Страница 36 из 70
Мой взгляд упал на шею волка, на пульсирующую жилку на коже, горло свело судорогой, а все мысли подчинил себе дикий голод. Я попыталась отползти, цеплялась за траву, выдирала цветы с корнем, а жажда становилась все сильнее. Никогда я еще не испытывала такого всепоглощающего голода, когда нет сил двигаться, говорить, и хочется только крови, его крови. В первый раз, когда ощутила этот позыв, я нашла в себе силы убежать. Сейчас самоконтроль стремительно утекал из меня, как вода из разбитой чаши.
— Уходите… оставьте меня… — отползая, еле выдавила из себя предостережение.
Вардан же наоборот приближался ко мне, медленно, как хищник:
— Жажда, Николь? Ты хочешь моей крови? — и на губах его играла довольная, я бы даже сказала порочная улыбка.
Глава 50
— Да… — выдавила из себя, продолжая отползать, отрицать нет смысла. Мой внутренний монстр показывал — больше нет во мне человека. Кожа волка переливалась в солнечных лучах, зазывно блестела, тело и разум подчинены одному желанию — проткнуть его кожу, измазать губы в крови. От этих ощущений мне стало дурно, но остановиться я была не в силах.
— Не сдерживайся, возьми мою кровь, — и эта фраза показалась мне самой сексуальной, самой возбуждающей. Оборотень подполз и остановился в миллиметре от моего лица, на губах улыбка, в глазах вожделение. Что он творит? Почему не напуган моим поведением? Не важно, ничего сейчас не имеет значения, только кровь, я уже ощущала запах его крови, так близко, что дурела, теряя последнюю тонкую нить своей человечности.
— Нет… — из горла вырвался слабый писк, и даже я понимала, насколько он жалок.
— Николь, тебе нужна кровь, Наиль предупреждал, что так и будет. Не борись с собой, — у него было выражение лица, словно сейчас должно произойти что-то умопомрачительно приятное. И выбора не было, своей близостью он лишил меня контроля.
Я неуверенно взяла его руку, посмотрела на запястье, облизнулась на пульсирующую вену. Волк мягко забрал у меня свою руку, обнял меня за плечи и прошептал:
— Нет, в шею, — у меня вырвался стон. Что он творит? Я же сейчас хочу этого, так что тело сводит сладострастной судорогой.
— Я… никогда… — облизала дрожащие губы, — Никого не… кусала…
— Это охринительно и тут быть первым, — он говорил хрипло как перед сексом, в воздухе непроглядной стеной витало его возбуждение, оно заражало меня, пропитывало насковзь, еще сильнее усиливая жажду.
Оборотень подставил свою шею, я даже не заметила, как обнажила клыки. Склонилась к пульсирующей вене, лизнула ее языком и задрожала. Кожа упругая и гладкая, так и звала запустить в нее клыки. Я обхватила губами вену, Вардан сильнее прижал меня к себе, и я сдалась, запустив клыки в него.
Первый момент контакта, животрепещущий, улетный и пугающий. Я вошла в его плоть, проткнула гладкость, и первые две капельки крови упали ко мне в рот. И ничего более захватывающего не было в моей жизни. Никакая донорская кровь не могла сравниться с его вкусом.
Только на один короткий миг мне стало стыдно, а потом отдалась во власть жажды, испивая волка, ощущая, как его огонь льется в меня. Он опалял, исцелял и давал силу, его кровь, как живой организм проникала в меня, ласкала изнутри, даруя свет. Запах леса, и ласка шелковистого меха, Вардан лился в меня стремительной лавиной.
На кончике языка я ощущала его бьющееся сердце. Казалось, могу дотронуться и приласкать его там, куда никогда не добраться рукам. Он дышал прерывисто, еле слышно постанывал, и рука его дрожала, крепко прижатая к моей спине.
Это была какая-то дикая форма единения. Сильней, глубже, пронзительней и опасней чем секс. Я четко знала — он чувствует все тоже, ощущает меня, как себя. Он отдавал добровольно частичку себя, пускал в свой мир, прогонял мою тьму, даруя теплый свет.
Единый пульсирующий организм, плоть, биение сердец в унисон, мы трепетали, энергия моего льда и его огня соединились в бешеном танце, обнажая наши души. Казалось, даже дыхание стало едино, мы вдыхали друг друга, а кровь Вардана продолжала литься в меня.
