрю на него озадаченно. Чего он вообще за мной пошел? Сказал же «Никита покажет». И сам напомнил, что время позднее и спать пора, а сейчас ждет от меня истерик и вопросов?