Контрабандист Сталина 4

– Вообще-то я их вёл в Мексику. Франция наотрез, отказалась их принимать, даже в своих колониях. Уж не знаю, как уж Вы сумели договориться с Пуанкаре. Он изменил свою точку зрения на противоположную в отношении к СССР. Но видать Левандовскому захотелось стать маленьким Бонапартом, вот он и высадился на бывшем пиратском острове.

– Х-м. – "Просто Томский сумел договориться с Пуанкаре. Обошлось это нам в пять шедевров французских и фламандских художников, не сильно большая сумма на личный счёт Пуанкаре в Швейцарии и договора погасить царские долги с процентами. Хотя всё это и не без твоих подсказок". – Вспомнил Сталин.

– Мексика сейчас всех принимает, только туда ехать никто не хочет – продолжил свой ответ.

– Вы там продали наши корабли, да ещё с названиями-символами нашей революции и наших лидеров. Не хорошо – пристально посмотрел на меня и взял бокал с вином.

– Что за вино? – я только сейчас обратил пристальное внимание на бутылку, у которой ещё виднелись остатки сургуча у горлышка. Пытаюсь потянуть время, чтобы придумать ответ.

– Правда, хорошее. С коллекции графа Воронцова. У Берсона дожидаются несколько таких ящиков, получите при отъезде. Так что насчёт кораблей?

– Ну, я же в замену купил Вам шесть более лучших.

– Маленькие кораблики вы же уже распродали и говорят, неплохо на этом заработали. Поэтому я считаю, что будет справедливым, если буксир и земснаряд дополнят нам ущерб за утраченные нами корабли и символы революции. А чтобы Вы смогли возместить свои потери и спокойно двигались по дорогам, мы дарим вам бронепоезд Сормовского завода. А так же мы предоставим другой дом для проживания. Правда, не такой комфортный, зато безопасный и с большим садом, как Вы любите.

– Зачем мне этот бронепоезд нужен? Да и укрепил я вагоны для солдат, а себе привез комфортный пульмановский – крайне удивлён я такому "подарку". Да меня обдирают как липку.

– Не надо хмуриться. Считаете не справедливо? Мы же разрешаем вам беспошлинно завозить свой товар и спекулировать на нашей территории – отсалютовал мне бокалом Сталин.

– А на эти средства в Таганроге строятся дома, бани, медцентр… и это не считая того сколько разных мелочей и продуктов я отдаю бесплатно. Да ваши заводы там сейчас полностью перестраиваются на современный лад не без моего участия. И это только потому, что я помогаю и материально и документально – ну это уже наглость. А-то что я привожу образцы нового оружия, да ещё и консультации даю, это как? Так стоп… что-то тут не так. Чего добивается Сталин, пытаясь вывести меня из себя?

– Да Вы это делаете. Но при этом вводите старые порядки. Наши ресурсы разбазариваются на второсортную продукцию. Инженера живут и получают как при царях. Ведут себя так же. Рабочих увольняют по их желанию. Комиссаров никто не слушает и не уважает. Советские бумажные деньги у вас не ходят. Нэпманы продолжают насаждать мещанство. А мне приходиться всё это покрывать и как-то объяснять товарищам – вырвалось недовольство у Сталина.

– Как Вы не понимаете, что в человеке страсть и стремление владеть собственность, жить красиво, и соединить власть с богатством, неистребима – так в моей другой истории скажет Л. Троцкий. В этой же я надеюсь, что Троцкий уже ничего не скажет и не напишет. Нет, всё же Сталин в чём-то коммунистический фанатик.

– Вот-вот. А мы стараемся воспитать нового человека – подтвердил мои слова Сталин.

– Перестаньте обманывать меня и себя. Весь мир пишет, особенно перебежчики о многомилионных счетах в зарубежных банках ваших лидеров, да и в СССР они ведут себя ничем не лучше – опять мы опускаемся до идеологического спора. Вот оно мне надо? Мне точно нет. Тогда зачем это Сталину?

– Мы это исправим. Воспитаем нового человека. Советского человека.

