Страница 70 из 105
Она знала от Крэга о взаимоотношениях топи с крокодилами. Многие туземцы потеряли своих детей, отправившихся поиграть на берег реки, — они были съедены мерзкими тварями. А у Баомбы на ноге красовался большой шрам — когда-то, будучи совсем мальчиком, он был схвачен большим крокодилом, но вовремя всадил ему под лопатку нож, благодаря чему ему удалось остаться в живых. Рассказывая об этом случае, Баомба раскидывал руки, чтобы показать размеры крокодила, причем с каждым рассказом они значительно увеличивались.
Рептилия подплыла к берегу так близко, что Марианна смогла разглядеть серо-зеленые чешуйки на ее спине и маленькие злобные глазки. Покачавшись немного на волнах, подобно бревну, крокодил внезапно ушел под воду.
Марианна кожей почувствовала, как напряглись женщины вокруг. Они вскинули копья и замерли в ожидании.
Плоская голова крокодила вынырнула из реки, Нья-Нья, вскрикнув, испуганно отпрянула, но копье уже вонзилось в пасть рептилии. Женщины подбежали к серо-зеленому телу, и Молинджа всадила под лопатку крокодила длинное зазубренное лезвие ножа.
— Ты очень испугалась? — спросила Марианна Нья-Нья.
Смуглое лицо девушки озарилось улыбкой.
— Нет, — и она с гордостью показала на убитого крокодила, который оказался довольно-таки большим.
Запах, исходивший от него, очень не понравился Марианне, и она подумала, что притронуться к мясу крокодила может разве что крайне голодный человек.
Однако жареное мясо рептилии, сдобренное пахучими травами, заставило ее переменить свое решение.
Женщины угостили ее боялоа — терпковатым напитком, приготовленным из толченого зерна.
— Мужчины — нет, мы — боялоа, — сказала Миобан, из чего Марианна сделала вывод, что женщины не любят, когда противоположный пол застает их за распитием этого напитка.
Последующие дни не были отмечены чем-либо экзотическим — Марианна исправно трудилась вместе с топи, ухаживая за посевами, помогая знахарке собирать лечебные травы и коренья. Она научилась лепить из глины посуду и обжигать ее в костре. Поначалу это занятие нравилось ей, но потом стало утомлять постоянное ощущение на руках быстро засыхающей глины. Топи же работали неутомимо — мванга во время своего набега уничтожили почти все имевшиеся в селении горшки и миски, и до возвращения мужчин необходимо было восполнить недостаток посуды. Дети работали вместе с матерями.
Марианне очень не хватало Крэга — разговоры с туземками из-за плохого знания английских слов ими не могли быть содержательными.
И потому, когда вернулись усталые мужчины, Марианна бросилась к Крэгу, даже опередив Нья-Нья.
— Ну что, мванга не побили вас?
— Нет, — засмеялся Крэг. — Я их, между прочим, даже не увидел.
— Как? — удивилась Марианна.
— Расскажу вечером, — отозвался ирландец, обнимая счастливую Нья-Нья.
Вечером он пришел в хижину молодой женщины, с нетерпением ожидавшей его.
— Крэг, я ужасно устала объясняться при помощи жестов и пяти слов, — пожаловалась она. — Мне кажется, нам пора в путешествие.
— Боюсь, что вам придется еще немного подождать, — произнес ирландец. — Вы уже знакомы с Найоми?
Марианна видела беременную топи, но не разговаривала с ней ни разу — та была очень молчалива и выходила из своего дома редко — ей уже тяжело было ходить.
— Найоми — первая жена Баомбы, — пояснил Крэг. — Она вот-вот должна родить, и по этому случаю вождь намеревается устроить большой праздник — он надеется получить наследника. Так что мы выйдем сразу после праздника.
— Хорошо, — вздохнула Марианна. — Но я и не подозревала, что мы так надолго задержимся у топи.
— Что самое забавное, они продолжают поклоняться вашей статуе, Марианна, — сказал Крэг. — Легенда об ожившей богине будет передаваться у них из поколения в поколение, я уверен.
— Они уже поняли, что я не богиня, — отмахнулась Марианна. — И меня это радует. Расскажите мне лучше о вашем походе к мванга.
Крэг весело рассмеялся.
