Неживой

Впрочем, оно было схоже с человеком. Костная структура, места крепления мышц и пульсирующее где-то внутри сердце, энергетический центр. Нет. Стоп. Два сердца?

Биение слишком странное и резонирующее. Но не меняет дело. Даже если там два сердца — она поразит оба.

Вдруг Секой умер.

Даже в Тени ей понадобилось слишком много времени. Тело Секоя было очень сильным, он бы долго выдерживал темп, способный разрушить мышцы и кости. Но Зверь не пожелал испытывать его. Она видела этот момент. Он отступил чуть дальше, нарушая темп и заставляя Секоя сбиться. И вдруг ударил его. Секой блокировал удар, он был слишком прямолинеен и предсказуем. Но истинная сила этого удара оказалось скрытой. Когти отбросили меч в сторону, согнули руки Секоя, отвели в сторону и вонзились в щели шлема. Лишь на секунду и даже не на полную длину. Секой покачнулся, прокрутился вокруг своей оси, выполняя ещё какой-то пируэт, упал и зарылся в песок.

Зверь даже не посмотрел, что стало с его противником. Озирался и высматривал что-то. Искал новую жертву?

Нидоу наконец-то оказалась рядом и вынырнула в обычный мир за спиной у цели. С силой бросила в Зверя нуллификатор, рассеивающий и подавляющий колдовство. Следом полетела толстая игла из серебра, ей нужно было проверить природу чудовища. Оба снаряда ударились о толстую шкуру Зверя и упали рядом.

Он обернулся на неё, взглянул с непониманием и осуждением, словно она ребёнок, кинувший в неё камень, и снова отвернулся, выискивая кого-то взглядом. И сорвался с места, за какие-то секунды забрался по стене, перемахнул на дозорную башню и скрылся где-то на её крыше.

Нидоу стиснула зубы. Её учили устранять колдунов и их тварей. Она могла полезть за ним, но только если он её подождёт. Не угнаться.

Мимо просвистела стрела. Тяжёлая. Арбалетная.

Нидоу наконец обернулась.

Разрушенные ворота прикрыть не успели. Нападавшие с новыми силами легко преодолели баррикады и были уже во дворе. Потери от залпов картечи их не смутили. Их было слишком много. Они сражались с неожиданной смелостью и жестокостью.

Нет. Они и правда не могли ожидать такого от толпы крестьян. Это невозможно. Что-то случилось с ними, что-то смогло превратить их в военную силу. Империя о чём-то не знает…

Что ей делать?

Она уже знает, что сражение проиграно. Их миссия тут провалена. Нужно отступать. Он уже должен был отдать приказ об отступлении. Это не её дело.

Толпа крестьян, пускай и таких, не сможет убить её. У них нет видящих, ведунов или колдунов. Но она не может просто взять и вернутся на корабль. Она должна сделать что-то ещё.

Она убьёт по крайней мере Зверя и скажет Императору, что смерть Секоя дала ей шанс и что один из лучших его рыцарей и мастеров меча погиб не просто так, в глупой схватке с чем-то неведомым.

Порыв холодного ветра стёр полуулыбку с лица Нидоу. Её глаза остекленели, черты обострились, словно высеченные из камня, губы поджались, и лицо её замерло маской. Кожа её почернела, почти так же, как и Зверя, только цветом не естественным и колдовским.

Второй порыв ветер всколыхнул пустой капюшон Нидоу и мягко опустил его на землю. Она исчезла.

Во всяком случае для всех окружающих.

Искусство Тени было одним из самых сложных в освоении, даже в сравнении с тренировками ассасинов и самых отмороженных аспектов хранителей Тайн. Тень была лишь концепцией и служила ориентиром, а вот перемещений осуществлялось через самые плотные слои Нави. Мало кто знал, но миры, которые воображением смертных рисовались недостижимо далеко друг от друга, на самом деле существовали один в другом.

Покрывать свою кожу защитой и нырять в мир мёртвых было несложно, эта магия была куда проще телепортации, к примеру. Куда сложнее было пережить этот опыт, не сойти с ума и согласиться попробовать снова.

