Страница 48 из 51
— Вас так задевает недоверие?
— А тебя так напугала моя реакция?
И оба засмеялись.
Дурацкая идея очистить дачу привела к тому, что там стало по крайней мере чисто. Но никакого электричества не появилось, конечно. Кровать по-прежнему была паршивой, а о ночевках не шло и речи, потому как на улице становилось всё холодней.
Зато если не жалея бензина мотаться туда по вечерам и пить чай — можно считать, что появилась совместная берлога, верно? И она казалась совершенней любой квартиры и даже комнаты "Мастера", которая была слишком уж близка к посторонним людям.
Егор Иванович впервые там попробовал себя в роли репетитора, а Вероника Соболева впервые, честно пыталась учить историю не по фильмам Копполы и мюзиклам.
— А нет какого-нибудь… сериала там… про историю?
— И зачем этот чувак туда пошёл войной?
— А она типа крутая была?
— Мм… и при чём тут гугеноты?
— А это про какую сейчас страну речь?
— И чё, прям так и было?
— И как ты училась всё это время… вот правда, терпеть не могу таких как ты, — объявил на третий вечер Егор, пытаясь при этом быть серьёзным, но Веронику этим не проймёшь.
Они сидели за столиком у печки, и пили чай с вафлями, больше в машине ничего не нашлось, и уже третий час обсуждали непокорные реформы Столыпина, которые заставляли несчастную Веронику зевать.
— Н-да? — кокетливо спросила она, прячась за дымящейся кружкой.
Чайник был найден на всё той же даче Игнатовых, причём не обычный, а двойной. Турецкий! С заварником сверху. И теперь его грели прямо на печке без остановки. Потому получался тёмно-коричневый насыщенный чай, который за вечер настаивался до невозможности.
— И я считал, что если истребить тебя, как королеву лентяев, то проблема себя исчерпает.
— У вас с истреблением проблемы…
— А у тебя с историей!
Вероника тем вечером долго смотрела на Егора и думала вот о чём: что будет, если и правда всё закончится. Если не будет этого дачного домика с высокими потолками, вкусным чаем и столиком у печки.
Если не будет он больше учить её истории, а она не будет включать в машине в долгой дороге до посёлка очередную арию? Что если пока она растягивается, сидя на пушистом ковре, он не будет что-то писать в свою рабочую тетрадку, как старик, не знающий о существовании компьютеров?
И внутри у Соболевой всё заныло от мысли об этом.
Она поняла, что стала жадной, ужасно жадной, а когда-то хотела хоть минутки с ним. Была готова попрощаться навсегда ради одного поцелуя. Теперь не хватало часа, суток, недели. Всего было ужасно мало.
— Пообещайте мне любовь, — улыбнулась она, обнимая со спины, и прижимаясь щекой к мягкой тёплой ткани его толстовки.
— Это как?
— Навсегда… Мне кажется, что без вас и этого домика мне больше не жить…
— Красиво стелешь, ябеда, — вздохнул он, развернулся и спрятал её в своих руках, чтобы больше не болтала лишнего.
Примечание:
Пообещайте мне любовь,
Такую вечную,
Что будет длиться вновь и вновь
До бесконечности,
Пусть не сорвутся никогда
Слова отчаянья,
Коль не минует нас беда,
Пообещайте мне.
"Пообещайте мне любовь" — музыка-Евгений Крылатов, слова-Игорь Вознесенский.
=Эта ночь решает всё
Вероника стояла посреди своей комнаты в своей квартире, перед зеркалом. А Влад, Валера и Константин сидели на кровати и смотрели, как сестра крутит плойкой и без того кудрявые волосы.
— Мы тебя теряем, сестра, — вздохнул Константин.
— Почему? Потому что я кручу волосы? Или потому что ношу платья осенью? — спросила она и расправила на животе складки.
Платье было красивого винного цвета, мягкое, бархатное.
