Паутина сердец

Наверное, все бы закончилось хорошо, если бы любопытная Анжелина не решила смеху ради снять на видео разговор своего Захарчика с его чокнутой сестричкой. Она немного приоткрыла дверцу шкафа и в щель просунула включенный на запись смартфон. Сама она ничего не видела и не слышала, потому, что Семен говорил шепотом.

– Если это правда, я буду долго смеяться, – наконец, сказала Симка.

Она насторожилась, услышав в комнате какой-то непонятный звук. Симка пыталась понять, откуда шел звук. Семен понял, что все пропало. Симка и Анжелина ни в коем случае не должны встретиться.

– Ты это слышал? – спросила Симка, сделав шаг в сторону шкафа. Семен схватил ее, не желая пускать.

– Отпусти меня! Что ты там прячешь? – закричала она, пытаясь вырваться из его рук.

– Ничего там нет, что на тебя нашло? – пытался спасти ситуацию Семен.

Звук в шкафу повторился и стал похож на какой-то писк. Симка уже была уверена, что ей не послышалось. В шкафу точно кто-то был.

– Я должна увидеть, что там, – потребовала она. – Кого ты там от меня прячешь?

Симка вывернулась из крепких рук Семена и рванулась к шкафу. Желая ей помешать, отчаявшийся Семен схватил ее за длинные волосы и, намотав их на кулак, прижал к себе. Симка закричала от сильной боли. Она не могла пошевелиться.

– Не кричи, – прошептал ей на ухо Семен. – Прошу тебя, просто уйди.

– Ну, уж нет! – прорычала Симка. – Отпусти меня, немедленно! Мне больно!

– Прости. Отпущу, только если ты молча уйдешь, – сказал Семен и попытался оттащить Симку подальше от шкафа.

Она бессильно цеплялась руками за воздух, но не могла освободиться. Семен продолжал толкать ее в сторону прихожей. Симка сопротивлялась, как могла. Она наткнулась рукой на какой-то твердый, холодный предмет.

– Что это может быть? – подумала она. – Ах, да! Это же та уродливая железная ваза с блескучками.

Симка схватила с журнального столика вазу и со всей силы ударила Семена по голове. Удар по виску моментально его вырубил. Рука, сжимавшая волосы Симки постепенно ослабла, освободив ее. Симка нагнулась к лежавшему без сознания Семену. Из рассеченного виска стекала тонкая струйка крови.

– Боже мой, неужели я его убила?! – в ужасе подумала Симка.

– Семен! Очнись, Сема! Семочка! Пожалуйста, открой глаза! – кричала она, теребя его руки. – Господи, что же я наделала! Я его убила?!

Симка коснулась шеи Семена. Ей показалось, что пульса нет. Симка не знала, что делать. Паника заставила ее не оглядываясь бежать отсюда прочь. Симка даже не вспомнила о таинственном шуме в шкафу. Схватив свою сумочку, она кинулась к выходу. Ничего не соображая, Симка нажала кнопку лифта. Выбежав из подъезда, она не оглядываясь, направилась к своей машине. Дрожащими руками заведя машину, Симка отъехала метров на сто и остановилась в соседнем дворе.

– Может, я его все-таки не убила, – с надеждой подумала она. – Может, вернуться и посмотреть. Я же могла его только пришибить…

Но страх не позволял пошевелиться. Симка даже не подумала, что по всей комнате и на самой вазе остались отпечатки ее пальцев. Детективы она никогда не любила ни читать, ни смотреть. Ее интересовали только живопись и история культуры, но сейчас эти знания никак не могли ей помочь. Так и не отважившись выйти из машины, она поехала домой.

Симка никогда не узнает, что в шкафу у Семена сидела ее сестра Анжелина. Когда Анжи услышала голос Симки, ее первой реакцией было удивление. Что могла Симка делать ночью в квартире ее Захарчика, но спустя некоторое время она все поняла. У Анжелины потемнело в глазах от злости и ревности. Она даже выронила телефон. Именно этот звук слышала Симка. Первой реакцией Анжелины было выйти из своего убежища и устроить скандал, но на смену ей пришла вторая: ведь Симка может обо всем рассказать ее мужу. Что тогда? Она дрожала от переизбытка эмоций, но телефон из рук не выпустила ни на минуту. Все, что произошло, Анжелина сняла на камеру смартфона. Когда за Симкой захлопнулась входная дверь, Анжелина осторожно выглянула из шкафа. Захар, то есть, Семен, в луже крови лежал на полу между кроватью и журнальным столиком. Рядом валялась подаренная ею блестящая железная ваза со стразами на ручках. Анжелина со страхом потрогала Семена за руку. Рука была теплой, но никакой реакции на прикосновение не последовало. Анжелина, как и Симка, подумала, что Семен мертв. В этом убеждала пугающая кровавая рана на его голове.