— Мы с вами были правы, они — дети. Я получил массу удовольствия. Мы, словно леопарды, крались между хижин, тихо ломали заборы и тихо били посуду. Меня все время разбирал смех, и Баомба даже обиделся, что я веселюсь над таким важным делом, как месть враждебному племени.
— И вы тоже били горшки, Крэг? — изумленно спросила молодая женщина. — Вот уж никогда бы не поверила.
— Вы знаете, бил, — снова засмеялся Крэг. — Не мог же я отказаться — вождь был бы оскорблен.
Марианна присоединилась к его смеху.
— Вот теперь вы настоящий топи, Крэг! Но мне не верится, что вы сможете прожить всю жизнь с этими милыми людьми. Рано или поздно вам захочется читать или общаться с теми, кто свободно говорит по-английски.
— Я думал об этом, — сказал ирландец. — Но я уже почти свободно говорю на их языке. А после того, как говорящие по-английски люди продержали меня в зловонном трюме, не снисходя даже до того, чтобы дать мне корку хлеба, мне совсем не хочется с ними общаться.
Марианна слегка пожала плечами.
— Вы, конечно, исключение, — поклонился Крэг. — Я всегда буду рад видеть вас в Африке.
— Спасибо, — улыбнулась Марианна. — Как только выдастся у меня несколько свободных лет, я обязательно навещу вас, милый Крэг.
Раздавшиеся во дворе радостные вопли заставили молодую женщину распахнуть дверь. Туземцы бешено танцевали под звездами.
— У Баомбы родился сын, — сказал Крэг. — Надо пойти и поздравить его.
На следующий день началась усиленная подготовка к большому празднику. Вождь ходил счастливый и очень важный, несмотря на то, что он был главой племени, он был еще очень молод, и Найоми родила ему первого ребенка. Остальные жены с завистью смотрели на нее и малыша, которого Баомба велел показать народу.
Туземцы сновали по поселению, запахи жарящегося мяса, казалось, пропитали все вокруг. Крэг подарил Баомбе свой нож, сказав при этом:
— Пусть твой сын, когда вырастет, убьет этим ножом большого льва!
Баомба остался очень доволен и этими словами, и подарком О’Флаерти.
Ближе к вечеру был разложен огромный костер, и женщины, сев вокруг него, завели монотонную песню, подхлопывая себе в ладоши.
Мужчины начали ритуальную пляску-поздравление, состоявшую из нескольких резких движений, поочередно повторяющихся.
Марианна завороженно следила за танцующими — ей чудилось в этом танце что-то звериное, и она вновь ощутила слияние с природой, впервые пришедшее к ней во время урагана.
— Да будет счастлив твой сын, о, Баомба! — мерно выкрикивали женщины. — Да станет он самым прекрасным и сильным мужчиной племени топи!
Баомба гордо восседал на большом камне, служившем ему чем-то вроде трона. В его глазах светилось счастье.
Огонь бросал отсветы на статую Марианны, равнодушно взиравшую на происходящее. Молодая женщина посмотрела на свою скульптуру и снова поразилась тому, сколько ей пришлось пережить за эти годы.
— Коррадо, — одними губами прошептала она. — Я обязательно найду тебя!
В песню топи вплелись гулкие удары тамтама.
— Да будет счастлив твой сын, о, Баомба! — повторяли туземцы.
«Да будет счастлив мой сын!» — подумала Марианна. Она отчего-то была уверена, что у нее родится мальчик.
Ритуальная пляска сменилась другой — буйной и веселой, изменился и ритм песни — она стала намного быстрее. Марианна незаметно для себя отбивала ногами такт.
— Вы тоже хотите танцевать? — раздался над ее ухом голос О’Флаерти.
— Вы не представляете себе, Крэг, как давно я не танцевала! — вздохнула Марианна. — Последний раз я кружилась в вальсе на острове Святой Елены, а потом было как-то не до этого.
— Сейчас вам не удастся потанцевать, — произнес Крэг. — Во-первых, женщины-топи никогда не танцуют на праздниках, только поют — у них такой обычай. А во-вторых, этот танец требует безукоризненного выполнения всех входящих в него движений, а это не так-то просто.
— Разве? — удивилась Марианна. — Мне кажется, любой бы смог повторить его.