— Ты влюбилась. Скоро свадьба, дети, а братья не нужны станут, — Валера подхватил обвинительную речь и даже сделал погромче музыку, чтобы момент стал ещё трагичнее.
Дай встать на цыпочки в твоём лесу.
На том конце замедленного жеста.
Найти листву и поднести к лицу…
Вероника замолчала наслаждаясь песней, а потом покачала головой.
— Но вы же моя семья, — пожала плечами она. А потом додумалась: — Вы до сих пор ему не доверяете?
— Он не тот, кого мы представляли рядом с тобой, — со всем возможным в этой ситуации пафосом, заявил Константин. — Куда ты так намылилась?
— На свадьбу его друзей… — и так это было трагично сказано, что парни даже переглянулись, убеждаясь, что нет. Не показалось. И правда что-то не то в голосе их умницы.
— Уж не забита ли твоя голова всякими… глупостями? — Влад сощурился, будто в чём-то сестру заподозрил.
— Нет. Но сегодня… мне кажется, что это вроде как решающий момент. Как в песне: эта ночь решает всё.
— Как это?
— Ну может я себе всё выдумала, но вообще… есть у Егора Ивановича традиция. После свадеб друзей со своими девушками расставаться. И пусть он говорит, что они ему были никакие не девушки… но в общем и целом есть у него такая традиция. И сегодня мы идём…
— На свадьбу, — хором ответили братья.
— Но он меня любит. Он мне это сказал.
— И мне, — кивнул Влад и все трое на него уставились.
— Чего? — нахмурилась Роня, а Влад рассмеялся.
— Ну мне сказал, что тебя любит. В ночь, когда вы расставались там или ругались. Мы с ним пиво у него на кухне пили до утра. И он сказал, вроде бы, что любит тебя. Такие дела.
— С тобой пил? Зачем? — Вероника подошла к брату и села на край кровати.
— Ну вроде как предупредил, что вы с ним того, расстались, и чтобы я ему морду бить не пошёл. Что это из благих побуждений, чтобы ты немного в себя пришла…
— И ты меня не предупредил? — её брови так высоко взлетели, что Влад поёжился от страха.
И правда, звучало как-то не очень хорошо.
Только непонятно было на кого тут держат зло: на него, на Егора, или вообще всё пойдёт в женской голове по другому сценарию?
— Вероника, а ты можешь это… ну сказать что-то, — тихо поросил Константин.
— И вы знали?
— Мы — нет! — хором ответили близнецы, а Влад ещё больше побледнел.
— Я ему обещал не рассказывать и не рассказал. Милая, с меня не спрашивай! Он меня убедил, что это к лучшему! Что-то про то, чтобы ты не считала его идеальным и всё такое… про две недели. Что это временно всё. Ты расстроена?
— Нет, это было бы слишком тупо и просто, — пробормотала она. — Если бы у меня всё не пошло через жопу.
Егор заехал за ней к пяти. Она была готова уже в три, а к половине пятого успела выпить два бокала вина и вознамериться по-настоящему поругаться.
Спадьба же мероприятие роковое, всегда должно закончиться:
А) Дракой;
Б) Расставанием Волкова с очередной пассией.
— Вероника, — очаровательно улыбнулся Егор, когда его красотка, с пьяным румянцем на щеках, перед ним предстала.
Кудри в разные стороны, улыбка ехидная, а рука требовательно упёрта в бок, как у злобной жены.
— Ну, поехали? — прошипела она, накинула пальто, надела шляпу, обула ботинки и вышла из квартиры.
А из коридора выглянул Влад и провёл по горлу пальцем, намекая Егору, что всё не особенно хорошо складывается.
— Что-то случилось? — вопрос Волкова оказался не услышанным.
— Ты нервничаешь? Расслабься, пожалуйста. Я думал, что ты сегодня в настроении. Я вот в настроении, — он приобнял её за талию и Вероника в ответ расплылась в улыбке.