Мой капитан

– Ха-ха!

Она неожиданно разразилась громким смехом, схватившись руками за живот и сгибаясь пополам. Она не могла остановиться несколько минут, и когда ей, наконец, удалось совладать с приступом, на ее глазах блестели слезы.

– Джиллиан, – сказала она, переведя дух. – Не пойми меня неверно, но одноразовый секс – это значит, что ты спишь с кем-то один раз и больше ничего не ожидаешь. Я думаю, что это не для тебя, ты уж извини, без обид.

– Никаких обид. Но поскольку я теперь одна и больше не вернусь к Бену, думаю, что могу доказать, что ты ошибаешься.

– О, – подняла она бровь, – правда, что ли?

– Правда.

– Ну ладно. – Она подошла к холодильнику и, сняв с него бежевую карточку, прижатую магнитом, протянула мне. – Как насчет сегодня вечером?

– В мой день рождения?

– Ага. – Она пожала плечами. – В твой чертов день рождения. В самом худшем случае ты все равно мне поможешь, даже если не захочешь идти до конца. Эта вечеринка пересекается у меня с костюмной репетицией, на которую я должна прийти, а мне надо туда кое-что передать.

Я повертела приглашение в руках и поняла, что на нем нигде нет слова «вечеринка». Только адрес.

– Это тайная вечеринка, – пояснила Мередит, словно прочитав мои мысли. – Туда придет куча очень важных людей, так что чем меньше слов на бумаге, тем лучше. Мне только надо, чтобы ты нашла там хозяина, его зовут Марк Штросс, и отдала ему это. – Она отцепила USB, висевшую у нее на шее, и положила на стол. – Скажи ему, что это от меня, он знает, что с этим делать. И раз уж ты окажешься там, в этой компании нескольких приличных, страшно сексуальных холостяков, то постарайся найти кого-нибудь, чтобы уйти с ним. Скажи: «Привет, я Джиллиан», соври что-нибудь про свою работу, потом соври что-то про все остальное, потому что это не имеет значения, и получи отличный секс.

– Это так пошло…

– Это потрясающе пошло, – улыбнулась она. – У меня сегодня встреча с пятизвездочником за два часа до репетиции, но если ты быстро кого-то подцепишь, пройдите с ним в Waldorf Astoria, и мы сможем вместе поехать домой.

– Мередит, – опустила я приглашение. – Мне казалось, мы договорились, что ты больше не будешь ранжировать всех, с кем спишь.

– Я никогда на такое не соглашалась, и я их не «ранжирую». Я их каталогизирую, чтобы точно знать, кому позвонить, когда я в настроении для повторения определенного опыта.

Я в недоумении уставилась на нее.

– Ну, смотри, – сказала она. – Например, мне хочется секса на три с половиной. Чего-то неплохого, но не настолько, чтобы полночи не спать.

– Знаешь что? Забудь, что я говорила.

– А иногда хочется четырехзвездочного члена. Чего-то такого, что будет правильно нажимать на все кнопки, и я кончу без всякого похмелья, а потом еще как минимум полдня буду это с удовольствием вспоминать.

– Пожалуйста, прекрати, – я кинула в нее коктейльной соломинкой.

– Ну и, конечно, иногда мне просто необходим несомненный, незабываемый пятизвездочный член, который сотрясет мои основы, захватит дух и заставит забыть, как меня звали – и все это вместе. – При этом описании она закусила губу. – Ну, в моем списке есть еще шести- и семизвездочные, но им нельзя звонить слишком часто. Иначе я подсяду, а я не могу себе этого позволить. Это не по мне.

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты сексуально озабоченная?

– Нет, но я бы сочла это комплиментом. Я не понимаю, как можно быть брошенной и несчастной. Знаешь, каждому в жизни нужно что-то, что заставляет чувствовать себя живым.

– Ну да… – кинула я в нее еще одну соломинку.

Я прекрасно понимала ее логику в том, что касалось секса. Но даже при том, что наша квартира иногда заставляла нас чувствовать себя бедными и я была «брошенной и несчастной», сама Мередит Алексис Тэчвуд от этого далека.

