Серебряная клятва

Хельмо, несмотря на скомканное появление, преодолел замешательство, держался легко. В его поклоне и речи не виделось заискивания, лишь тёплая учтивость. Он принимал союзников как равных и – удивительно! – доверял им настолько, что явился практически один, не считая ушастого узкоглазого недоразумения с красной тряпкой. На самом деле именно это впечатлило Янгреда больше всего, особенно в сравнении с настроениями, которые он уловил в запертом голубом городе.

…Перед воротами этого города они теперь и совещались. Около дюжины ратников и рыцарей ждали у подножья холма.

– Судя по их поведению, они могут вас убить. Странно, что не убили меня.

Хельмо усмехнулся. Только его рука, судорожно сжимавшая древко флага, выдавала некоторое беспокойство.

– Но вы вновь выехали со мной.

На огненном наречии он говорил чисто, разве что ошибался в ударениях, а паузы делал коротковатые или вовсе опускал, из-за чего слова сливались. Так или иначе, Янгред радовался возможности общаться без переводчика, хотя это и оставляло много вопросов. Но время вопросов не пришло, для начала нужно было разобраться с другим.

Воевода приложил ладони ко рту и позвал часовых. Те ответили приветствием, не особенно дружелюбным. Янгред увидел дуло мушкета, блестевшее меж двух каменных «ласточек» и красноречиво нацеленное вниз.

Хельмо заговорил. Сейчас, когда речь была беглой, Янгред скверно её понимал. Он знал вышедший из имперского языка лунный диалект, мало отличный от солнечного в основах, но разнившийся деталями: протяжным произношением, заимствованными корнями, нагромождением учтивых форм. А то, что говорил Хельмо и что ему отвечали, напоминало птичий клёкот. Смысл Янгред всё же уловил: на слова о дружеских намерениях и союзниках часовые монотонно повторяли указ градоначальника – не пускать посторонних. Тем более солдат. Тем более иноземцев. Разговор, кажется, уже шёл по третьему кругу.

– Сколько у вас воинов? – спросил Янгред, воспользовавшись тем, что часовые начали совещаться. – Вы могли бы войти силой? Вы действуете от имени царя…

– Мало, – мрачно процедил сквозь зубы Хельмо. – Пока – мало. И едва ли удастся это поправить, если я начну с клинка, а не со слов.

Он выглядел смущённым и раздосадованным. Янгред, решив пока не задумываться о том, что «мало» подразумевает нарушение первого обещания царя Хинсдро – того, что воевать с Осфолатом придётся не только силами наёмников, – кивнул и ободрил его:

– Здраво. Тогда…

Глаза Хельмо вдруг решительно сверкнули. Он снова позвал часовых и заговорил быстрее, горячее, чуть выше подняв флаг. Янгред прислушался. Поняв суть нового предложения, выдвинутого воеводой, он не сдержался и вмешался:

– Вы с ума сошли!

Хельмо на него не глядел. Он твёрдо закончил:

– …Я готов войти безоружным, если необходимо. Я доверяю Инаде и её наместнику. Так же, как государь, просящий у него помощи.

Последовало новое шептание наверху. Наконец часовой ответил – достаточно медленно, чтобы Янгред понял:

– Хорошо. Вы можете проехать. Без дружин.

Стражи исчезли – видимо, спускались, чтобы отворить ворота. Солнечный воевода внимательно посмотрел на Янгреда и натянуто улыбнулся.

– Я и не надеялся. Вы были правы, этот город, пусть и не продавшийся Самозванке, не верит даже своим. Война уже пустила здесь корни. Мы опоздали…

Пальцы у него совсем побелели, улыбка быстро сползла с лица. Янгред его понимал: впереди маячила перспектива болезненного и глупого убийства разъярённой толпой. И на это убийство Хельмо только что согласился сам.

– Насколько я помню историю, Инада была до Вайго вольной? Вы ведь знаете?

– Верно. Мне ли не знать… – Хельмо устало потёр лоб, в лице его что-то дрогнуло. – Но я надеюсь найти здесь и друзей, поэтому иду. Я должен обратиться к людям от имени государя. Да и, может, я выторгую хотя бы части ваших отрядов право заходить сюда, пока мы ждём подкреплений с округи.

– Моих отрядов? – удивлённо уточнил Янгред.

