Понимания Делания

Это повсеместное принятие течения жизни и своего положения в мире, что даровано всему прочему по праву рождению, но так иронично укрыто от человека. Здесь сокрыто эволюционное назначение самого вида, наделенного ответственностью за всех прочих. В нас заложена одна тяжеловесная причина, толкающая в бездну бурлящего страха, порождающего новое качество сознания для тех, что уже не может иначе. Физис был встроен в каждого, но каждый никому не обязан, лишь себе одному. Для чистоты отношений, говоря с широчайшим охватом сути вещей – каждый обязан каждому именно тем, что мы едины в своем происхождении и назначении. Первая и Вторая точки роднят все сущее с самой Вселенной, если допустить ее присутствие.

Только заботят ли подобные вопросы кого-то еще кроме человека? И вот еще вопрос. Отчего тогда единицы находят в себе смелость такой озабоченности? Инфантильное сложение ответственности на кого угодно или всех разом загнало человека вровень с низшими видами, с той громогласной оговоркой, что лишь крайности едины. Этот тончайший нюанс сути вещей еще предстоит заслужить читателю своим потом исканий, но не удастся насладиться чужим суждением, пусть даже я сам несу его вам на пылающих ладонях. Уходит различие Первой и Второй точки, но там уже нет никакого смысла, нет вкуса, как нет красоты или уродства. Там просто смыкается любое естество, порождая собой нечто иное, что и познать не дано, а потому какое мне дело. Крайнюю Нищету может узреть лишь подлинно Богатый человек, но с колоссальнейшей оговоркой понимания глубинности этих простых слов. Мной они будут закованы в личину абсурда, как защитную пелену от невежественных рук случайного мытаря. Богатство образует священную простоту, которая есть и в осознанном благородном нищевании. Пожалуй, этот путь кратчайший, но и самый тернистый. Обрести Богатство через деньги можно ли? И да, и нет, но суть терзаний остается внутри Пути того странника, которому начерчено идти сквозь провокации сладострастия избыточного карнавала.

Мне уже нельзя уйти от сопоставления течений моего и моего Проводника. Как могло так статься, что бы мы встретились иначе, чем к пользе взаимного обогащения и явления результата людям вовне. Его Путь возродился через несметное беспричинное приращение денег, а мой – обрел обратную форму полного аскетизма, но что может более роднить, чем обратные крайности, ведь суть подлинного Богатства одна. С того мы можем понимать друг друга и без слов, что Деньги уже обрели свой статус с большой буквы вместо маленькой. Деньги теперь показали мне себя как эволюционный ключ к развертыванию существа, сокрытого в моих же дебрях самопознания. Вовсе нельзя отграничить Деньги от любого инструмента, посланного самому себе Идущим. Всяческая Боль, преодолеваемая, и сияющее счастье блестящей слезинки опутано этим явлением – Деньги.

«Деньги» значительно шире «денег», более широкого явления и помыслить сложно, ведь даже отсутствие или лишение «денег» входит в существо «Денег». Моя конструкция ряда мыслей связана все той же «защитой от дурака», где поверхностное прочтение заведет в тупик. А я тому всё и посвящаю, ведь осилит свой Путь один на миллион, а мои строки не могут быть вложены в руки случайному зрителю. Отсутствие денег составляет неимоверное несметное явление – Деньги, которые принимают облик рукотворного обожествителя для огранки уже и так редчайшего самородка. Это высшая награда тому, кто в силах удержать лезвие и размеренной походкой вразвалку продолжить свою поступь уже по его острию. Искать деньги – Враг, заслужить их полное отсутствие – Спаситель, тогда «деньги» уже покажут себя как «Деньги», но удержать и нести – есть почерк подлинного Мастера Последних Рубежей.

