В плену у ректора

В тот же вечер они на несколько дней уехали в Морнгейм, и там им было так хорошо, как не было даже во время долгого путешествия.

Однажды Эдиан спросила его, почему он не предложил ей обычный брак со всеми его сложностями при расторжении.

— А ты бы согласилась? — странно взглянув на нее, ответил он вопросом на вопрос.

Эдиан не стала врать.

— Не знаю, — сказала она.

— Поэтому. Я предпочитаю определенность в решениях, — усмехнулся он.

Но в его глазах промелькнула боль. Или Эдиан показалось.

Глава 32

С того момента и до самого экзамена они больше не возвращались к этому вопросу. В тот же вечер Герберт как ни в чем не бывало позвал ее на ужин. И они, не сговариваясь, заключили перемирие. Так двое людей, любящих друг друга, но разъединенных непреодолимыми противоречиями, отрешаются от своих проблем и наслаждаются недолгим временем счастья и покоя. Если хорошо убедить себя, то можно даже поверить, что это счастье и покой не закончатся, что в будущем тоже все как-то наладится.

Они ведь действительно любили друг друга, несмотря на все непонимание, что возникало порой.

И Эдиан наслаждалась следующие два месяца этим ускользающим между пальцев счастьем. Она догадывалась, что Герберт не отступит. А значит, не отступит и она. И, значит, расставание неизбежно.

Но теперь она действительно не была прежней нежной и ранимой девочкой. Она чувствовала в себе силы пережить все. Тем более что цена, которую она себе назначила была «ради всеобщего блага». А пожертвовать своим счастьем ради всех вызывает чувство даже упоительное. Это тоже своего рода счастье.

А потом, спустя два месяца, был экзамен, который должен сделать Эдиан выпускницей Академии на два с лишним года раньше, чем тех, с кем она начала учиться. В зал, где проходило испытание, пустили лишь комиссию из лучших магистров Академии и саму Эдиан. Все друзья и магистр Броуди с Лэрис оставались в коридоре.

Эдиан, почти спокойная перед испытанием, просила их уйти, не ждать, она вечером все расскажет. Но верные друзья и близкие не уходили. Эдиан вздохнула и пошла в зал. Там должна была решиться ее дальнейшая судьба, но в этом случае она точно знала, как все будет.

Она пройдет испытание.

— Эдиан, стой! — услышала она вдруг голос Сариты. Подруга стояла рядом со своим мужем — магистром Браем.

Да, и на долю «проклятой» девушки выпало личное счастье. И Эдиан подозревала, куда более крепкое, чем у нее самой.

Близость к «будущей великой волшебнице» и жене ректора помогли Сарите. Больше никто из студентов не испытывал суеверного ужаса перед ее проклятием. Тем более, что Эдиан активно распространяла слух, что ректор авторитетно заявил — проклятие «не заразно».

К тому же Эдиан когда-то учили правильно одеваться, подчеркивать свою внешность. И она помогла невзрачной на вид Сарите выработать свой стиль.

Они купили Сарите (за счет Эдиан) новые платья, которые подчеркивали стройность фигуры и скрывали недостатки. Эдиан научила Сариту делать подходящие прически и наносить обычный или магический макияж.

Уже почти два года прежде непопулярная Сарита выглядела даже хорошенькой, а парни соревновались за ее внимание.

Но Сарита не выбрала ни одного из них.

Когда-то Кай оказался прав — девушка плакала по нему недолго. Это была первая, сильная любовь, но, выплакав разлуку примерно за неделю, Сарита очистилась и воспряла к жизни. Постепенно обретая уверенность в себе, начала искать себе подходящую пару.

И пара для Сариты нашлась.

Это был магистр Брай — один из преподавателей целительского факультета. Средних лет вдовец, у которого на руках было двое несовершеннолетних детей. Как-то незаметно для обоих между ним и Саритой возникло взаимное нежное чувство, когда он проводил дополнительные занятия для одаренной в целительстве девушки. Вскоре они поженились по особому разрешению Герберта. Так в Академии появилась еще одна пара магистр и студентка.