– Инадцы не были гостеприимны, за что мне стыдно, – просто ответил Хельмо. – Вы не первый день коротаете у ворот, а у вас длинный путь позади. Вам нужны нормальный отдых и припасы. Впрочем… – Он вслушался. С той стороны ворот звучали шаги. – Рано говорить. Пожелайте мне удачи. Если не опасаетесь, подождите или…

– Если мои познания ардарского языка чего-то стоят, – прервал его Янгред, – в солнечном диалекте «вы» чаще всего подразумевает не почтительное обращение, как у лунных, а двух и более человек. Мне же позволили проехать с вами, так?

Хельмо оторопело на него смотрел. Это задело: неужели он действительно полагал, что…

– Мне не хотелось бы оставлять кампанию без головы, – наконец произнёс он с явным колебанием.

– А мне хотелось бы сохранить обе наши головы, – уверил его Янгред. – Ваша определённо имеет некоторую ценность.

За воротами отчётливо заскрежетало: отодвигали тяжёлые засовы. Первый…

– И всё же.

…Второй.

– Я не отпущу вас туда одного, – предупредил Янгред, медленно кладя ладонь на рукоять меча. – Просто подумайте ещё о том, что в случае чего вашу смерть припишут мне: «Не выручил, подставил». Мне это не надо. Не знаю, как вы к этому относитесь, но отныне и до вашей столицы мы вместе. В одной упряжке, так сказать.

Лязгнул третий засов. Хельмо облизнул побелевшие губы.

– А вот это уже здраво. Что ж… с богом?

Ворота отворялись; на синих створках сверкал перламутр. Янгред пришпорил коня.

– С богами.

Створки закрылись за спиной, проскрежетал с натугой задвигаемый засов – один из трёх, нижний; толкали его сразу четверо. Два других засова оставили, что внушало некую надежду выбраться живыми. Или опасение, что трупы вышвырнут на дорогу достаточно скоро.

– Мы едем на лобное место, где я зачитаю государев указ, —

объяснил Хельмо. – Это ближе к порту. В другой части города.

Первую фразу он повторил громче, обратившись к подошедшему часовому, видно, башенному коменданту. Тот скрылся в ближнем здании, длинном, тоже выстроенном из голубого камня. Это была казарма; оттуда стали один за другим выходить стрельцы. Их было с дюжину, и они выстроились по обе стороны от всадников. Янгред пригляделся: кольчуги под алыми одеждами были плотнее той, что носил Хельмо, у четверых – двух, что открывали шествие, и двух, что замыкали, – помимо бердышей и пистолетов были мушкеты.

– Почётное сопровождение, – поморщился Хельмо.

– Несомненная честь, – желчно подтвердил Янгред.

Они двинулись в путь. Оружие у них забрали, что делало прогулку особенно приятной. Ещё больше её скрасили бы только нацеленные в спины дула, но пока без этого обошлись. Отвлекаясь, Янгред стал любоваться занятной архитектурой: голубыми зданиями, украшенными чернёными фресками, высокими шпилями, неизменными флюгерами в виде морских коньков, рыб, кораблей и чаек. На некоторых крышах были разбиты цветники и фруктовые сады. Когда углубились в жилые кварталы, над головой замелькали арочные балкончики-мостики: они соединяли верхние этажи домов. Там и тут между балкончиками тянулись верёвки, на которых что-то сушили.

Посматривая на Хельмо, Янгред видел: его лицо окаменело. Воевода глядел только вперёд, поджимал губы. Но пальцы на древке знамени были сейчас почти расслаблены. Янгред надеялся, что его присутствие хоть немного успокаивает Хельмо.

– Всё в порядке?

– Да, конечно, – прозвучал неживой голос.

– Что вы скажете горожанам?

Хельмо вздрогнул, повернулся, но посмотрел, будто не видя. У него, Янгред не мог не обратить внимания, были по-детски большие глаза. Пустота в них тревожила.

– Правду. Заодно и вы её услышите.

Не сговариваясь, общались они сейчас на солнечном языке; иноземная речь могла разбудить в стрельцах больше подозрений. Янгред решил не продолжать: союзнику слова явно давались тяжело. К тому же кое-что вдруг отвлекло внимание.

Если поначалу процессию – двенадцать стрельцов и двух всадников – горожане лишь провожали взглядами, то теперь некоторые начали присоединяться к ней. Сзади уже двигалась толпа, преимущественно дети, но всё больше появлялось и заинтересовавшихся взрослых. Люди видели красное знамя, особенно яркое на фоне голубых холодных стен, и взбудораженно галдели. Янгред ловил интонации – вроде бы не враждебные. Правда, на самого него – чёрное одеяние, непривычные доспехи, рыжие волосы – посматривали с опаской. Когда какой-то мальчишка из толпы догнал его лошадь, Янгред приветливо наклонился, но ребёнок сразу пугливо шарахнулся назад.