Ученик бури

Пот застилал глаза, и я всё чаще начала спотыкаться.

— Смотри куда прёшь! — Кто-то ткнул меня между лопаток, и я поняла, что не удержусь, заваливаясь вперёд. Здравствуй, ещё одно падение в грязь лицом.

Взмахнув руками, я уцепилась за что-то мягкое, запоздало сообразив, что схватила за одежду прохожего, повалив его вслед за собой. Ну что ж, сейчас он встанет и добавит мне синяков. Человек пискляво вскрикнул, придавленный моим телом, и я увидела под собой совсем ещё мелкого мальчишку лет тринадцати, чуть старше Киррила… Всплывшее в памяти лицо брата заставило замереть, и уставиться на другое — совсем незнакомое. Чумазое, пыльное, с одними огромными карими выразительными глазами — вылитое огородное пугало.

— Чего уставился, слезь с меня! — воскликнул мальчишка, вынуждая меня опомниться и послушно откатиться в сторону.

Он выглядел совсем жалко в мешковатых серых штанах и такой же безликой тунике. На ногах у него были худые истоптанные тапки. Неприкаянная душа.

Задавила в себе проснувшееся сочувствие. Нечего разлёживаться, меня, возможно, всё ещё преследуют. Буркнув под нос извинение, затравленно огляделась по сторонам, не замечая того, что паренек, на котором я только что повалялась, всё ещё здесь и глазеет на меня.

— Куда бежишь, вор? — хитро прищурился он.

— Да не вор я! — огрызнулась, понимая, насколько в данной ситуации это выглядит комично. За кого ещё можно принять оборванца, убегающего от погони?

— Ага, — хохотнул мальчишка, — Не пойман — не вор. Я вот тоже невор…

Утерев лоб рукавом рубахи, решила дать себе передышку. Ватные ноги дрожали, и приходилось приложить немалые усилия, чтобы не рухнуть от усталости прямо на месте. Организм молил о пощаде, да я и сама понимала, что не дело это — петлять из стороны в сторону как загнанный заяц. Но на противоположном конце улицы, откуда я появилась, намечалось оживление, а я всё ещё не видела места, в котором можно было бы затаиться.

— Пока, — бросила пареньку, собираясь снова пуститься в пляс.

— Ты совсем, дикий? — со смесью восхищенья и жалости, вопросил вдруг новый знакомый, — Это городская стена, дальше некуда бежать, тупик.

Я застыла соляным столбом. Нет, нет, нет-нет-нет. Добегалась, черт!

— Именем императора, прощу расступиться! — фраза прозвучала подобно раскату грома в моей голове.

— Это конец… — застонала, наблюдая, как послушно расступается толпа, а за ней показываются знакомые силуэты в форме.

— За мной! — и видимо в моем голосе проступило столько отчаяния, что тот самый воришка, на которого я только что повалила, решил взять дело в свои руки, и потащил за собой, крепко вцепившись в мой рукав. А я, как утопающий хватается за соломинку, позволила ему эту вольность.

Однако, расслабилась я рано. Глаза расширились, как только я сообразила куда меня увлекают.

— Но ты сказал, что там тупик! — возмущённо воскликнула, глядя на то, как подворотня и впрямь заканчивается городской стеной, залезть на которую не представлялось ни единой возможности. Без выступов, будто вырубленная из цельного скалистого массива, она к тому же была в три раза выше человеческого роста.

Неужели паренёк завёл меня в ловушку? Но стоило тогда издеваться, давая надежду на мнимое спасение?

— Лезь! — воскликнул провожатый, и я вытаращилась на него как баран на новые ворота. Он точно издевается.

— Куда?!

Больше не спрашивая, меня толкнули вперёд, и я почувствовала, что проваливаюсь под землю, а точнее в открытый люк, который я даже не заметила. Всплеск воды и я больно ударилась пятками, чудом удержавшись на ногах.

Паршивец скинул меня в канализацию!

Уже не пересчитать сколько раз за этот злосчастный день я сваливалась в какую-то гадость, но данный инцидент нельзя сравнить ни с чем. Я по колено оказалась в жуткой зловонной жиже, а когда свет вдруг погас, поняла, что мой «спаситель» прикрыл чем-то люк.