– Так тебе и надо! – воскликнула она, злорадно рассмеявшись. – Ты не был достоин моего внимания и любви, а эта маленькая мерзавка мне за все заплатит. У меня записано все, что она сделала.

Анжелине не пришло в голову, что вся квартира в отпечатках ее пальцев и ей трудно будет объяснит мужу их происхождение. Она могла думать только о том, как отомстит Симке. Анжелина поспешно уехала с места преступления. Она удивилась, увидев стоящую в соседнем дворе машину Симки.

– Что эта овца здесь стоит? Ехала бы домой, – подумала Анжелина. – Недолго мне осталось терпеть это ублюдочное отродье.

В середине ночи Семен открыл глаза. Он хотел пошевелиться, но не смог. Лишь руки немного пошевелились и снова бессильно прижались к земле. Темно в комнате или у него потемнело в глазах? А может, он уже умер? Попытка крикнуть, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, тоже не удалась. Тихие, хриплые звуки никто не услышал бы, даже находясь в соседней комнате. К утру сердце Семена Березкина перестало биться.

Самым ужасным было то, что Семен умер не от удара в висок, а от потери крови. Как впоследствии установил патологоанатом, сама по себе рана смертельной не была. Если бы у Симки хватило мужества вернуться, позвать на помощь, вызвать скорую, Семен отделался бы царапиной и легким сотрясением мозга. Хотела Симка того, или нет, но она явилась виновницей смерти Семена. Она – Серафима Сироткина, стала убийцей поневоле.

Вернувшись домой, Симка тихонько пробралась в свою комнату. Она без сил упала на кровать, пытаясь обдумать произошедшее, но мысли разлетались как рой бабочек. Она ведь не хотела убивать Семена. По-своему она его даже любила. Симка также пыталась представить для себя последствия, но в голове был один лишь туман. Хотелось заплакать, но слезы пересохли от страха. Что ее отныне ждет? Допросы? Суд? Тюрьма? Она – убийца! Этого уже не исправить. Никому рассказать о том, что случилось, или попросить помощи Симка не могла. На свете не было ни одного человека, которому она смогла бы довериться. Была, конечно, верная, нянчившая ее с младенчества, Полина, но она ведь всего лишь прислуга. Полина могла только пожалеть своего «маленького ангелочка» и поплакать вместе с ней, да поставить свечку в церкви. От этого проку мало. Кроме того, по простоте душевной, Полина могла кому-нибудь проболтаться.

Всю ночь Симка, как застывшая, пролежала на кровати, широко открытыми глазами глядя в темный потолок комнаты. Перед глазами, как слайды презентации, мелькали в разных воспоминаниях лицо Семена, его глаза, улыбка, умело ласкающие ее руки… Ночь немого кошмара сменило еще более тревожное утро. В доме было удивительно тихо. Отец, как обычно, ночевал в своей городской квартире, мать спала или просто тихо сидела в своей комнате. Из кухни послышался звон посуды. Полина трудилась над завтраком. Симка заставила себя встать и направилась в ванную. В зеркале она увидела похожее на призрак перепуганное лицо с огромными глазами и побелевшими от страха губами. Контрастный душ немного взбодрил Симку. Переодевшись в удобные джинсы и джемпер, она подошла к окну. Унылый пейзаж конца осени способен вызвать меланхолию даже у самого неизлечимого оптимиста. Симке казалось, что серое, низкое небо над похожими на костлявые руки скелетов деревьями, зеркально отражало ее собственное обреченное настроение. Ее взгляд был устремлен поверх деревьев, куда-то ввысь, к солнцу, плененному серой мглой ноября. Симка почувствовала себя такой же пленницей неотвратимого серого сумрака жизни. Хотелось вырваться из клетки и как птице улететь в неизвестную даль к солнцу, морю, которое по милости родни она в этом году так и не увидела. Просто дико хотелось жить.