Некоторое время назад моё самоощущение стало несколько блеклым, я в некоторой мере уподобился восприятию из прежней жизни, когда весь эфир был заполнен житейскими обывательскими хлопотами. Не стану говорить, что в этом нет самобытности. Она там была, но не только она одна. Было подвешенным еще такое фоновое предвкушение, ожидание, и вытекающая из того лирическая грустинка от досады неимения удовлетворения. Единожды вкусив, Тело начинает знать то насыщение от собственного внутреннего танца. Пусть с течением времени, ты принимаешь иной ход событий, зная, что каждое мгновение приносит с собой расставание, но где-то неподалеку пульсирует желание нового погружения. Каким же бедным становится жизнь без таких периодов, которые привносят с собой таинство индивидуализма именно меня.

В этом укрыто и безбрежное поле самодостаточности, когда действуя изнутри текущего Предназначения Творцу вовсе нет дела до всего внешнего. Жизнь течет сама по себе, даже если бы мне довелось бездействовать в томительном изнуряющем ожидании применения себя. Это такое специфическое чувство, далекое от повседневного наполнения, ведь это ожидание неведомости без самого ожидания. В сущности, принятие это тоже ожидание именно в такой форме, о которой мне хочется сейчас вести речь. Принятие течения жизни, как принятие самого себя есть высшая награда, которая имеет в себе разные вещи. Уму свойственно раскрашивать такие дары в понятные краски, где блеск веселья неизменно вкуснее теневой лирики меланхолии. Только с опытом появляется искренняя радость от проживания того, что уготовано в моменте. Если это пустота вакуума, значит, красота сейчас заключена в нем, и если ничего не происходит, то прелесть – в безмолвии. Когда приходит череда событиям, то следует найти былое рвение и открытость откликаться на шум, даже если уже так свыкся со звенящей тишиной.

Вспоминаются расхожие слова, которыми советуют отказываться от парадигмы мышления вместе с различными шаблонами реакций, поведения и суждений, но шаг за шагом наблюдаю за собой, что это не так просто. Если вообще имеет место. Стирая в себе некоторую принадлежность во взглядах, мы рисуем новый шарж, который в моменте кажется нам благостью. В ряде случаев этот мотив может быть даже враждебным прошлому, тогда перемены влекут противопоставление старому, но это становится врагом принятия. Вовсе нельзя говорить о принятии себя, если обнаруживаешь внутри враждебность любых вещей, даже самых малых.

Мы сами окрашиваем свои стены, равно как сами выбираем тона и размываем переходы между оттенками. Мы вольны небрежно махнуть кистью и поверх черного тиснуть ярко красную палитру, но к чему иллюзии? Что станет с чужеродием при смене одного лишь названия? Помните, что если «страх» заменить «медвежонка», то реакция останется, и мы продолжим бояться «медвежонка», как и прежний «страх». В то же время благоденствию и гармонии нет дела до цветов облачения, все дело в существе пониманий. Если я люблю, то люблю уродство ровно так же, что и красоту, ибо нет различий в том, что вовне меня, ведь свет идет изнутри. Любовь это не то, что где-то, но то, что именно составляет моё существо. Когда Любовь есть я, то всё снаружи будет облечено в мои тона, каким бы оно ни казалось прочим людям. Моя Любовь не знает границ и воплощений, но проявляет себя безусловно.

Глава 2. Голос и взгляд

«Мысли – это единственная частная собственность в нашем мире; никто вас за них не схватит и не арестует. Вам нечего терять, кроме цепей вашего ума, но вы можете завоевать мир психологической свободы – мир «творчества» (Роберт А. Уилсон из Книги «Новая Инквизиция», и да, я начал применять сторонние цитаты вместе с самокомментированием в таких скобочках).

Вчера в лесу я набрел на своих давних знакомых, семейную пару с ребенком, пусть и не самых близких, которых не видел пару лет. Когда-то мы пересекались на днях рождениях других знакомых. Они были несколько смущены моим появлением, некоторое время мы поговорили, но вскользь. Упомянули, что наблюдают за моими публикациями в инсте, и даже в курсе о выходе первой книги. Коё-что спрашивали на этот счет, но о приобретении не заикались. Не вспомню, что бы мог замечать их активность на своей страничке, но судя по всему, даже отдаленные знакомые зачем-то поглядывают за моими движениями. Я вспомнил об этом именно сейчас, когда вышел в очередной раз в сквер для приема пищи в рамках этого нового для меня движения (подробнее о практике будет ниже).