– А может не стоит этому противиться естественному, а создать мелкобуржуазное общество с уклоном в вашу советскость? Ну что плохого, когда люди хорошо одеваются и имеют красивые вещи? Ваша огромная страна с колоссальными ресурсами позволит провести и коллективизацию и индустриализации и без крайностей. Вам надо только ввести лозунг в стране, как сделали в Таганроге: тотальный порядок, бьет класс. Там каждый приходя на рабочее место подписывает контракт, что он будет делать от и до и за какие деньги. Это очень стимулирует как начальников, так и подчинённых.

– Может и так. Мы ещё подумаем. Но для этого нужно время и деньги, а у нас нет ни того, ни другого. Вы сами настаиваете, что скоро будет большая война.

– Будет. Но её можно сильно отсрочить или изменить, спутав карты мировым игрокам. Так как на счёт концессии?

– Я могу согласиться, но при двух условиях. Первое. Концессия должна быть выгодна СССР и помочь в освоении севера. После её окончание базы, аэродромы и другое оборудование передаётся полностью нам исправным. Предоставьте чёткий план действий. И второе условие. Есть номера счетов Раковского в Швейцарии. Но без его прямого участия получить их затруднительно. Выпускать за границу мы его не будем. Как можно ими воспользоваться? Нам надо срочно, до конца года закрыть долги в Чехословакии и Швеции за поставленное оборудование, чтобы окончательно не обвалить бюджет страны. Вы должны придумать, как нам помочь?

Вот же хитрый Сталин. Не мытьём, так катаньем он заставляет меня работать на СССР. Причём всегда умудряется балансировать около черты, за которой я могу обидеться или отказаться от сотрудничества. Я всё больше понимаю, почему именно он победил в беспощадной войне за власть. С другой стороны и прибыль от сотрудничества тут самая большая.

– Давайте пока отложим деловой разговор и поговорим о жизни. Расскажите как Вы живете во Франции? – что-то "уловил" в моём лице Сталин.

Дальше пошёл уже спокойный разговор о жизни, как во Франции, так и в СССР. Острых тем мы старались избежать. Сталина заинтересовала тема индюшиной и шампиньонной фермы. Пожаловался, что в СССР так плохо со стеклом. Потом я оставил, как всегда список цен за привезённый товар и чтобы хотел получить. На прощанье подарил ещё книгу Ситроена, по ремонту автомобилей. Увидев в моём портфеле множество документов, хмыкнул и лишь многозначительно посмотрел на меня.

Я уже сделал шаг из бельведера, когда мне в спину прозвучал вопрос.

– Скажите месье Манос, если ещё причина, по которой не начались боевые действия на КВЖД?

– Есть и даже не одна – повернулся я к Сталину, а после ответа развернулся и пошёл к своей машине.

С плохим настроением я сел в автомобиль и сказал Сергею, чтобы доставил меня домой. Сам же крепко задумался. Вот и подтвердилась, что Сталин стал забирать награбленные деньги на личных счетах своих сторонников. Только сейчас это произошло раньше… и явно, хоть немного, но не без моего участия. Понятно, что ему это никто бы не простил. Поэтому суд над Раковским будет скорый и быстрый. Как и над другими. В этом наши цели совпадают.

С бронепоездом тоже всё понятно. Хочет, чтобы я оборудовал его за свой счёт. А потом он его заберёт и отправит на Дальний Восток. Непонятно почему именно Сормовский. При этом опять попытается компенсировать мне антиквариатом. Насколько я помню, с этим были большие проблемы, и многие шедевры уходили буквально за копейки. Что же я этим воспользуюсь, правда, это "игра" на долгую.

А вот что Сталин имел в виду за базы и аэродромы на севере? Ведь я ничего такого там строить не собирался. Да и на какие деньги? Ладно, подумаем и надо создать несколько вариантов. Пусть и Лефебвруа со своими руководителями, раз им так надо, тоже подключаются.

Глава 22

Утром я стою перед зеркалом, чуть подправляю себе бороду и усы. Как я сильно оброс. Так я за границей не хожу. Но тут никуда не денешься, конспирация. Подправляю гримом седину на волосах.

– Привет. Готов? – врывается в комнату ко мне Будённый.

– Здравствуй. К чему готов? Кофе или какао будешь? – смотрю на прославленного конника. Усы и волосы Будённый явно подстриг и привёл в порядок, но лицо выдаёт, что с похмелья. Опять не удержался вечером.