Каждый раз «уходя в тень», она умирала. В единый миг сливались агония, отказ тела, последний вздох и болезненный удар смерти, вся её жизнь пролетающая перед глазами одним скомканным виденьем и весь груз эмоций, который она когда-либо ощущала. Куда легче она переносила клинок в живот или стрелу в лёгкое.

Но даже это были ещё цветочки, в сравнению с тем, как Навь принимала ещё живое и материальное тело. Тамошний тяжёлый и плотный словно вода «воздух» сплеталась в бесконечные клубки рук мертвецов. При каждом движении они хватали её, толкали, тянули к земле, сдирали с неё защитное заклятье и хотели разорвать на части, лишь бы хоть на секунду очнуться от забытья и прикоснуться к уже позабытому теплу жизни.

Всё это сопровождалось шквалом голосов, мыслей и чувств обычно передающих последние секунды жизни целой толпы людей. Десять из девяти послушников-теней впервые раз прошедших путь тени выбрасывались из окна или бросались на нож, продержавшись от минуты до пары месяцев наедине с мыслями о таком «приключении». И только один из десяти переживших этот опыт в полной мере, просили у своего учителя «ещё».

По ощущениям Нидоу двигалась очень медленно. Она избавилась от лишней одежды и оружия, спустилась в самый густой слой, и теперь боролась с сопротивлением, но не слишком, чтобы Навь не стала сопротивляться ей ещё больше. Время тут шло несколько иначе и выглядевшие мгновенным перемещением, на самом деле занимало минут и даже часы, когда она погружалась так далеко.

Люди, город и сражение стерлись окончательно, стали напоминать кипящую массу чего-то единородного. В этой серой массе она легко нашла чёрно-красное пятно, претерпевшие ещё больше изменений. Красный цвет стал преобладать, он пульсировал над чернотой и с каждым едва уловимым тактом, заставлял плясать её и изгибаться в неприятные глазу, асимметричные формы.

Путь до фигуры занял часа два или три, тут она терялась во времени, зато точно настигла цель.

Перед самым выходом она обнажила клинок, резанула ладонь. Из раны хлопьями и комками полетела кровь, она провела рукой по лезвию, оставляя кровавый след, и тут же стянула кожу на руке. Пространство вокруг лезвия вздыбилось и забурлило. Полупереваренная масса душ при соприкосновении с живой материей, да ещё и с кровью, сошла с ума и задымилась, пытаясь зацепится за острие призрачными ртами и языками.

Простая, но опасная техника. Окажись порез слишком глубоким, и она останется тут навсегда. Окружающее пространство просто разорвёт её вместе с заклятьем.

Нидоу покинула Тень, неся на клинке часть потустороннего мира. Время вокруг неё резко ускорилась, но она выпрямила руку заранее и не могла промазать. Пробила грудную клетку там, где должно было оказаться хотя бы одно сердце и провернула клинок. Она не думала, что анатомия будет именно человеческой, но явно ощутила сопротивление и хруст его хрящей и плотных мышц. Масса душ, зацепившихся за её клинок, горела заживо, и насильно утягивалась домой, теперь цепляясь и утягивая за собой внутренности Зверя, вместе с частицами его души.

Чудовищное по ощущениям, незаживающее колдовское ранение.

Что-то сломалось внутри чудовища, он впервые ощутил боль в триллиарды раз выходящую за пределы физической или моральной. Она ударила снова, на этот раз вторым клинком, который держала в ножнах, чуть пониже затылка, в слабое место, где нет кости. Сразу же вытащила нож и отпрыгнула на безопасное расстояние.

В отличии от Секоя, у неё не было никакого желания проверять способности противника и демонстрировать свои. Это был бой насмерть из которого она хотела выйти победителем.

Яд со второго лезвия не оказал никакого эффекта, черноликий повернулся к ней и низко зарычал, судорожно хватаясь за рану. Нидоу ожидала куда большего.

Бесполезно искать слабые места у такого существа и пытаться затыкать его тело металлом. У него не течёт кровь, оно не чувствует боли или усталости и скорее всего будет жить даже разрубленное на множество частей.