Брак с Браем дал Сарите все, на что она не смела даже надеяться. Любовь надежного мужчины и семью. Ведь для его сорванцов — шестилетнего Зора и четырехлетнего Гая — Сарита стала почти матерью. Не имея возможности родить своих детей, она искренне привязалась к мальчикам, и на смену ее цинизму и язвительности пришла женская доброта и заботливость. Правда, воспитывала она их весьма строго, а Брай одобрял это.

А Эдиан… втайне немного завидовала Сарите. Вот если бы у Герберта был ребенок… Внебрачный — пусть! Какой угодно. Она тоже смогла бы принять его и полюбить. И у нее был бы свой малыш. Почти свой. И неважно, что его родила, допустим, какая-нибудь былая любовница Великого Магистра.

Но сильно развиться этим чувствам она не давала. Просто не было на это времени. Слишком много она училась. А когда не училась — ее время поглощал Герберт.

— Что, моя дорогая?! — обернулась Эдиан к Сарите.

Сарита подошла, и в своей манере совершенно неожиданно порывисто обняла подругу.

— Мы в тебя верим. И… я забыла. Это тебе от нашего младшего — на удачу! — Сарита достала из кармана маленький, неумело вырезанный из ветки, деревянный амулет в форме полумесяца. — Очень переживает за тетю Эдиан!

Эдиан чуть не прослезилась — совершенно избыточная эмоция перед экзаменом — взяла амулет и поблагодарила.

Удары сыпались со всех сторон. Сначала воздушные волны, потом огненные «кулаки», потом снежные лавины. Это была «полоса препятствий» по стихийной магии. Иногда встречались более спокойные участки, где Эдиан должна была создать образы из одной стихии или их сочетания: например, озерцо, в котором плавали сотворенные из земной пыли лебеди.

Было не слишком просто. Даже «великой волшебнице» пришлось выложиться.

Позади остались несложные испытания по целительству и некромантии. Впереди ждало самое трудное — боевая магия.

Полоса препятствий была организована так, что магистры в комиссии видели все, что делает Эдиан, она же не видела никого из них. Теперь она должна была соорудить небольшой каменный мостик и пройти по нему над темной иллюзорной бездной в особом ограниченном пространстве, где ее будет ждать магистр для поединка.

Конечно, такие испытание были не у всех. Например, на выпускном экзамене для целителей не требовалось испытание по боевой магии. Но Эдиан-то прошла курсы на всех факультетах! Для нее создали особую «полосу», включавшую основное испытание для выпускников боевого факультета — четверть часа выстоять в магической битве против выбранного комиссией магистра.

Вот так… Эдиан взмахнула руками, заставляя камни лечь нужным образом. Теперь перед ней был тонкий, даже изящный, мостик, который приведет ее к главному испытанию. Он выдохнула, положила руку на рукоять меча и пошла по нему.

Вскоре она оказалась в небольшой комнате с иллюзорными каменными стенами. Здесь горел призрачный синий свет, обстановка казалась немного зловещей. На другом конце комнаты Эдиан увидела дверь, через которую должен войти боевой магистр.

Эдиан глубоко подышала, чтобы успокоиться и встала в центре комнаты, ожидая, когда войдет противник.

Интересно, кого боевой факультет выставит против нее, думала она? Магистра Саммита — равного Брейгилю по силе? Или, может быть, опытного пожилого магистра Дая. У него огромный опыт сражений, будет сложно выстоять против него четверть часа! Придется рассчитывать на свою силу, недоступную ему. Ведь в плане мастерства она не скоро его превзойдет.

Дверь медленно открылась, в проеме показалась тень.

Пару секунд Эдиан не верила своим глазам.

С уже обнаженным мечом вошел Герберт.

Герберт? Она должна сражаться с самим Гербертом? Но Эдиан знала, что ей не выстоять против него четверть часа. Она уже пробовала. Они были равны по силе, как маги, но у Герберта был колоссальный опыт. К тому же он обладал тем мужским качеством, что делает мужчин лучшими бойцами.

Даже при условии, что сражение будет идти лишь магически, у нее нет шансов.