Страница 46 из 46
На ее строгом лице застыла печать глубокой тоски. В больших светло-зеленых глазах отражалась усталость, тонкие морщины волнами ползли по лбу, на который спадало несколько золотистых прядей. Желто-золотые волосы обвивали голову плетеной короной. Валькирия была уже не молода – по человеческим меркам ей можно дать лет тридцать пять, но возраст женщин-птиц трудно определить на глаз. Несмотря на достаточно продолжительный срок жизни – в среднем сто двадцать лет – представительницы этой расы всегда выглядели свежо. Крупных морщин, обвислой кожи, седых волос, старческой понурости – ничего этого в облике пожилых валькирий нет.
– Здравия тебе, Немизия. – Магистр чуть склонил голову. – Мое имя Булфадий из Огонеппа. Я являюсь Последователем Богоподобных Творцов и Хранителем Барьера.
– Рада видеть тебя в своем чертоге, – кивнула царица, глаза же ее говорили об обратном. Голос звучал тихо, но твердо. – Что привело тебя в Валь-Кирин? Мне передали, что у тебя есть какое-то предложение.
– Верно, – кивнул магистр и вздохнул. – Но прежде чем дать ответ, прошу, выслушай меня с начала и до конца.
– Хорошо. Только будь краток – у меня мало времени.
Булфадий снова кивнул, кашлянул в кулак и заговорил:
– От имени моих предшественников, Богоподобных Творцов и их Последователей, призываю тебя на службу, – магистр заметил, как морщины на лбу валькирии стали отчетливее, а в глазах появилось непонимание. – Ты – дефен, а значит, в тебе есть сила, способная одолеть могущественное зло, копившееся веками на дальних рубежах известного нам мира. Время пришло – Кристалл оповестил нас об этом. Барьер скоро падет, и все то, что он скрывал за собой, ворвется в Кантар. Но в твоих силах остановить это. Богоподобные творцы наделили даром дефенона целых пять тысяч воинов. Твой предок был в их числе. Но прошло почти три тысячи лет и вас осталось всего десятеро. Девятерых я уже призвал, осталась только ты.
Хранитель Барьера умолк, глядя в светло-зеленые, как луговые травы, глаза женщины-птицы. Он специально выдал столь пространную тираду, потому что вычитал в какой-то книге, что валькирии любят пафос в речах.
Немизия молчала, на лбу кривились морщины, во взгляде бродило непонимание. Наконец, она заговорила:
– Кристалл Барьера, дефены… я знаю эту легенду. Моя мать рассказывала, что валькирии тоже в ней играли роль. Но она никогда не говорила, что была дефеном.
– Она не знала. Мало кто об этом знает. Прошло столько лет…
– Нет, – покачала головой Немизия. – Это все выдумки. Ваш народ любит сочинять сказки. Да что тут говорить, мы тоже любим. Так легче переносить тяготы жизни.
– Кристалл Барьера находится в подвале моей башни, и он – не сказка. Недавно он засветился – первый признак того, что Барьер скоро рухнет.
Царица вздохнула и покачала головой. В глубине ее глаз снова появилась тоска. И разочарование.
– Я не верю в легенды. Ни в человеческие, ни в валькирийские. Если ты пришел в Валь-Кирин только за тем, чтобы уговорить меня отправиться с тобой и выполнить надуманное предназначение, то лишь зря потратил время.
– То, что сокрыто за Барьером, вырвется наружу, если ты не поможешь нам. Мы не знаем, что оно из себя представляет. Возможно, это сила невиданной мощи. Она уничтожит весь Кантар. И Валь-Кирин тоже.
– Что бы там ни было, мы будем сражаться. Мы привыкли к войне.
– Наш враг может оказаться сильнее, чем мы можем предполагать. Помоги нам, и тебе, возможно, ни с кем не придется сражаться.
Немизия посмотрела на магистра и отвела взгляд. Она глядела в окно – в ту сторону, где мельтешение мелких точек становилось все более зловещим. Гарпии сбивались в крупную стаю.
– Даже если бы все сказанное было правдой, я бы все равно не смогла отправиться с тобой, человек. Мой народ страдает. И причина тому – гарпии. Последние полгода они с нехарактерным для них рвением атакуют наши посты и окраины. Мы истощены. Подавлены. Почти лишены надежды. Не далек тот день, когда мы будем вынуждены покинуть Валь-Кирин и отправиться на поиски нового дома.
Снизу до уха Булфадия стали доноситься крики и шум. Там что-то происходило.
– Мы можем помочь, – произнес он, но царица даже не удостоила его взглядом – продолжала смотреть в окно. – Я могу попросить помощи у королей или магических орденов. У меня есть связи среди сильных мира.
– Нет, – покачала головой царица. – Валькирии не принимают ни от кого помощи.
– Но почему, ведь это глупо?
Шум и крики стали более громкими и отчетливыми. Булфадий заметил, что Немизия тоже услышала их и повернулась к входу.
– Потому что настанет день, и нам придется отдавать долг. Люди постоянно воюют и рано или поздно попросят помощи у нас. Мы вынуждены будем откликнуться – и нам придется ввязаться в чужую войну. Нам это ни к чему.
Немизия была неприступна, как крепость. Валькирии – они все такие. Упрямые, гордые, независимые. Булфадий добавил бы еще «глупые», но этот эпитет явно был лишним. Женщины-птицы были просто другими, не такими, как люди. Возможно, все эти черты они унаследовали от своих прародителей, гарпий, с которыми по злой иронии судьбы должны вести непрекращающиеся войны.
Внезапно в чертог из окна влетела – в прямом смысле влетела, яростно махая крыльями – валькирия с копьем. Одета она была так же, как и ее сестры. В серых глазах блуждало возбуждение, голос дрожал от напряжения.
– Царица, царица! – прокричала она, опустилась на пол, припав на одно колено и склонив голову. – Прощу простить за вторжение, но я вынуждена была оповестить вас как можно скорее.
– Говори, сестра, что случилось? – В голосе Немизии засквозила тревога.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.