Когда омега выходит из себя (ЛП)

— Поймай меня, если сможешь, Пупсик. — С этим вызовом она изменила форму, вызвав свою львицу.

«Как раз вовремя», — фыркнула ее кошачья сущность, когда она прыгнула вперед, боль оборота была знакомой и быстро забытой в восторге ее кошачьей формы.

Она не боялась чужих глаз, которые могли бы наблюдать за ней. На ранчо допускались только те, кого одобрял прайд. Безопасная гавань для тех, кто нуждался в побеге из города и месте, где можно порезвиться на свободе.

Свобода быть самим собой на акрах лесов и полей.

На четырех лапах она прыгнула к краю густого леса и бросилась под тяжелые ветви. Залитая солнцем тропа манила, насыщенные запахи природы и мускусный запах мелкой добычи дарили радость обонянию.

Позади нее раздался рев, но не вызов, а скорее «я иду за тобой».

Ура.

Лео принял вызов. Погоня началась.

Она побежала. Быстрые лапы несли ее через лесную подстилку, перепрыгивали через перегной, усеивающий землю. Мина задевала ветви, которые висели слишком низко. Она предпочитала скорость скрытности. В конце концов, она хотела, чтобы Лео ее догнал. Желала, чтобы он поймал ее, набросился и повалил на землю, потому что она действительно хотела знать, что произойдет после этого.

Что-то изменилось со вчерашнего вечера, но она не могла определить, что именно. Неужели он смирился с тем, что им суждено быть вместе? Или это просто еще одна грань его личности, которую он показывает всем? Радушный хозяин развлекает гостя.

Нет. Лео не стал бы так себя вести, и это означало, что его появление в ее квартире, совместная поездка на ранчо — все это он делал, потому что хотел. И все ради нее.

«Я особенная».

Особенная, но не в том смысле, что ей нужен шлем, независимо от того, сколько раз ее брат настаивал на этом.

Когда она бежала через лес, единственными звуками были щебетание птиц, сопение ее дыхания и мягкий хруст, когда она натыкалась на обломки. Никакого рева, никаких явных признаков преследования, и именно поэтому, когда кошачье тело спрыгнуло с дерева перед ней, она почти приземлилась на нос, резко затормозив лапами.

«Боже мой, он такой огромный».

«Великолепно», — добавила львица.

Он действительно такой. Будучи смесью льва и тигра, Лео обладал атрибутами обоих. Его тело покрывали полосы, но гораздо более тусклые и золотистые. Полосатый хвост заканчивался темным пучком, а грива соперничала с гривой любого короля, но была темного оттенка, который подчеркивал его величественное лицо и огромные зубы. Скалящиеся зубы.

Его причудливая версия кошачьей улыбки?

Преодолев первоначальное потрясение, она изобразила безразличие, восстанавливая равновесие и выпрямляясь. Дернув хвостом и вскинув голову, она проскакала мимо него.

Он шлепнул ее по заднице.

Ох, он не мог.

Да, он сделал это.

После такого приглашения поиграть она развернулась и набросилась на него. Но он, должно быть, ожидал этого, потому что бросился вниз и позволил ей прижать себя.

Она зарычала.

Он фыркнул.

Она боднула его головой.

Он потерся носом о ее нос.

Она укусила его, а затем отпрыгнула, предлагая ему новую погоню.

Вырвавшись из леса, она увидела небольшое озеро — или это пруд? Не важно. Она вспомнила, как плавала в нем ребенком. Недолго думая, она прыгнула и с плеском вошла в воду.

Меняя форму, она задержала дыхание, опыт плавания в бассейне дома гарантировал, что она не утонет посередине оборота.

Уже приняв человеческий облик, она вынырнула на поверхность, и набрала полную грудь воздуха, прежде чем внимательно оглядеть берег.

Пустой берег.

Нахмурившись, она огляделась в замешательстве, ища признаки Лео. Но, похоже, она его потеряла. Странно. Где…

Чья-то рука схватила ее за лодыжку и потянула вниз. С визгом она ушла под воду, плотно сжав губы, чтобы не захлебнуться. Рука, державшая ее, ослабла, но только для того чтобы занять новое положение на талии.

