Страница 48 из 70
— Прости, ты прав… Мы встречались с Деном до моего обращения. Расстались, когда я стала вампиром. Точнее я просто исчезла из его жизни, — как же сложно рассказывать мужу о бывшем возлюбленном. Мне хотелось многое объяснить, а слова почему-то не складывались в предложения.
— Тогда каким образом, через столько лет, он снова замаячил у тебя в жизни? — и снова этот безразличный голос! Неужели волк уже все для себя решил?
— Я попросила показать, где он живет, и пришла к нему в дом, — мда, правда звучит чудовищно, и вовсе не так безобидно, как у меня в голове.
— Отлично, Николь! Я выворачивал перед тобой душу на изнанку, а ты покрыта тайнами, и как я вижу, не спешишь прояснить ситуацию! — он сильнее сжал руль, по-прежнему упорно глядя только на дорогу.
— В нашу последнюю встречу, я рассказала Дену про тебя. И поверь, все чувства и романтика остались далеко в прошлом, просто я чувствую угрызения совести. Именно я сломала ему жизнь. Но если ты переживаешь о… близости… физической, между мной и Деном ее никогда не было, — я положила руку волку на плечо, он был напряжен, но не отстранился от меня.
— Продолжай…
Я продолжила, изложив все, что было с бывшим возлюбленным от начала и до конца.
— Понимаешь, я так долго жила иллюзией любви, ежедневно убеждала себя — он мой единственный. Что далеко не сразу смогла понять, что никакой любви больше нет, — этими словами я закончила свой рассказ, и подняла взгляд на мужа в ожидании приговора.
— Ты упомянула, что шла расстроенная от Дария. Я услышал только историю твоих отношений, Николь. Теперь расскажи все остальное, — похоже, сегодня муж решил докопаться до всех моих тайн. И у меня больше не было сил что-то скрывать. Если я надеюсь, что наш брак из фиктивного перерастет в настоящий, я обязана быть откровенной. Чтобы больше ни ложь, ни тайны не смогли стать между нами.
— Тебе не понравится услышанное, оно напрямую касается твоих родных.
— Неведение не добавляет мне радости, — мы подъехали к дому, муж припарковал машину и помог мне выйти. Мы зашли в дом, в его спальню, и этот факт придал мне сил. Он действительно вправе знать, что происходит вокруг него. Даже если после всего волк больше не пожелает меня видеть.
— Дарий десять лет бы любовником твоей матери. Он ее боготворил, и до сих пор не может смириться с ее сме… уходом, — я так и замерла в нерешительности около двери.
— Значит, вот кем был один из ее любовников-вампиров, — задумчиво протянул Вардан, присел на кровать, и похлопал рукой рядом с собой, в приглашающем жесте. Я подошла и присела, и тут же теплая рука легла на мою талию, стало гораздо спокойнее.
— Ты знал, что она неверна отцу?
— Это знали все, Шанталь была очень темпераментной и любвеобильной. Отец сам, не раз заставал ее в постели с любовниками. Но вот имен ее фаворитов среди вампиров мы не знали.
— И он продолжал с ней жить? Не ушел, не выгнал, терпел, понимая, что она никогда не остановится? — я спрашивала и не верила, что такое вообще возможно в природе.
— Тяга к истинной, волчья любовь, это сильнее любых доводов рассудка, он не мог жить без нее. Ему было проще вот так мучиться, делить ее с другими, чем отпустить и больше не видеть. Он и сейчас живет только воспоминаниями о ней, — в голосе волка улавливалось отчаяние и страх.
— Поразительная и пугающая женщина. Мне сложно понять, что в ней было такого, что она могла вот так просто сводить с ума мужчин, и даже спустя тридцать пять лет продолжать жить в их сердцах.
— Это надо было прочувствовать, ощутить ее энергию, ее манеру общения, умение давать каждому, то что ему необходимо больше всего, — он говорил с грустью, погрузившись в воспоминания о матери, пусть не идеальной, сотканной из многочисленных пороков, но все же любимой и родной. — Но ты сильнее, Николь. В тебе больше силы, и ты могла ее затмить, — от последней его фразы у меня округлились глаза.