Она была сладкой, и несла горькое послевкусие его боли. Я ощущала его старые раны как свои, и больше всего хотела их исцелить. Его душа раскрылась для меня и теперь она кричала, нуждаясь в утешении. Моя сила могла дотронуться, приласкать его, и хотя бы попробовать исцелить болезненные раны внутри.
И вместе с тем сейчас ему было хорошо, точно так же как мне, отдавая кровь, волк наслаждался моментом, он был счастлив, что его жизнь теперь течет во мне.
Больших усилий стоило мне оторваться от него. Я упала на землю, смотрела на небо с невероятно счастливой улыбкой. Ощущая, как его нектар жизни наполнил меня до краев. Губы и подбородок измазаны его кровью, и я облизывалась, как сытая кошка. Должно быть стыдно? Возможно, будет потом, сейчас я была опьяненная и неприлично счастливая.
Вардан полулежал рядом со мной, облокотившись на руку. По ране стекала кровь, он не выглядел истощенным или испуганным, скорее довольным, но в глубине его улыбчивых глаз таился голод.
— Стало легче? — пальцы нежно пробежались по моей щеке.
— Спасибо. Не знаю, что на меня нашло… — я от смущения отвела глаза.
— Я тебе говорил, про кровь оборотней, она нужна для твоего перерождения. И Николь, не надо смущения, — он наклонился к моему лицу, — все было потрясающе, — последние слова он прошептал мне в рот, опаляя горячим дыханием.
— И все же я никогда так не теряла контроль над собой. И теперь ваш рассказ подтверждается еще больше. А что будет дольше даже думать боюсь, — говорила я одно, а ощущала другое, мое тело и душа пели. Мне было так хорошо, как никогда. Опьяняющая легкость, и непонятная правильность действий. Где-то в глубине сознания раздавался шепот: «Так и должно быть!».
— Мы со всем справимся, солнечная девочка, — волк пожирал меня глазами. Я ощущала, что своими действиями еще сильнее пробудила его голод. Оборотню стоило очень больших усилий, сидеть около меня, сдерживая своего зверя. Как мне нужна была кровь, ему необходима близость, всепоглощающая потребность ломала его, выкручивала и пыталась подчинить. И при этом оборотень старался никоим образом себя не выдать. Удивительная выдержка.
— Если вы помогли справиться мне с моей жаждой, — сложно было подбирать слова, стыдно, неловко, но так будет правильно, — То ваш голод остался. Я его чувствую, запах вашего желания кружит вокруг нас.
— И что же ты предлагаешь? — в глазах плясали лукавые искорки, а палец его очерчивал контур моих губ, размазывая остатки крови, я не удержалась и взяла его в рот, жадно посасывая, слизывая кровь, и удовлетворяя свое странное желание, возникшее еще в машине. Никогда в трезвом уме не могла представить, что буду наслаждаться посасыванием пальца, но это было именно так, с привкусом крови его палец казался мне амброзией.
Нехотя оторвавшись от своего занятия, прошептала:
— Вы помогли мне, я помогу вам…
Оборотень прикрыл глаза, глубоко вздохнул, и с обольстительной улыбкой наклонился к моим губам:
— Ты мне предлагаешь секс?
— Вам это необходимо, — он был так близко, я дышала им, еще больше пьянея.
Глава 51
— Я тебе, ты мне? — его пальцы пробежались по моей шее, легкое, невесомое прикосновение, а дыхание участилось мгновенно.
— Я понимаю, чувствую природу вашего голода, — кого я обманываю, я бы никогда не предложила подобного, если бы сама в глубине души не жаждала ощутить его близость. — И я хочу, чтобы вам тоже стало легче, — я отвела взгляд. Мои слова звучали стыдно, я предлагала близость. Неужели я в здравом уме это сделала?
— Ох, Николь… Николь, — его бархатный полушепот был почти осязаем, звуки голоса проходились по моей коже оставляя волнующий след. — Я ценю твою готовность… даже польщен, — пальцы блуждали по моему лицу, зарылись в волосы, — И поэтому мне еще тяжелее сказать, — он наклонился к моему уху, обхватил мочку губами, прошелся по ней кончиком языка, со вздохом выпустил ее, — Нет.