Несмотря на мутную воду, она увидела Лео, его волосы развевались от создаваемого ими течения, губы кривились в усмешке.

Обхватив ее рукой за талию, он оттолкнулся ногами, поднимая их на поверхность. Когда они вынырнули из воды, она сделала вдох, а затем рассмеялась.

— Пупсик, не могу поверить, что ты превратила меня в болотное чудище.

— Не могу поверить, что ты кричала, как девчонка, — поддразнил он.

— Может быть, я более хрупкая, чем кажусь, — нахмурилась она.

В прошлом подобные заявления встречались хихиканьем или откровенным смехом.

Однако, Лео смотрел на нее пылающим взглядом и был совершенно серьезен, когда сказал:

— Я думаю, ты выглядишь прелестно. А вчера вечером ты выглядела очень изящной в том платье.

Проклятая челюсть в этот момент отвисла, по крайней мере, это оправдание она использовала для своего затянувшегося зевка.

— Изящной? Ты ведь знаешь определение этого слова?

— Разве это не что-то маленькое и красивое?

— Да.

— Тогда я употребил правильный термин.

В награду за свои слова Лео получил страстный поцелуй. Поцелуй, который продолжался и продолжался, пока Лео каким-то образом удерживал их на плаву. Хорошо, что один из них обратила на это внимание, потому что с ее ногами и руками, обвившимися вокруг него, как у осьминога, они, вероятно, утонули бы, если бы рассчитывали, что она будет держать их головы над водой.

К счастью, они не утонули, и Лео оказался умнее, так как во время их разговора он вывел их на более мелкую воду или, по крайней мере, достаточно мелкую, чтобы он мог встать на обе ноги и по-настоящему насладиться поцелуем.

Поцелуй не единственная приятная вещь. Несмотря на прохладную температуру воды, их кожа соприкоснулась и терлась. И терлась. О, как она любила совместное чувственное скольжение их плоти. Температура воды могла показаться холодной, но они не чувствовали холода. Внутренняя лихорадка, рожденная возбуждением, согревала их.

Несмотря на то, что ее ноги крепко сжимали его, ее плоть прижималась только к его животу. Мина не была застенчивой или невинной девушкой. Похоть заставила ее дрожать, особенно с тех пор, как Мина почувствовала доказательство желания Лео, появившееся прямо под ее ягодицей.

Мина извивалась, пытаясь приспособиться, но он держал ее слишком крепко.

— Пока нет, Липучка.

— Но я такая голодная. — Она надула губы.

Он целовал ее, пока пробирался через воду, уровень которой падал по мере того, как она становилась все мельче.

Воздух и солнечный свет ласкали обнаженную кожу Мины, но на самом деле она хотела, чтобы Лео ласкал ее. И он это сделал, в некотором роде.

Большими руками он обхватили ее ягодицы, удерживая в воздухе, ее тело обвилось вокруг него, как вторая кожа.

Их губы кусали и пощипывали, когда они обнимались, горячее дыхание было единственным различимым звуком.

Ее страсть горела так жарко, что Мина снова попыталась отодвинуться, приглашая его. Лео все еще не позволял ей двигаться, но отпустил ее рот достаточно надолго, чтобы прошептать:

— Ты готова, Липучка, к моему большому сюрпризу?

— Всегда готова.

— Я ждал весь день, чтобы устроить его для тебя, — прошептал он ей в мочку уха.

— Тогда покажи его мне. Покажи сейчас же. — Она бы лопнула, если бы он не позаботился о ней.

Он усмехнулся, заставив ее кожу покрыться мурашками.

— Я знаю, что ты голодна.

— Очень, очень голодна, — согласилась она.

— И я тоже голоден.

— Тогда чего же ты ждешь? Я готова. — Более чем готова. Умираю, в ожидании когда он прекратит эту тоску. Жажду его прикосновений. Блаженства.

— Потрясающе. Мне не терпится показать тебе, что я приготовил на обед.

Обед?

Обед!

Глава 15

Замешательство Мины заставило бы Лео рассмеяться, если бы он не мучился так же, как она.