Нецензурно выругалась. Маленький гадёныш же не может просто так меня тут бросить!

«А почему бы и нет? Он тебе ничего не должен. Спас от стражи, а дальше выбирайся как знаешь» — тут же возразила самой себе. Да и что такое грязь по сравнению с отрубленными конечностями? Небольшие неудобства — и только. Стоило радоваться полученной передышке, а не жаловаться на способ, которым она получена. Наконец, глаза привыкли к полумраку, и я различила, что и правда нахожусь в месте похожем на канализацию. Округлой формы лаз был похож на змеиную нору, и от этого сравнения на душе становилось не легче. Не то, чтобы у меня была клаустрофобия или иной подобный недуг, но сейчас низкий потолок давил, а направления для движения было всего два. Один — ведущий в центр города, а второй — за стену, о чем говорил едва брезжащий в той стороне свет.

Стараясь не думать где нахожусь, и что может плавать рядом со мной, побрела в сторону света. Бесполезное занятие, но стоит попробовать, спешить мне было уже некуда.

Ведь что мы имеем? Я явно не на земле, и хотя мне некогда было подробно изучать обстановку, факт того на лицо. Здесь небело ни единого намёка на современность, и человеку, который живёт в веке мобильных технологий и крутых гаджетов, сразу бросается в глаза, что ни у одного местного жителя нет в руках телефона, а на улицах не висит ни одного вычурного плаката с рекламой. Это даже не прошлое! Постаралась прогнать в памяти все подробности своего здесь появления, чтобы заново их переосмыслить. Хотя, с первого взгляда было похоже… Одежда местных жителей и их поведение навевали мысли о древнем востоке. Да я не видела ни одной свободно прогуливающейся по улицам женщины! Несколько, пожалуй, шли в сопровождении мужчин и были закутаны в аналог паранджи. Признак махрового патриархата!

Однако, язык — знание которого чудесным образом передалось и мне, отличался шипящими, и был незнаком, если не брать в расчёт звучание парселтанга.*

В подробностях вспомнила перебрёхивание торговцев на рынке, и поняла, что слова «Дарнас» и «Аллион», были скорее всего названием городов, а «Рахшер» — какое-то божественное обращение. Слова, которые совершенно ни о чем не говорили.

В теорию которая включала в себя травму головы, кому и глюки, честно говоря, верить не хотелось. Да и не моглось. За сегодня я получила по шее так, как не получала за все девятнадцать лет своей жизни. Ведь если человек обязан проснуться от одного щипка, я должна давно оказаться дома в своей постельке, или на больничной койке, под капельницами и с многочисленными переломами после судьбоносного полёта со скалы — это уже как повезёт.

Пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. Следуя советом психологов, начала повторять про себя как мантру: «Всё хорошо, я в порядке, практически не пострадала. Всё хорошо. Мои близкие живы. Всё хорошо. Я просто нахожусь в незнакомой стране. Одна. Без денег, без жилья… Всё хорошо!» Да кого я пытаюсь обмануть?! Эти шарлатаны — мозгоправы ничего не смыслят в успокоении. И даже если не брать в расчёт своё благополучие, я представления не имею, что сейчас должно твориться с моими близкими!

Димка… Мой бедный, Димка… Он же подумает, что я умерла или пропала без вести. А судя по тому, что тело моё при мне — его не найдут. И как он это будет объяснять полиции? Ох, лишь бы это ему не навредило.

Потом я представила, что случится с мамой, когда ей сообщат, что дочь не вернётся из поездки. Она же всякую мелочь воспринимает близко к сердцу, что уж говорить про известие о пропаже ребёнка!

Оставалось надеяться, что сейчас присутствие Кира поможет ей оправиться от горя. На глаза начали наворачиваться слёзы, и я просто зажмурилась, не решившись стереть их грязными руками. Не время реветь. Как говорила Скарлетт 0;Хара: «Я подумаю об этом завтра». Банально, а что поделать? Не дело наматывать сопли на кулак, если над головой вот-вот гроза начнется. Вспомню о печалях когда выберусь отсюда, а лучше — когда найду способ попасть обратно, или научиться жить заново. Последний вариант оставался на худой конец.