— Вардан, у меня и в мыслях не было быть с несколькими мужчинами. Пусть во мне и пробуждается необычная сила, но я другая, совсем иная, — я побоялась добавить, что вижу рядом с собой только его.
— Она думала иначе, раз пришла убить тебя. Видела свою конкурентку, превышающую ее по силе, способную забрать власть.
— Откуда ты это знаешь? Шанталь делилась с тобой своими планами?
— Нет, просто предполагаю в каком ключе рассуждала моя мать. Как бы там не было, во мне течет ее кровь, — волк сильнее прижал меня к себе, и прошептал мне в ухо, — Я опасаюсь, что повторяю участь своего отца.
— В чем повторяешь?
— Николь, я уже готов простить тебе все, лишь бы ты не исчезла из моей жизни. Даже если бы ты убила мою мать собственными руками, я бы простил, — он боится, что я также как Шанталь, начну ходить налево, и он будет мучится, как его отец, но не сможет уйти — правда меня ошеломила. Неужели я действительно так много значу для волка?
Я повернулась, взяла его лицо в свои ладони и прошептала:
— Мне не нужна власть, не нужны другие мужчины, я ее абсолютная противоположность, поверь, — и поцеловала, стараясь прикосновениями, лаской передать правдивость своих слов. Всего один поцелуй, а я уже уплывала, растворялась, и точно также как и Вардан, не понимала, как теперь смогу прожить без него?
Глава 65
Он хотел верить, как же он хотел… Николь, неужели придет миг, когда он сможет назвать ее своей? Или же… Нет об этом волк старался не думать. Мысли беспорядочно прыгали в голове, его девочка целовала с такой самоотдачей, раскрываясь ему навстречу.
Вардан обхватил ее лицо руками, заглянул в глаза, и там больше не было тайн, она больше ничего не прятала. В ее нежной и манящей улыбке явственно читалось приглашение. Николь до краев наполнила собой его сердце, щемящей теплотой любовь разлилась по телу.
Его счастье сейчас заключалось в таких простых вещах, просто касаться ее, дышать одним воздухом. Вардан осыпал ее лицо мелкими поцелуями, она закрывала глаза и тихо мурлыкала. И не было ничего важнее и мелодичней этих звуков.
— Отложим разговор, — а вот сейчас в ее голосе ощущалась страсть, распущенность, которую мог пробудить только волк.
— Желание моей жены — закон, — он прошептал ей в самое ухо, проводя языком по ушной раковине, покусывая мочку. А руки уже забирались под одежду, оборотень хотел поскорее увидеть ее дурманящее тело.
Раздев Николь, он на минуту замер, любуясь. Один взгляд волка заставил ее дрожать. Жена смотрела на него бесстыдно, соблазнительно облизывая губы, протягивая к нему руки. В ее глазах читалась искренность, редкое и самое ценное явление. Николь ничего не просила взамен, не искала выгоды, она просто хотела быть с ним. И этим она завоевала его окончательно, полностью и безвозвратно.
Быстро скинув с себя одежду, Вардан сел рядом, и поцеловал приоткрытые губы, давая волю страсти, больше не сдерживаясь, он сминал мягкие губки, усиливая напор, подчинял ее язык, и жадно исследовал рот. Рука играла с грудью, и нарастающее желание было практически осязаемым в воздухе.
Волк стал целовать шею, слегка прикусывая кожу. Он сходил с ума от ее сладковатого вкуса, и единственное о чем жалел — запах жены, так и оставался его самой заветной мечтой. Он по-прежнему не чувствовал ее аромат.
Николь лихорадочно водила руками по его волосам, груди, ее прохладные пальцы подрагивали, дыхание было рваным.
— Ты совершенна, моя солнечная девочка, — шептал волк в перерывах между поцелуями.
Она смеялась и извивалась в его руках, и голос был полон искреннего неподдельного счастья. Движения их тел, лишь передавали душевные порывы, гармония чувств и ощущений затмевала мир.
— Только для тебя, единственный… — это были не слова, а шепот ее сердца.
Вардан добрался до плоского животика, языком старательно вывел слово: «Люблю». Жена откликнулась сладким вздохом, а по телу пробежала сладкая волна. Он опустился ниже, раздвинул ее стройные ножки шире, и припал к лону.
— Так хорошо не бывает! — удивленно произнесла она и откинулась на подушки.