Великолепная красотка с темно-карими глазами и копной каштановых кудрей, Мередит была наследницей древнего рода Тэчвудов – нью-йоркских магнатов, которым принадлежала заметная часть самой дорогой недвижимости в стране. Ее отец, Леонард Алекс Тэчвуд, постоянно упоминался в прессе как один из самых ярких филантропов города, но для Мередит он оставался просто богатой версией бьющего отца. И она не хотела иметь дела ни с ним, ни с его деньгами.

– И последнее, – подвинула она ко мне коробку с подарками. – Надень все это, и тебя сразу заметят. Вечеринка начинается в восемь, но я бы на твоем месте раньше десяти не приходила. Никто не приходит вовремя в такие места, и ты будешь выглядеть странно. И надо сказать, я всерьез хочу выиграть этот спор. Сто долларов, что ты встретишь меня вечером в «Астории» и скажешь, как ты перепугалась.

– Ну, поскольку я не наследница и у меня нет столько денег, то я поставлю двадцатку и завтрак в постель на то, что пришлю тебе сообщение с рейтингом своего секса.

– За день я успею составить меню, – рассмеялась она, опершись о стол. – Ладно, если серьезно, пошли, подготовим тебя к твоему первому потенциальному разовому сексу.

Тем же вечером я стояла возле заброшенного темного здания на Седьмой авеню, дрожа от ветра, который бил по моим голым ногам. Я сомневалась, не перепутала ли случайно адрес: вокруг ни души, все окна заколочены дощатыми щитами, а на двери табличка «СДАЕТСЯ».

Я вытащила из сумочки телефон, собираясь позвонить Мередит, но она уже прислала мне сообщение.

Мередит: Не смотри на вход в здание, когда приедешь. Иди по проходу вглубь. Синяя дверь. Постучи шесть раз. Марк Штросс будет в сером. Я утром буду тост по-французски, яйца «бенедикт» и свежевыжатый апельсиновый сок, потому что ты вернешься одна. Спасибо заранее.

Рассмеявшись, я пошла по аллее, слегка покачиваясь, потому что еще не привыкла к высоте каблуков. Подойдя к синей двери, я постучала шесть раз, как велела Мередит, и человек в бежевом костюме открыл мне дверь.

– Лифт дальше по коридору, – сказал он. – Поднимайтесь на крышу. Хозяева предупреждают, что делать фотографии и записывать видео нельзя. Если вас за этим застанут, то выдворят. Ясно?

– Ясно.

Обойдя типа в бежевом костюме, я вошла в лифт и поднялась на крышу. Когда лифт остановился, я обнаружила, что нахожусь среди океана дорогих серых и черных пиджаков и ярких дизайнерских платьев.

Мигающие лампочки заливали крышу ярким светом, белые кожаные диваны стояли вокруг стеклянных кофейных столиков с разложенными на них кубинскими сигарами, официантки в черных глубоко декольтированных платьях сновали между гостями, разнося напитки.

Откуда-то возникла хостесс, которая вручила мне бокал темно-красного вина.

Я быстро отхлебнула и закашлялась, потому что вино обожгло мне горло.

Помня, что должна делать, я пошла по крыше в поисках Марка Штросса. Мне не понадобилось много времени. Одетый в серое, в черной шляпе, он стоял в одиночестве, опираясь на перила, и любовался захватывающим видом города.

– Простите, – откашлялась я, подходя к нему. – Вы мистер Штросс?

– Это зависит, – повернулся он ко мне, – от вашего предложения.

Я вынула из сумочки USB и протянула ему.

– Это от Мередит Тэчвуд.

– А, девочка Тэчвуд, – улыбнулся он. – Выходит, слухи об антинаследнице верны. Передайте ей, что я сожалею, что мы не увидимся этим вечером. Тем временем, – оглядел он меня сверху донизу, – вы можете называть меня Марк. Как ваше имя?

– Джиллиан.

– Рад познакомиться, Джиллиан. – Отхлебнув, он остановил взгляд на моем декольте. – Признаюсь честно. Если бы моя жена не была тут, следя за каждым моим движением, я бы сказал вам, что вы, безо всяких оговорок, самая сексуальная женщина из всех, что я видел. После чего позвал бы вас к себе, чтобы мы трахались там до самого рассвета. – Обернувшись, он помахал кому-то вдалеке. – Но поскольку это невозможно, окажите любезность, помашите моей жене, чтобы она не подошла и не лишила меня этих нескольких мгновений свободы.